Стрела любви

Глава 5

Сначала Йен думал, что она пошла за ним. Сидя на скамье в нише с графином виски и книгой, которую схватил с полки, даже не взглянув на название – это оказались «Правила святого Бенедикта» на латыни, – он услышал, как в комнату вошла Маргарет. Йен уже собирался обратиться к ней, как вдруг появился юный Комин. Сообразив, что, объявившись, он может ухудшить положение, Йен был вынужден тихо сидеть на своем месте и слушать их разговор.

А разговор оказался весьма занимательным. Настолько занимательным, что кровь Йена вскипела. Какого черта? Зачем она это делает?! Неужели не соображает, что не должна стоять так близко к мужчине? И уж тем более говорить ему такие возмутительные вещи! Ведь она сама просит, чтобы он ее поцеловал!

Юноша не заставил себя долго уговаривать и коснулся губами ее губ. Йен же в ярости стиснул зубы. Глаза его заволокло красной пеленой, грудь горела, и все мышцы напряглись. Он мог думать сейчас только об одном – как ломает ударом кулака челюсть этого наглого юнца.

Впрочем, его гнев был направлен не только на юношу: на леди он злился стократ сильнее. Не знай он, что во время танца она испытывала то же самое, что и он, тогда, возможно, все было бы не так плохо. Но ведь она испытала сильнейшие чувства – он точно знал. Он уже забыл, что совсем недавно убедил себя в том, что все это не имеет значения – ну, почти убедил, – и теперь был исполнен праведного гнева. Ему казалось, что его предали.

Йен понятия не имел, как долго сможет скрываться, но в какой-то момент вдруг понял: Маргарет осознала, что они с юнцом в комнате не одни.

Комин же принял ее испуг и внезапную бледность за девичью робость и самодовольно улыбнулся. А Йен прижал ладонь к губам, едва удерживаясь от смеха.

Возможно, Фин был прав. И слухи тоже не обманывали. Эта девица точно знала, чего хотела, и упорно шла к своей цели. «Ей надо дать все, о чем она просит, и довести в постели до беспамятства», – промелькнуло у Йена.

Но что-то его останавливало. Что именно, он и сам не знал.

– Вероятно, я должен извиниться, – сказал Комин и отступил.

Маргарет покосилась в сторону ниши, потом снова посмотрела на Джона Комина.

– Извиниться? За что?

– За то, что я воспользовался вашей невинностью, – с чопорным видом ответил юноша.

Йен увидел, как она нахмурилась. Судя по всему, она не сразу поняла, что сказал ее потенциальный жених.

– Ах, вы о поцелуе… – Она прикусила губу и поспешно потупилась. – Милорд, думаю, вам сейчас лучше уйти. Нехорошо, если нас увидят наедине.

Йен услышал в ее голосе вопрос, а Комин – нет.

– Вы правы. – Юноша улыбнулся. – Хотя, возможно, было бы проще, если бы нас действительно застали в компрометирующей ситуации.

Маргарет нахмурилась, не понимая, на что он намекал. Но Йен все понял. Парень явно знал, что его отец не одобрит такой союз, поэтому искал способы обойти отцовский запрет. Один из способов – сделать так, чтобы его заметили посторонние наедине с молодой леди.

Этот юноша еще не стал рыцарем, но уже обладал рыцарскими понятиями о чести и достоинстве. Конечно, Йен тоже не был рыцарем, но он к этому и не стремился.

Поклонившись, юноша вышел из комнаты. Как только за ним закрылась дверь, Маргарет повернулась к нише, скрестила руки на груди и громко проговорила:

– Я знаю, что вы там. Выходите.

В ее устах это прозвучало так, словно она обращалась к невоспитанному ребенку, который намеренно шпионил за взрослыми. Проклятье! Ничего подобного! Он, Йен, никому не мешая, сидел на скамейке, когда она ворвалась в комнату и немедленно ухватила графин с бренди. В чем же его вина?

Хотя девица не могла видеть его лица, похоже, не удивилась, узнав своего недавнего партнера по танцу.

– Если бы я знал, чему помешаю, то объявил бы о своем присутствии раньше, – проворчал Йен, чуть отодвинув занавеску.

– Надо же… Оказывается, вы умеете говорить, – насмешливо протянула Маргарет. – А я-то думала, что вы можете общаться только с помощью мрачных задумчивых взоров.

Йен полностью отдернул занавеску и впился в нее взглядом.

– Не думал, миледи, что нам есть что сказать друг другу.

Маргарет не отвела глаза и с грустью проговорила:

– Возможно, вы правы.

Ему следовало уйти. Он должен воспользоваться возможностью – и немедленно уйти. Но вместо этого он быстро пересек комнату и остановился прямо перед ней. Исходивший от нее легкий цветочный аромат, который он почувствовал еще во время танца, будоражил и мешал сосредоточиться.

– Комин не для вас! – заявил Йен. Он был вне себя от гнева, поэтому пренебрег осторожностью.

Маргарет приподняла брови, явно шокированная безапелляционностью его тона.

– Вы в этом так уверены?

Йен еще больше разозлился. Черт возьми, он же старается ее защитить! Баденох ни за что не позволит сыну жениться на ней.

– Да, абсолютно уверен. Позволяя ему вольности, вы ничего не добьетесь.

– Вольности? – Маргарет нахмурилась. – Ах, вы тоже о поцелуе… – Она засмеялась. – Но ведь это ничего не значит!

То ли ее смех, то ли легкомысленное отношение к поцелую, но что-то разозлило Йена настолько, что он уже не мог сдерживаться.

– Вы настолько опытны, что для вас поцелуй не имеет значения? – осведомился он.

Маргарет взглянула на него, прищурившись.

– Вы когда-нибудь целовали женщину, милорд?

– При чем тут я? – буркнул Йен.

Маргарет несколько секунд пристально смотрела на собеседника, затем, усмехнувшись, сказала:

– Ни при чем. А мой опыт или его отсутствие не ваше дело.

Йен поморщился. Она, конечно, была права, но в то же время чертовски ошибалась!

– Не все мужчины щенки вроде Комина, миледи, которыми можно вертеть, как вам заблагорассудится. И не любого можно отослать прочь, когда вам захочется. Большинство воспримут поцелуй как приглашение к продолжению.

Девушка густо покраснела. Вероятно, она знала, что ее в замке не жаловали. Йен не сознавал, насколько близко они стояли друг от друга, но тут она выпрямилась, гордо расправила плечи, и ее соски коснулись его груди.

У него подогнулись колени, и он стиснул зубы, чтобы не застонать. А затем вдруг почувствовал, как кровь стремительно прилила к паху.

– Вы имеете в виду таких мужчин, как вы, милорд? – Девушка взглянула ему прямо в глаза.

Он не знал, что на него подействовало: возможно, вызов, прозвучавший в голосе. Как бы то ни было, но Йен вдруг понял, что больше не в силах сдерживаться. Он хотел наказать ее, преподать ей урок, желал показать, что она ведет опасную игру, но больше всего ему хотелось ее поцеловать. Желание было столь сильным, что в глазах помутилось.

– Именно это я имею в виду, – отчеканил он.