Между нами, ведьмами

Между нами, ведьмами
Морена Морана

Что, если твоя соседка по купе – ведьма? А если все четыре попутчицы оказываются ведьмами, и у каждой – своя история, которой хочется поделиться под стук колес? Соперницы, выясняющие отношения на встрече выпускников, зловещий обряд, связывающий с мертвой подругой, сделки с нечистой силой, любовные привороты и месть… Поймут только свои. Может, вы тоже из них?

Морена Морана

Между нами, ведьмами

Пролог

Я с восхищением смотрела на безупречно стройные ноги, покрытые ровным бронзовым загаром. Хозяйка этих ног, красивая брюнетка в белых шортах с большим чемоданом в руке, радостно меня поприветствовала.

– Добрый день! Меня Марина зовут, а вас?

– Очень приятно. Я Алена. Располагайтесь.

Марина забросила свой чемодан на верхнюю полку, предварительно достав бутылку минеральной воды. Я обратила внимание на то, как легко она управилась. Никаких нелепых прыжков и натужного сопения. Чемодан будто бы сам запрыгнул туда, куда нужно, элегантно проплыв по воздуху. Мысленно я позавидовала ее силе и грации, а в особенности – стройному загорелому телу.

– Я на диете, приходится старательно поддерживать питьевой режим, – как бы извиняясь, пояснила она, заметив мой взгляд. – В моем возрасте красота уже требует жертв.

– Тогда понятно, а то я уж было подумала, что вы ведьма, – пошутила я, незаметно прикрыв простыней пакет с орешками, которые я жевала между делом, от скуки. Глядя на Марину, мне тоже захотелось сесть на диету, а потом удивлять окружающих идеальной фигурой. – Я до Лапшово еду, а вы?

Мы обе смотрели в окно в торжественном ожидании того момента, когда поезд тронется с места. Там, на платформе, толпился народ, сновали туда-сюда деловитые продавцы всякой снеди, жадно вдыхали дым курильщики, плакали закипающие от жары дети, обтирали пот с лица их усталые мамочки. Женщина в ярко-красном платье одной рукой крепко держала малыша, другой зажала испуганного кокер-спаниеля, при этом на запястье у нее болтался пакет с продуктами. Внезапно ручки пакета лопнули, и нехитрая закуска полетела на землю. Бедная мамочка! Я на автопилоте бросилась ей помогать. Ну как – помогать… Мысленно собрала батон, консервы, колбасу, яблоки обратно в пакет, аккуратно завязав ручки и спаяв их попрочнее. Буквально секунда – и пакет снова висел на ее запястье, она даже заметить ничего толком не успела. Собака гавкнула, наверное, от удивления.

Тут только я заметила, как внимательно Марина смотрит на меня. Во взгляде ее читалось удивление, перемешанное с уважением. Мне даже показалось, будто она понимает, что именно произошло. Впрочем, эти размышления были прерваны появлением новой попутчицы. В проходе возникла улыбчивая рыжая дама лет сорока, в майке с совами. У нее была великолепная грудь, и совы выглядели так, словно у них запущенный флюс.

– Я до Лапшово, девочки! Кажется, поедем втроем? – осторожно предположила она. – Кстати, я Таня.

– Хорошо бы втроем, не хотелось бы, чтобы к нам подселили какого-нибудь озорного гуляку с бутылкой горячительного. В прошлый раз мне пришлось добираться домой под песню «Ой мороз, мороз»… – улыбнулась Марина.

– А где розетка? А то телефон разряжается как назло.

– Под столом! – ответила я. – Только она не работает почему-то. Сама вот сижу, экономлю батарею.

Внезапно в розетке что-то зашипело. Мы испугались и хотели позвать проводника, но Таня замотала головой, мол, все в порядке, нырнула под стол и поставила телефон на зарядку. Он завибрировал, подтвердив таким образом, что заряжается.

– Получилось! – воскликнула Таня.

Мы с Маринкой переглянулись. Повисла неловкая пауза.

– Свои, что ли? – осторожно спросила Маринка.

Таня рассмеялась. Поезд тронулся.

– Отставить панику. Все свои. Кому и зачем еще может понадобиться ехать в Лапшово?

– Я думаю, за это надо выпить! – объявила обрадованная Маринка.

Дверь в купе захлопнулась. Откуда-то сверху, видимо, из Маринкиного чемодана, выпорхнула бутылка вина, три пластиковых стаканчика и штопор и аккуратно приземлились на столик.

– Живем, девочки! А то все диета, диета!

Я мысленно перебросила на стол пакет с орешками.

Штопор аккуратно вошел в пробку и начал поворачиваться. Бутылка словно под взглядом невидимого дирижера наполнила стаканы, приземлившиеся прямо нам в руки.

– Ну, за знакомство! – сказала Таня, поднимая свой стакан. – Приятно ехать в хорошей компании. Ничего, если я переоденусь?

Мы не возражали. Танин бюстгальтер вылетел из-под футболки и аккуратно лег в сеточку над верхней полкой.

– Интересно получилось! – задумчиво проговорила Марина. – Ну что, давайте знакомиться поближе? Дорога длинная, ее надо чем-то занять. Как вы, собственно, стали ведьмами, в каком возрасте вы впервые почувствовали силу? Давайте делиться опытом!

Сразу после этих слов мы услышали странный звук. Как будто кто-то с силой ударил снизу по полке, на которой сидела Таня. Взвизгнув, женщина вскочила, не дожидаясь следующего удара. Полка приподнялась и застыла в таком положении. Из открывшегося отсека на стол выпрыгнула большая черная кошка. Мы переглянулись. Животное с наглым видом сидело на столе, изучая нас огромными желтыми глазами.

– Ну, здравствуйте! – удивленно пробормотала Маринка.

В этот момент кошка начала меняться. Лапы ее быстро удлинились, шерсть исчезла, и она превратилась в красивую пожилую женщину в длинном холщовом платье.

Мы мгновенно вскочили со своих мест и встали по струнке.

– Баба Валя… – пролепетала Таня. – Сама баба Валя!

– Давайте без этих церемоний! – устало ответила незнакомка. – Я такая же ведьма, как и вы. Ну что, нальете или я так и буду ждать?

Бутылка, подрагивая, поднялась со стола и заплясала в воздухе.

Встреча выпускников

Я с удовлетворением смотрела в зеркало. За последние месяцы я сильно похудела и теперь заслуженно любовалась тонкой талией и постройневшими бедрами. Длинные черные волосы разметались по плечам, а в глазах плясали озорные черти. Я была хороша, что для своих тридцати шести лет, что вообще. И от осознания этого было так радостно на душе.

Я примерила стринги с бабочкой. Они идеально подчеркивали плоский живот, которого я добилась с таким трудом. Но главное – в них я чувствовала потрясающую уверенность в себе. Женщины знают, как много иногда значит правильное белье. Открыв шкаф, я начала примерять платья. Может быть, надеть вот это, красное? Красный цвет сразу привлекает внимание и дразнит мужчин. Или же выбрать элегантное черное, чтобы казаться еще изящнее? Нет, все не то…

Вдруг мой взгляд упал на короткое платье «в гусиную лапку». Идеальный наряд для встречи выпускников, учитывая, что рисунок ткани в точности повторял рисунок школьной формы. В детстве эта «гусиная лапка», отличительный знак учениц нашей гимназии, была для меня самым ненавистным узором. Помню, что мы с одноклассницами даже устроили сожжение формы, отметив таким образом последний звонок. Развели костер в лесу, бросили в него юбки и жилетки и хохотали, как ведьмы, глядя, как они горят. Но потом ненависть к форме исчезла. Все плохое, что было связано со школьными годами, забылось. А сейчас я понимала, в таком наряде, очень подходящем для этого вечера, я буду чудо как хороша.

Бюстгальтер я, конечно, решила не надевать. Этот простой фокус всегда магически действовал на мужчин. Я нанесла несколько капель легких цитрусовых духов на запястья и представила, как мои школьные подруги, наверняка подурневшие с возрастом, лопаются от зависти. Они-то не сидели несколько месяцев на строгой диете и не пахали, как проклятые, в спортзале.

* * *

Мы договорились встретиться у школы, еще раз посмотреть на здание, вдохнуть особый воздух альма-матер и пойти в кафе напротив. После замужества я переехала, однако школа все равно находилась относительно недалеко – примерно в получасе ходьбы от дома. Погода стояла отменная, и я решилась пройтись пешком, чтобы лишний раз сжечь ненавистные калории. С детства я была склонна к полноте, и каждый сброшенный килограмм давался мне с большим трудом.

Самый короткий путь лежал через частный сектор и кладбище. Обычно я старалась не ходить там, особенно ночью. Боялась не столько мертвых, сколько живых. Обитатели старых деревянных домов и держатели огородов, изрядно подвыпившие, в этой темноте могли быть опаснее любых зомби. Но сейчас ярко светило солнце, а вокруг сновали туда-сюда многочисленные прохожие. Так что бояться мне было нечего.

Наслаждаясь лучами солнца, я поднималась по асфальтированной дорожке, с одной стороны которой располагались частные владения: огороженные частоколом дворы с разросшимися там огромными подсолнухами и топинамбуром. На деревянных кольях висели какие-то тряпки, кастрюли, исподнее. А на одном из резных крылечек, выходящих на улицу, сидела большая черная собака. Определить ее породу я затруднялась, собака одновременно напоминала ротвейлера и овчарку. И сейчас она смотрела прямо на меня, издавая неодобрительное рычание. На собаке, естественно, не было никакого ошейника.

На всякий случай я перешла на другую сторону улицы и пошла вдоль забора, огораживающего кладбище. Тут несознательные граждане сваливали пустые бутылки, обертки от шоколадок и прочий хлам. Похоже, гнева мертвых никто не боялся, а я – тем более. Неодобрительно косившаяся на меня собака была куда страшнее.

Моему взору открылось множество памятников. Одни – огромные, помпезные, выше человеческого роста. Как правило, такие любят дарить своим «коллегам» криминальные авторитеты всех мастей. В девяностых их полегло немало, и многих похоронили здесь, в историческом центре города. Они горделиво возвышались над обычными надгробиями, скупо украшенными дешевыми пластмассовыми цветами. А вокруг некоторых могилок, напротив, росли живые цветы. Было видно, что родственники регулярно приходят навестить покойника.

На одном надгробии я задержала взгляд дольше, чем на других, и даже зачем-то прочла надпись на табличке. Здесь покоились некие Копываловы, судя по всему, муж и жена. Я невольно остановилась, рассматривая их фотографию. У женщины был крупный с горбинкой нос, пронзительный взгляд, аккуратная прическа из седых волос, похожая на пчелиный улей. Мужчина был худым, светловолосым и ничем не выдающимся гражданином. Примечательно было только одно – то, как он смотрел на свою жену. С обожанием и любовью, которые чувствовались при взгляде на фотографию, несмотря на то, что запечатленные на ней люди давно мертвы. Вокруг их могилы не было никакого пластикового мусора – там росли нежные желтые цветы с черной окантовкой по краю лепестка. Я задумалась, что никогда не видела таких красивых цветов.