Игристое. Подборка молодых рассказов

– А последних?

– А последние я не читала. Боялась снова тебя почувствовать. Тебя я не читаю из принципа.

– Так вот от последних таранит не мной, а одним мальчиком. Который очень хочет писать. Ладно, давай напрямую? Я хочу, чтобы у тебя на канале мальчик признался, что он литературный негр. Что Пилатов не написал ни строчки. И чтобы ты как-то подняла толпу. Но я не знаю, как ты к нему относишься …теперь.

– Теперь? Ты думаешь, мое отношение стало лучше? Всерьез? Сначала этот кусок никчемного дерьма сделал из тебя свою рабыню. Теперь с ним спутался мой брат, – Лера плавно переходила на крик. – Ты хотя бы понимаешь, что для меня, ДЛЯ МЕНЯ это значит?! Этот выбл*док… и двое самых близких моих людей!

– Я виновата отчасти сама. Это были мои первые отношения…. Мне казалось, это нормально. Я не понимала, что нельзя терять себя и свое…не знаю, самоуважение? Я постоянно боялась оказаться на улице с голой задницей, у меня же совсем не было денег. Я зависима была – и боялась независимости.

– Да, ты была ребенок. И Леша тоже ребенок. И за это я ненавижу эту гниду еще больше. Он чувствует тех, кто открыты душой. В этом мире открытая душа синоним слабости. Он вычисляет вас на раз-два, как хищник. Сука.

– Лер, – мягко прошептала Маргарита.

– Что, Лер?! Вот что Лер?! Напомни мне, нахера ты метнулась замуж-то в 19 лет?

– Не надо.

– Да уж нет. Давай. Зачем?

– Чтобы завести детей.

– Завела?

Маргарита опустила взгляд. Губы у нее дрожали.

– Я спрашиваю тебя, завела детей? Где? Этот подонок… Сука, он тебя лишил твоей главной мечты. Недоносок. Паскуда. Как ты могла его послушаться? Да родила бы тогда и пришла жить ко мне. Неужели ты думаешь, что мы бы не прорвались? Тебя врач предупреждал, что потом может ничего не быть. Ты врачу не верила? Ты чем вообще думала?

– Ты все эти годы ждала, чтобы мне это высказать? Я чуть не сдохла тогда. И склероза у меня нет. И я жалею об этом проклятом аборте каждый день. Но я созрела поздно, понимаешь? Я когда первый гонорар получила только, поняла, что тоже чего-то стою. Что у меня тоже есть мнение. А жить нормально я стала всего-то пару лет назад, когда поняла, как что устроено. Когда проработала эту стратегию, когда мы начали играть идеальную пару. Когда я научилась оседлывать трафик и ловить упоминания о себе. Но поздно я дошла до всего, поздно! Ты помнишь меня, когда мы женились. Кем я была? Наивной девочкой. Дрожащей от понимания, что ей нет места в столице. И тут – какой-никакой бизнесмен! Я была наивная дура!

– Ладно, успокойся. Я не привыкла тебя такой видеть. – Лера подошла к Маргарите и обняла ее одеялом. – Когда? Я не брала обратный билет пока. Можем записать признание мальчика здесь.

– Леша как отнесется?

– Могу только надеяться, что переживет. В конце концов, его покорял именно писательский талант. Может, от этого разобьется его любовь…

– Я по тебе скучала.

– Я по тебе тоже.

Лера поцеловала Маргариту в висок.

20

Узнать, что это была за деревня, было легко. Пилатов против воли каждые пять минут судорожно хватался за новый смартфон и обновлял ленту. Лента не разочаровывала. Новые и новые подробности «реанимации Маргариты». Изобилие фото того, как они с Григорием М. стоят на остановке в обнимку, как они – улыбающиеся – едут в грязном старом автобусе, как они гуляют по вшивому городку площадью семь метров, как он стоит за барной стойкой, а она сидит с ноутбуком где-то за столиком поблизости, поглядывает на него и улыбается.

Пилатов свирепел. С каждым днем его ненависть бурлила все сильнее. Он просыпался в ярости и засыпал в ярости. Ночью ему снилось что-то кровавое и жестокое. Утром он не помнил своих снов.

«Я приезжаю в твою дыру. Встреть меня в 2.10» – написал он своему литературному рабу. Раб по традиции быстро ответил: «Хорошо».

В аэропорту было с десяток встречающих. Молодой мужчина с милым букетом хризантем в руках встречал девушку. Пилатов толкнул его плечом. Он ненавидел его. Он ненавидел их всех.

Даня ждал чуть ли не у самого трапа. Они доехали до отеля и сели за журнальный столик в лобби.

– Значит так, книгу допиши до послезавтра, понял?

– Это невозможно, – слегка заикаясь, ответил Даня. Он нервно поправил очки и посмотрел на экран мобильного.

– Слушай ты, щенок, – Пилатов схватил Даню за воротник рубашки. – Если книги не будет послезавтра, я тебя уничтожу. Я напишу на тебя столько, сука, жалоб… где ты там работаешь, недоносок? – Пилатов говорил так, что Даня почувствовал брызги слюны. Почему-то на вопросе Пилатова его абсолютно отпустил страх. То ли он был бы и рад, если бы его уволили, то ли он принял для себя какое-то решение – окончательно. А может, и то, и другое.

– В департаменте привлечения инвестиций в регион и вопросов землевладения, – спокойно ответил Даня.

Пилатов отстранился.

– Землевладения?

– Да.

Пилатов замер. Выражение его лица было странно. Он вспомнил все свои сны. Сны, в которых он убивал ее снова и снова.

Заброшенная деревня. В каждой новости о ней есть эта фраза. Заброшенная деревня. Где никто не услышит ее криков. Он убьет ее в их любовном гнездышке.

Но как? Идиот найдет для него адрес. Он придет в пятницу, когда сопляк будет в баре, а она будет там. И зарежет ее. Естественно, кто мог убить ее в этой дыре? Только ее любовничек. Но если они такие идеальные, зачем ему ее убивать? Никто не поверит. А что, если сделать так, чтобы все решили, что она хочет вернуться к мужу?.. Нет, невозможно. Они слишком счастливы вместе…

Сука. У этого сопляка ничего нет, кроме этой хибары. Он украл Маргариту? Что ж, он выкупит его дом, единственное, что у того есть… и сожжет его! Да, он сожжет его до тла. Он убьет их обоих и сожжет дом! Это предстанет как несчастный случай! Ну конечно! Конечно! Вот оно идеальное решение… Можно ведь просто убить и сжечь. Но как же будет здорово… знать, что у сопляка ничего нет…

Пилатов улыбнулся.

– Узнай-ка для меня кое-что.

– Чем могу быть полезен? – Пилатову показалось, что в голосе раба проскользила издевка.

– Знаешь, у вас тут местная знаменитость?

– Парень вашей жены? Конечно. Все знают.

Пилатов ударил кулаком по столу.

– Я читал в новостях, что он живет в какой-то деревне здесь…

– В Небосьёвке, да.

– Я заплачу любые деньги. Сможешь мне продать его дом так, чтобы никто ничего не узнал?

Даня снял очки и начал протирать стекла.

– Теоретически да. Только я могу продать землю. А дом – я договорюсь, заберете документы у владелицы дома, Тамары Павловны. Я могу оформить документы таким образом, что никто не узнает, кому принадлежит земля. Только, как вы понимаете, это будет вам чего-то стоить.

– Сколько?