Осторожно: студенты! Неуклюжий и полторашка

– Какие-то признаки, странности были? Кроме ощущения воздействия, – пока перевертыш говорил, вокруг головы словно поток теплого воздуха ходил.

– Не знаю, надо подумать… Не уверена, – она заставила себя в деталях воспроизвести в памяти каждую секунду. – Возможно, мне показалось… У него голос как-то странно изменился. Будто что-то знакомое, а понять не могу. И глазами прям сверкал, возможно от избытка магии.

– Знакомое, говоришь… Можно посмотреть?

Мира кивнула, вкладывая пальцы в протянутую огромную ладонь. Андрей бы мог, не напрягаясь, раздробить ей запястье, что тоже заставляло напрягаться. Но с другой стороны, она же его ничем не провоцировала, верно? Не играла ведь на звериных инстинктах, не отвешивала язвительные комментарии, так что бояться особенно нечего. Вытащить воспоминание на поверхность, чтобы дать мужчине его рассмотреть, удалось с первого раза.

Когда контакт разумов закончился, медведь не сказал ни слова, но помрачнел, верхняя губа дернулась обнажить клыки, пусть мужчина и сдержал себя в последний момент. Мира оглянулась на мать через плечо.

– Мира, сходи погуляй.

– А мне никто ничего не хочет рассказать? Я, вообще-то, имею право…

– Мира, – перебил ее перевертыш. – Мы все тебе расскажем, когда придем к единой версии. Сходи на улицу, подыши воздухом. Только к гаражам не ходи.

– Я там уже была. Не напугаете.

Она протиснулась к выходу, в спешке шнуруя обувь и слетая вниз по лестнице. Улицы стремительно пустели, сгущающиеся сумерки обостряли чувства, вызывали первобытное желание вернуться в теплые и светлые берлоги. Мира его прекрасно разделяла, особенно с учетом печального опыта прошлой недели, но признаться себе – и тем более окружающим – в страхе темноты не могла. Ноги сами пронесли ее мимо того места, где она рассталась с Хассом после первой встречи. Мира огляделась, повела носом – слабый запах речной воды ощущался в потоке воздуха, заставляя вертеть головой во все стороны. Вот только источник найти не удавалось – пока сверху не ударил еще один порыв ветра. Мира пригляделась, различая на крыше девятиэтажки смутно знакомый силуэт.

И направилась к подъезду.

– Твою мать, Грозная, ты ведь прекрасно знаешь, что пожалеешь об этом.

Крыша

ход на крышу оказался не просто открыт – распахнут настежь, заходи, кто хочет, прыгай, сколько душе угодно. По крайней мере, ветер наверху гулял такой, что улететь вниз можно было без особых усилий и даже без особого на то желания. Всё-таки осень на Реве традиционно была сезоном штормов и выше восьми этажей здания даже сейчас старались не строить, местный климат к этому не располагал. Однако администрацию Залесья это явно не смущало, не зря Мира от кого-то слышала, что близость к крупнейшему заповеднику Рева отшибла у местных весь здравый смысл.

Хасс стоял у края один, так что Грозная разочарованно почувствовала себя переживающей на ровном месте идиоткой, но уйти сейчас, когда парень её заметил, было бы еще более глупо. Так что Мира, ёжась от ледяного воздуха, подошла ближе, не зная, что сказать в такой ситуации, чтобы это не прозвучало как-то… как-то не так. По поводу своего красноречия она иллюзий не питала, язык у неё работал только в стрессовых ситуациях, а эта таковой явно не была. Оставалось одно: как и всегда быть прямой словно рельса.

– Я подумала, что у тебя проблемы.

– По твоему прогнозу я должен был прыгнуть сам или мне бы помогли? – взгляд Хасса немного смягчился, он даже отошел от края, ощущая, как это нервирует собеседницу.

– Пятьдесят на пятьдесят. Я допускала оба варианта.

Он кивнул, принимая ответ. На крыше обнаружились притащенные кем-то, как бы не самим водником, две кривые табуретки, на одной из которых лежала его сумка, которую парень спихнул на крышу. Кивнул Грозной на вторую. Та села, тем более, что за Хассом оказалось вполне удобно прятаться от ветра. Холодно ей не было, просто не нравилось само ощущение. Повисла неловкая тишина, в которой парень нервно шарил по карманам в поисках зажигалки – сигарету он уже отыскал. Мира щелкнула пальцами, зажигая на них крохотный огонек.

Думала закурить сама, но стоило замереть на секунду – и желание пропало. Вид с крыши открывался достаточно однообразный во все стороны, только на западе, за городской чертой виднелся сплошной темный массив – Залесский заповедник. Даже отсюда место казалось не слишком привлекательным, так что Мира поспешила перевести взгляд на стихийника.

– Антон уже пытался промыть тебе мозги? – сейчас их лица находились почти на одном уровне, так что рассматривать собеседника оказалось весьма удобно.

– Угу. Не хочешь мне рассказать, что у вас за херня происходит?

– Должен? – он сделал два шага к краю, бросая окурок вниз, и вернулся назад.

– Мы будем торговаться? Ну, это было бы весьма любезно с твоей стороны пояснить мне, во что я влипла. Раз уж я не стала участвовать в коллективном избиении младенца, – и плевать, что этот “младенец” был младше неё всего на полгода, а по росту так и вовсе превосходил.

– Брат, – коротко бросил.

– Серьёзно? У вас тут на залесских болотах от испарений с головой непорядок? – Грозная издала какой-то невнятный звук, похожий на недовольное звериное ворчание. – Когда-нибудь я перестану верить в людей. Но, кажется, не сегодня. Развивай давай свою мысль, жертва чужой репутации.

В ответ он впился в нее глазами с таким выражением лица, что сразу стало понятно – перегнула. Но отматывать назад Грозная не собиралась, так что отзеркалила собеседнику его гримасу, параллельно все-таки запаливая сигарету. Раз уж ввязалась во всё это, то будь добра вытягивать. Хотя, возможно, ей стоит бросить эту затею. Мирослава представила эту ситуацию – и мысленно сплюнула. Бросит она, как же. Права мать, ой права, она чертова наивная идеалистичная дура.

Хасс сдался первым, как-то словно сжимаясь на своей табуретке, зябко поводя плечами. Девушка не давила, хотя свист ветра в ушах раздражал, да и ожидание материнского звонка терпения не прибавляло.

– Ты же знаешь, что я полукровка? – дождался кивка и тяжелого вздоха “Ты б еще с сотворения мира начал. – Смески магов с инквизиторами не редкость, и проблем бы не было, если бы мой отец был чистым инквизитором.

– Нелюди? Но при таком раскладе склонность к водной стихии должна быть сцеплена с полом, с женским полом, хотя тут, конечно, бывают аномалии, если расположенность есть с двух сторон, и… Так, поняла, не перебиваю.

Хотя задачка была интересная. Если бы у Сашки не было этого наследия – от мавки, русалки, кикиморы, не важно, кого именно – то да, склонность к стихии не была бы странной, да и характер она носила бы другой, хотя мужчин-водников в принципе не много, так уж сложилось, что эта стихия считается традиционно женской. А вот при наличии крови нелюдей Хасс переходил в разряд аномалий.

– Да что тут говорить-то…

– Не давлю. Захочешь – потом расскажешь. Ответь только на один вопрос: мне есть чего опасаться?

Он весьма красноречиво пожал плечами. Понятно, ситуация не очень, но и не кромешный мрак. Сидеть на холоде было не слишком приятно, так что Грозная встала. Хасс посмотрел на нее потухшими глазами: все понятно.

– Пойдем. Мне сейчас уши надует.

– И это все, что ты скажешь?

– А какой реакции ты ждешь? Падения в обморок, истерики, мордобоя? Информация принята к сведению, большего я сейчас сделать не могу. Все. Пошли вниз, меня скоро матушка искать начнет. А с тобой потом решим вопрос. По мере возникновения проблем.

Мира первой направилась к выходу с крыши. Парень пару секунд заторможенно смотрел ей вслед, а после подхватил сумку и кинулся за Грозной. Может, она не настолько большая проблема, как показалось при первом знакомстве?

*

К двери перевертыша Мира подошла как раз вовремя, та открылась сама, едва медведь учуял присутствие магички. Грозная с удовольствием зашла в живое тепло чужого дома, прогоняя остатки осенней промозглости, а уж в чашку чая и вовсе вцепилась. Все-таки крыши – это не ее история, она лучше куда-нибудь в землю зароется. Обстановка на кухне за время прогулки успела поменяться, помещение будто стало просторнее, а желтоватый свет от висящего над головами заклинания добавил уюта.

Девушка прижалась к материнскому боку, выслушивая вердикт. Воздействие было, и было осознанным, целенаправленным. Ответить однозначно, что именно за нечисть примешалась в роду у Антона медведь не взялся, слишком уж в таких случая искажались признаки. Бывало, что обладатели нечеловеческой крови в итоге получали способности не то что родственного вида, а какого-то совершенно враждебного. Даже в заключениях писали “Наиболее вероятно”, потому что всегда был шанс, что именно тебе повезло наткнуться на аномалию. Хотя на убранных со стола листах с беспорядочными пометками Мира заметила обведенное красным “ыр”. И поежилась, вспоминая увиденное как-то раз существо, сбежавшее из заповедника. Мерзость. Вот значит, что проходит как самый вероятный предок.