Параллели

Не успел я дойти до места, как дверь в аудиторию захлопнулась. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что профессор Орхан зашел в аудиторию.

– Даю вам минуту на то, чтобы все поделились по половому признаку и сели через одного.

Обескураженность была видна на лицах тех, кто в первый раз присутствовал на его лекциях. Ненси без лишних слов сдвинулась вправо. Я сел на освободившееся место. Все складывалось как нельзя лучше.

Морана старалась не смотреть на меня. Я не знал, присутствовала ли она когда-нибудь на лекциях Орхана, но если нет, то ничем не выдала своего удивления.

Ветер из открытого окна на мгновение усилился. Будто кто-то пролетел позади меня, что сразу прокомментировал профессор:

– Хантер. Очередное опоздание.

Я проследил, как Морана удивленно склонилась ближе к парте и посмотрела на того, кто сел с правой стороны от Ненси. Мне же стала интересна реакция второй девушки, отчего я тоже повернулся вправо. Шерар сидела молча и огромными от изумления глазами смотрела на Рика. Парень, ничуть не смутившись, подмигнул девочкам и вновь посмотрел на профессора.

– В следующий раз я закрою окно прямо перед вашим лицом. Думаю, пребывание в лазарете научит вас не опаздывать на мой предмет.

– Да, профессор, – ответил Рик, и облокотился о стол.

Мужчина уже преклонных лет недовольно посмотрел на нерадивого адепта и отвернулся к доске, начав писать тему лекции.

Я взглянул на Морану.

– В первый раз на лекции с Риком? – шепотом спросил я.

– Нет. Но через окно он еще не пробирался.

Ее губ коснулась легкая улыбка, на что я тоже улыбнулся.

– Вижу, у нас последний ряд сегодня очень активный, – раздался голос профессора.

Я закусил губу и посмотрел вперед. Взгляд профессора Орхана был обращен в нашу сторону, и я окончательно убедился, что эти слова предназначались нам.

– Мисс Эвередс, как приятно вновь увидеть вас на моих занятиях. – Язвительности в голосе мужчины был столько, что, казалось, он надеялся одним голосом отравить мою соседку по парте.

Судя по тому, что профессор прекрасно знал, к кому обращался, он точно уже преподавал Моране. И еще из его слов я мог сделать вывод, что уже довольно давно не видел ее.

Мне хотелось вмешаться, но стоило взглянуть на девушку, и я понял, что помощь ей не нужна. Ее взгляд источал такой же яд, как и слова Орхана.

– Я тоже надеялась вас больше не увидеть.

Сказано это было достаточно милым тоном, но все, кто был в аудитории, замерли.

– Как всегда остра на язык. Вы не меняетесь, Эвередс, – сказал Орхан. Морана с улыбкой кивнула в знак благодарности. – А теперь будьте так добры, закройте свой язвительный ротик и послушайте материал, раз уж вас снова перевели ко мне.

И старик вновь отвернулся к доске.

Сколько бы я не смотрел на девушку, она продолжала сидеть все с тем же каменным выражением лица, абсолютно игнорируя мой взгляд.

Эти лекции были одними из самых скучных. Казалось, время намеренно останавливалось, чтобы понаблюдать, как мы все начнем умирать от потока информации. Это мог бы быть не настолько скучный предмет, если бы не куча теории. За все время обучения я ни разу не пользовался этими знаниями на практике. А многие выпускники, которым “посчастливилось” встретится с этими существами, говорили, что все, чему нас сейчас обучают, это ложь. Знания слишком сильно устарели.

– Как я говорил раньше, любимым занятием демона является овладение человеческим разумом. Таких людей называют спиритами. Есть люди, которые осознанно идут на это. Их идеологией является спиритуализм. Это учение является продуктом пагубного влияния тех самых демонов, которые обещают огромную силу. В обмен они забирают тело человека, что, конечно же, не признается последователями данного учения.

Я взглянул на потрепанный учебник, лежавший рядом со мной. Казалось, ему уже больше сотни лет. Естественно, информация могла устареть, ведь тогда, когда писали эти книги, демоны активно атаковали наши миры. Именно в те времена, если я правильно помню историю, впервые начали появляться устранители. Сейчас уже давно не было слышно ни о какой одержимости, что уж говорить о спиритах. Да и демоны достаточно окрепли, чтобы появляться среди нас в своих истинных формах, а не в виде призрачных бестелесных туманностей, которым нужно было тело.

Я вновь краем глаза взглянул на Морану.

Девушка будто абстрагировалась от мира, вновь о чем-то думая. Она всегда о чем-то размышляла, сколько я ее знаю. В какой-то момент я осознал, что мне безумно хочется узнать, какие мысли бродят в этой голове.

Я видел, как она выводит красивым почерком каждое произнесенное слово профессора. Скорее всего, Эвередс даже не задумывалась о значении того, что пишет, иначе бы слушала внимательнее и текст был бы в два раза короче.

Окончательно поняв, что все, что сейчас говорит Орхан, устарело, а в учебнике я смогу найти то же самое, я написал в своей тетради: “Может, поговорим?”. И убедившись, что профессор отвернулся к доске, положил тетрадь поверх руки Мораны.

На секунду девушка замерла, будто ее кто-то резко выдернул из другой реальности, что, скорее всего, так и было. Немного поморгав, она наконец прочла текст.

“Что ты хочешь?”

Вернув мне обратно тетрадь, она продолжила писать в своей.

“Я хочу узнать, что происходит. Терренс сказал, что у тебя проблемы”.

Она сжала карандаш так сильно, что я, кажется, услышал хруст.

“Давай я повторю, но уже для тебя. Это. Не. Твое. Дело!”

И она вновь отвернулась от меня, но на сей раз грифель ее карандаша так и не коснулся листа бумаги. Ее взгляд устремился куда-то вдаль, а лицо немного скривилось, и я понял, что ее посещают не самые приятные мысли.

“Хорошо, если не хочешь по-хорошему, давай по-другому. Ты шла на лекцию, когда тебя остановили пятеро.”

Морана прочла это раньше, чем я успел подвинуть к ней тетрадь. Быстро перехватив карандаш поудобнее, она вывела уже у себя:

“Прекрати лезть в мои личные дела. И мое решение не поменяется от того, что ты будешь говорить мне факты, которые узнал от Терренса.”

“Я могу и начать додумывать…”

И я многозначительно посмотрел на Морану. Ее челюсти плотно сжались. Она явно хотела мне что-то сказать, но сдержалась, метнув взгляд в сторону профессора. Мне показалось, что девушка дала мне зеленый свет.

“Кто были те пятеро, и что они от тебя хотели?” – вывел я, надеясь, что правильно понял ее.

На секунду мне показалось что она не ответит, но вскоре ее рука дрогнула.

Все оставшееся время лекции мы просидели в молчании. Девушка вновь куда-то улетела, машинально записывая слова лектора, а я размышлял, что мне делать теперь. То, что я не оставлю все как есть, я прекрасно понимал, хоть Морана и просила не вмешиваться. Не могу я все так оставить. Почему не могу? Не знаю, но точно обязан что-то сделать.

Ненси, сидевшая по правую руку от меня, внимательно слушала всю лекцию и записывала главную мысль каждого предложения. По большей части она сидела с поднятой головой, так что было видно, куда она смотрит. Но как бы она ни старалась слушать, я замечал те моменты, когда ее взгляд натыкался на человека, из-за которого она сбивалась и оставляла пустые строчки. Терренс сидел на одном из первых рядов, из-за чего было легко понять, что она смотрит именно на него, да и странная реакция девушки во время задания не оставляла сомнений в том, кто нарушитель ее спокойствия.

Рик же, как всегда, не особо думал о предмете, больше оглядывая аудиторию. Он бездельничал почти на всех предметах, но, что удивительно, продолжал получать высокие баллы. Думаю, если бы он уделял учебе и тренировкам больше времени, чем девушкам, то вполне мог оказаться на моем уровне. Вновь взглянув на Хантера, я понял, что он уже нашел свою очередную жертву.

В какой-то момент парень понял, что я наблюдаю за ним и повернулся ко мне, кивнув в сторону рыжеволосой девушки. У него всегда было какое-то необъяснимое влечение к рыжеволосым. По его словам, они обладали особым магнетизмом, да и характер каждая имела оригинальный. На кивок напарника, с которым я часто мог столкнуться на лекциях, да и достаточно неплохо общался, я лишь повел плечом, показывая, что мне как-то не особо она понравилась.

Не прошло и пары секунд, как меня дернули за рукав с левой стороны. Но прежде, чем я успел повернуться к Моране, передо мной возникла ее тетрадь.