Укрепление Грозное – город Воинской Славы Грозный. 1818–2020

Число душ в Грозненском округе: 1) Казаков – мужского 14052 душ; женского 13792 душ. 2) Туземцев – 39941 душ; 36175 душ; всего: мужского 53993 душ; женского 50967 душ.

Число населенных мест. Терского казачьего войска в Грозненском округе – 13 станиц и 3 посел. Аулов – 57 и хуторов 7. Город Грозный – 1; Воздвиженское слобода – 1;

Число школ и воспитанников. В Старом-юрте 1 школа, 30 учащихся; Брагуны – 1 школа, 21 учащихся; Новый-юрт – 1, учащихся 14; Кень-юрт – 1 школа, учащихся 24; Нижний Наур – 1 школа, учащихся 17; Верхний Наур – 1 школа, учащихся 24; Мундар-юрт – 1 школа, учащихся 20; Бено-юрт – 1 школа, учащихся 22; Али-юрт – 1 школа, учащихся 15; Чечень-аул – 1 школа, учащихся 11.

Военно-топографическое и военно- статистическое описание Кавказа 1861—1878 гг.

РГВИА ф. 414, оп. 1, дело 305, часть 3.

В 1852 году учреждено в кр. Грозной, для суда и разбора дел между мирными Чеченцами, особое управление – Мехкеме. В общем, оно мало отличалось от судов устроенных Ермоловым в Нальчике и кр. Внезапной, разница заключалась лишь в том, что представителем Мехкеме. В общем, оно мало отличалось от судов устроенных Ермоловым в Нальчике и кр. Внезапной, разница заключалась лишь в том, что председателем Мехкеме состоял не комендант, а особое лицо из русских офицеров; члены же суда, назначаемые из туземцев, получали определенное содержание.

Образцом для местного управления горскими племенами принят был, с некоторыми, конечно, видоизменениями, сообразно местным условиям, порядок управления, введенный, в 1852 году, у Чеченцев и о котором упоминалось уже выше. Семилетний опыт оправдал деятельность этого порядка и доказал, что он пользуется доверием населения. На русском начальстве, ведавшем округами и приставствами, лежали лишь заботы главного управления; суд же и внутреннее управление оставались туземными. Применение законов шариата к гражданскому разбирательству устранилось само собою, силою народной практики, и уступило место решению тяжебных дел по обычаю.

«Кавказский путевой дневник» Князя В. Мещерского. СПб. 1878 год

Стр. 17. Теперешний начальник области, генерал-адъютант Свистунов, вместе с своим помощников, находится в Грозном, где провел почти все лето, для того, чтобы наблюдать ближе за горцами и не давать разыграться угрожавшему было восстания. Генерал Свистунов имеет здесь очень хорошую репутацию, его любят и уважают. Опять случайность. У него служил несколько лет назад нынешний герой Ловчи и Плевны, Скобелев; теперь Скобелев уже перегнал Свистунова. На-сколько верно то, что мне рассказывали, не знаю, но вот что мне передавали здесь насчет восстания горцев. Восстание это имеет любопытные стороны: самая ненадежная стража в этом отношении, это Терская область, с Веденом, с горцами, Чечней, родиною и преданиями Шамиля; словом, со всеми элементами только недавно усмиренного края, с дикими туземцами. Самою надежною могла считаться Дагестанская область, где недавно царствовал мир и покой. Вышло что-то странное. Восстание в Чечне ограничились действиями одного из главных разбойников-горцев Али-бека, составившего шайку, но потерпевшего полную неудачу в плане поднять все население Терской области. Генерал Свистунов переехал в Грозный: послал туда войска, шайка была разбита с помощью самих-же горцев; разделившись на маленькие шайки, повстанцы укрылись в лесах, где держаться будут до листопада, а затем вся область успокоилась и населениям луговых Чеченцев и Осетинцев, благодаря постоянному присутствию войск, стало безопаснее теперь, чем в нормальное время, когда горцам гор удавалось делать набеги на их селения, грабить и уводить скот. Как рассказывают, этот организовавший восстание в Чечне, Али-бек, горец, возвращаясь из Мекки, куда ездил на богомолье, заехал в Константинополь, видался там с сыном Шамиля и от него получил целый план, как поднять Чечню и весь край одновременно с турецкими высадками. План не удался, потому что масса оседлого населения горцев не поддалась обещаниям золотых гор от Турок; хотя в то-же время все будто здесь туземцы живут и доселе в смутном ожидании Турок, и известное брожение умов заметно между ними и до сих пор. Одним из признаков этого брожения признают даже то, что некоторые горцы распродавали своих лошадей и свой скот.

стр. 21… Прошел слух, что к байраму будет во Владикавказе всеобщее восстание горцев и истребление христиан. Приняты были военные меры, но к частью, байрам прошел благополучно. Здесь говорят о том, что предводитель восстания в Чечне, Али-бек, получил от султана золотую саблю в благодарность за то, что он две дивизии задержал восстанием в Чечне и Дагестане; теперь, как я сказал, этот Али-бек скрывается в Дагестане, и организует восстание Лезгинцев.

«Двадцать пять лет на Кавказе» А. ЗИССЕРМАНЪ. 1879 ГОД. Ч. 2. ГЛАВА 11

Стр. 88 …Лето 1857 года прошло для меня в письменных работах и весьма частых разъездах с ген. Евдокимовым по всем направлениям обширного района, для осмотра работ по разным постройкам и проч. Кругом свирепствовала холера, и в Грозной почти ежедневно слышался звук похоронного марша, или, глухая дробь барабанов…. Жертвы уносились большею частью из госпиталя. В общем, впрочем, смертность не доходила до особенно грозных цифр. В один вечер жаркого, душного июльского дня, я тоже почувствовал некоторую тошноту и нечто в роде озноба. Понятно, сейчас же мелькнула мысль: холера! Пока явился доктор, ко мне зашел Вадим Давыдов, сын известного партизана – поэта Дениса Давыдова, тотчас предложил бывшие постоянно с ним Veratrum и какие-то порошки. Холеры у меня не оказалось, и чрез день был а совсем здоров. Вспомнил теперь об этом, чтобы кстати сказать несколько слов о покойном толстяк – Давыдове. Хороший был человек, хорошо играл в карты, но не наследовал от отца ни военной удали, ни поэтического таланта, и «киверь зверски на бекрень» не подходил к его большущей голове.. Выпущенный в генеральный штаб, он не отличался особыми познаниями, но за то и особых претензий не высказывал; добряк, ни в ком нерасположения не возбуждавший. Несколько лет тому назад встретил и его в Пятигорске, где он пил №17 Есентуки, лечась от непомерной толстоты и одышки. За тем видел его раза два в Петербурге запасным генералом, а после прочитал в газетах о смерти. Мир праху его!

Стр. 89…. Бывший тогда в Грозной офицер Нижегородского драгунского полка Корадини – уроженец Итальянского города Лукки, он приехал в Россию искать работы и – карьеры. Попал он в Тифлис учителем рисованию в гимназию; начало неблестящее, но ведь у нас искони дверь открыта «особенно для иностранных»… Познакомившись с высшим служебным обществом (куда учителя рисования из русских, конечно, не впустили бы), сделав несколько портретов, Корадини в 1851-м году срисовал голову Хаджи-Мурата «Русская старина» 1880 года этот портрет опубликован.

Стр. 179…. Чир-юрт собственно название аула, но у нас он сделался именем, так сказать, собирательным. Во первых, аул в версте выше моста, состоящий из 200 домов, населенный туземцами, не помню наверное – шамхальского владения, или той группы кумыков, которые занимали низовья Сулака, почти до впадения его в Каспийское море, как кастековцы, казиюртовцы и другие. Во вторых, укрепление охранявшее мост – переправу, чрезвычайно важную, как единственную на прямом сообщении Дагестана с крепостями и войсками кумыкской плоскости, или левого фланга Кавказской линии.

В третьих, бараки, построенные для помещения поочереди высылавшегося сюда батальона Дагестанского пехотного полка, главною обязанностью коего было давать нужное число рабочих для построек в штаб-квартире драгунского полка, а также усиливать охрану прибрежья Сулака от вторжения горцев. Вчетвертых, штаб-квартира Нижегородского драгунского полка, версты две ниже бараков по течению реки, на правом берегу, постройка коей начата в 1856-м году, с переводом сюда полка из Карагача в Грузии, где он прожил чуть не полвека. Вот эти-то четыре поселения и назывались общим именем Чир-юрт.

Стр. 303…. 10-го июля барон что-то особенно долго и внимательно изучал карту при помощи циркуля. Затем, поздно ночью, был признан живший в Грозной старый чеченец Саид, служивший нам всегда проводником, и переводчик, офицер милиции из чеченцев же, Арцу Чермоев). После долгих расспросов и справок с картой, решено было движение на следующую ночь, и посланы приказания воскам. 11-го числа мы выступили, когда же совсем смерклось, к Аргуну; Барон Ипполит Александровичв, измеряя циркулем на карте расстояние, при мне говорил Арцу и Саиду: «Выходить ни как не более 20—35 верст; для кавалерии, как бы тихо ни двигаться, пять часов за глаза довольно; значит, мы, выступив в восемь, подойдем к месту часу во втором и будем иметь еще до рассвета часа два в запасе для отдыха, для других распоряжений. Но вопрос предлагался в таком тоне, что милейший Арцу если и не разделял взгляда, оспаривать не решался, а как-то не выражал вполне убедительно доказать противное.

«Очерки Кавказа КАРТИНЫ КАВКАЗСКОЙ ЖИЗНИ, ПРИРОДЫ И ИСТОРИИ ЕВГЕНИЯ МАРКОВА» СПБ, МОСКВА. 1887 Г.

Стр. 687. …Старая Ермоловская твердыня – крепость Грозная не представляет теперь собою ровно ничего грозного. Она отслужила свою историческую службу сначала русской защиты от чеченцев, потом русского завоевания чеченцев, – и теперь, в дни мира и полного торжества русской силы над горами Кавказа, обратилась в довольно обширный, хотя плохо устроенный городок, где сосредоточиваются военные власти.

Мы успели только поужинать в одной из гостиниц городка и торопились все дальше и дальше.

Кроме таких важных военных пунктов, как Грозная, Чир-Юрт и пр. Чечня усеяна множеством других небольших укреплений.

«По горам Северного Кавказа»

(Путевые очерки. Лето 1886 г.) Журнал «Вестник Европы» Октябрь, 1888 г. Санкт-Петербург.

Стр. 48. …Вдали виднеются колокольни – это Грозный.

Грязные немощенные улицы, шаблонный бульвар и обыденные безграмотные вывески (в роде: «зал для „стрыжки“ и бритья»), бедные, низенькие домики – вот первое, что вы видите при въезде в Грозный. Проезжаешь мост: на мосту стоит группа горских евреев, переселившихся в Грозный из гор; несмотря на то, что горские евреи с незапамятных времен покинули Палестину (задолго до рождества Христова), они сохранили типичные черты своих соотечественников, живущих в Польше и России; грязновато-желтый цвет лица и грустные черные глаза. Прожив много веков среди гор, евреи не утратили присущего соотечественникам их коммерческого духа, и теперь они держат в своих руках торговлю Грозного и Нальчика. Некоторые из евреев носят европейский костюм, другие – черкески. Но жизнь в горах все-таки наложила на них отпечаток: многие из них прекрасные наездники и неустрашимые джигиты. В Нальчике нам пришлось впоследствии познакомиться с одним молодым горским евреем, считавшимся лучшим и храбрейшим наездником, с которым не могли спорить природные горцы.

Где же остановиться на ночлег? Можно в гостинице, крайне плохой и грязной, или у местной обывательницы, отдающей проезжающим две маленькие комнаты; комнаты низкие, плохо освещаемые маленькими окнами, на которых стоят стереотипные горшки герани; зеркало, обезображивающее черты смотрящегося в него. Потолки выбелены и украшены лепной работой по средине и по углам: среди вычурных извивов орнамента вставлены маленькие пластинки хорошо вычищенной жести, что оттеняет узоры; это произведение персов, которые часто заходят в Грозный и славятся искусством исполнять лепную работу. В общем, комната довольно опрятна, если не считать клеенчатых диванов, в которых гнездятся тысячи насекомых. Вечером и ночью шел проливной дождь; грязные улицы и площади Грозного сделались едва проходимыми.

Я вышел на крыльцо от нечего-делать; рядом из лавчонки слышатся веселые голоса и выглядывает на минуту то молодое, то старое лицо чеченца или ингуша. Все они говорят зараз, перебивая друг друга, стараясь как можно скорее высказать свою мысль, и вдруг прерывают ее резким, беззаботным хохотом…

Наконец, лошади готовы, и мы, сидя в повозках, медленно двигаемся по грязным улицам Грозного, направляясь в Шатой. День был светлый. Солнце ярко светит в лазуревом небе. Ехать приходится все еще по плоскости, с желтой, безжизненной травой. Сделав несколько поворотов, дорога идет прямо у подножия довольно высоких холмов. На вершине одного из них возвышается громадный курган.

– Это могила калмыцкого хана, – говорит переводчик, – много золотых, серебряных и медных блюд и чаш. Кабардинцы из соседнего аула пробовали копать и нашли несколько медных вещей.

Мы взобрались на этот холм по скользкой сухой траве, несколько раз скользя и спасаясь от падения только тем, что крепко цеплялись за низкорослый кустарник. Перед нами мелькали разноцветные ящерицы, достигающие здесь довольно значительных размеров, которые заслышав тяжелый шаг человека, спешили укрыться между корнями кустарника. С кургаана открывался вид на большое пространство. Справа – громадная плоскость; за ними ряд непрерывных холмов, а вдали перед нами синеют громады гор. Дальше, влево, виднеется кабардинское селение, а за ним узкая лента светлой Аргуни.

Проезжая мимо кабардинского селения, мы были окружены целой толпой больших и малых кабардинцев, высыпавших из селения с целью посмотреть на проезжих. Мы остановились, чтобы справиться, как нам ехать в Воздвиженскую станицу, чтобы осмотреть могилу калмыцкого хана; мы свернули с почтового тракта. Пока кабардинцы растолковывали нашим ямщикам дорогу, проф. М., глава нашей экспедиции, заметил в руках одного из мальчиков самодельный самострел довольно оригинальной работы. При посредстве переводчика он предложил мальчику продать ему свою игрушку. Мальчик охотно согласился и получил двугривенный. Лицо его засияло, он с восхищением смотрел на новенькую серебряную монету, лежащую на его малой загорелой руке.

– Сейчас видно сына мужика, – сказал переводчик.

– Почему это вы узнали его происхождение?

– Разве сын узденя согласился бы продать свою игрушку: он сам предложил бы ее в подарок, видя, что она нравится гостю.

«Алфавитный указатель к запретительной книге по г. Грозному.» СПб. 1898

Абухова Мария Алексеевна; Авдалимов Дан Писахов; Аджи-Наджав Усейн-оглы; Аджи-Юсуп Кербалай-Усейн-оглы; Александров Кондрат Александров; Али-Ирза-Оглы; Али-Кербалай Аксер-оглы; Амир-Алиев Али-Акпер; Асютин Василий Михайлов; Ахметов Гумер; Ашурова (Битоя) Батоя Джанбекова; Ашурова Шенги Адамова; Ашуров Бинцин Аронов; Бабуков Захар Абрамов; Бешенцев Гавриил Дмитриев; Борунова Акулина Васильева; Бурлаков Арефий Степанов; Белова Прасковья Михайлова; Бешенцев Павел Дмитриев; Верещаева Анна Емельянова; Вольф Леон Соломонов; Воскобойников Владимир Абрамов; Вышневский Аарон Исаев; Гвиритишвили Георгий Глахов; Гогоберидзе Алексей Андреев; Дьяченко Дарья Гаврилова; Егорова Прасковья Степановна; Егоров Иван Никифоров; Захаров Ермолай Дмитриев; Исаевич Нахшун Нурилов; Исаевич Нурила (Нурил) Ешаиев; Исаевич Осип Рахмилов; Исакович Екатерина Исаева; Кадиева Була; Калантаров Григорий Богданов; Карибут-Дашкевич Владимир Иосиф; Кареев Илларион Филиппов; Кареев Потап Иванов; Королев Иван Петров; Кривохацкий Степан Афанасьев; Крупельницкая Прасковья Николаева; Курганский Василий Федоров; Леваков Яков Макеев; Листенгартен Айзик Ааронов; Луковецкий Абрам Яковлев; Люксенбург Шавель Ааронов; Магомад-Таш-Машады-Али Аскер-оглы; Макеев Алексей Васильевич; Мальцев Гавриил Филиппов; Медведев Гавриил Иванов; Москалев Дмитрий Васильевич; Муратов Николай Дмитриев; Мурзов Валентий Игнатьев; Николаев Алексей Александров; Орентлихер (она же ЮРГРАУ) Любовь Иосифа; Пейкарова Вера Семенов; Пейкаров Николай Семенов; Пейкаров Семен Романов; Познер Марк Михайлов; Поляков Соломон Михайлов; Раханаева Сеныма Мухаилова; Сахаров Михаил Вавилов; Сивцова Христинья Митрофанова; Склярова Екатерина Максимова; Скляров Василий Егоров; Солодовников Яков фомин; Сосняк Абрам Самойлов; Статников Михаил Григорьев; Томазов Николай Васильевич; Терешин Тимофей Филиппов; Уткин Семен Максимов; Феньев Игнатий Потапов; Ханукаев Зарбаил (Зарбек) Ханукаев; Хахалев Митрофан Александров; Чермоев Арцу Чермоев; Черняева Мария Федорова; Чеснок Фавель Осипов; Чуприн Никифор Парфенов; Шаулова Исиба Рафаилова; Шаулов Мирзахан Алхазов; Шевченко Никита Павлов; Шошин Иван Федоров; ЮРГРАУ (он же ОРЕНТЛИХЕР).

Грозненский округ: Князь Аджиев Чопан Мартузали; Алпатов Феофилакт Степанов; Анучин Иван Степанов; Астапов Николай Кузьмин; Бакрадзе Артемий Иванов; Василихин Аверьян Иванов; Венеровский Павел Семенов; Гагаев Байсурко; Гарабиев Гирей; Голубинцев Николай Семенов; Гуполо Евдокия Трофимова; Джукаев Гали; Ермолов Владимир Павлов; Изюмский Иван Романов; Ильичев Венедикт Иванов; Калганов Алексей Флегонтов; Карабудаков Маджид Башербиев; Карлов Соломон Моисеев; Касюр Егор Филиппов; Колтыков Аким Николаев; Кутепов Иван Викторов; Лиманский Емельян Артемов; Лисичкина Ксения Осипова; Маколдин Федор Иванов; Мен Петр Демьянов; Ольмесханов Салимхан; Певцова Ефимия Николаева; Рассказов Яков Филимонов; Сергеев Вера Иванова; Старицкая Пелагея Андреева; Суровецкий Дмитрий Семенов; Ткаченко Ананий Иванов; Устарханов Деби; Халеев Егор Петров; Шестяченко Ананий Романов; Эльтиев Булутай;

Сунженский отдел: Альбогачев Ингуж-Эса; Голяховский Тимофей Львов; Кузнецова Мария Андреева; Кузнецова Мария Сергеева; Куныжев Джантуган Пшемахов; Курков Федор Иванов; Мамилов Дога; Мамилов Идык; Можиров Тепсурко; Сементовский-Курилло Самуил Семенов; Хихин Василий Иванов;

«Утверждение Русского владычества на Кавказе». Т. 3, часть 1

Военно—исторический отдел под редакцией генерал—майора Потто. 1801 – 1901 г. 1904 г.

Письмо Ермолова к обществу старшин чеченского народа 30-го мая 1817? или 1822 года.) согласия других не могли приступить к решению столь важного вопроса. «Я знал наперед, – говорит Ермолов, – что они не согласятся на выдачу пленных и особенно беглых, из коих есть переменившие веру и оженившиеся». Действительно, совещание старшин состоялось, но не привело ни к каким результатам. Некоторые из них совсем отказались участвовать в собрании, другие же старались уверить всех, что русские не идут вперед, потому что боятся вступить в дремучие леса, и что нужно только терпение, чтобы войска, простояв несколько времени на Сунже, возвратилась обратно, о заложении здесь крепости никто из них даже не думать, считая это вымыслом, распущенным нарочно для их устрашения. Ермолов назвал крепость Грозною. «в ней будет гарнизон, – писал он Воронцову, – до тысячи человек, а страху для чеченцев на пять». Так заложена была первая параллель и началась осада громадной крепости, созданной самою природою. Чеченцы готовились к отчаянной защите. Не имея достаточно сил, чтобы напасть на русский лагерь, они повели против него партизанскую войну, более опасную и изнурительную, нежели открытые нападения, редкая ночь проходила без тревоги, заставлявшей войска становиться в ружье. Солдаты, проводившие дни на работах или в прикрытые, а ночи без сна, не имели минуты покоя, и Ермолов решил, наконец. Проучить чеченцев, чтобы отвадить их от ночных похождений. Способ, придуманный им для этого, был замечателен по своей оригинальности.

Однажды, когда привезли тяжелые орудия для вооружения крепости, Ермолов приказал 50-ти казакам из своего конвоя вместе с одним орудием выехать ночью за цепь на назначенное место и затем, поднимав к себе чеченцев, бросить пушку, а самим уходить врассыпную. С вечера местность была осмотрена, расстояния измерены, орудия наведены и как только. Наступила ночь, и казаки вышли из лагеря, артиллеристы с пальниками в руках, расположилось ожидать появления неприятеля. Старым охотникам весь этот маневр напоминал хорошо знакомые с детства волчьи охоты, устраиваемые часто в наших степных губерниях. Пушка была отличною приманкою, и лесные волки попали в ловушку. Чеченские караулы, проворно обрубив гужи, бросили пушку и поскакали в лагерь. Чеченцы их даже не преследовали. Обрадованные редким трофеем, они столпились около пушки, спешились и стали прилаживаться, как бы ее увезти. В этот момент 12 батарейных орудий ударили по ним картечью и гранатами. Что произошло тогда в толпе чеченцев – описать невозможно: ни одна картечь, ни один осколок гранаты не пропали даром, и сотни истерзанных трупов и людских и конских покрыли землю. Чеченцы оторопели; в первую минуту паники они потеряли даже способность бежать от страшного места и машинально стали подбирать убитых. Это дало возможность повторить залп. И только тогда чеченцы, как бы очнувшись, рассыпались в разные стороны. Этот урок, стоивший несколько жизней на долго отбил у чеченцев охоту тревожить ночной отдых лагеря.

«По Чечне и Дагестану». Н. Я. ДИННИК

Тифлис. 1905. Город Грозный и его климатические особенности. Природа окрестностей Грозного.

Город Грозный, в который я приехал в двадцатых числах июня 1904 г., был начальным пунктом моих путешествий по Чечне и Дагестану. О самом Грозном я скажу лишь несколько слов. Он расположен под 43

19?с. ш. и 45

42? в. д. на высоте 125 метров над уровнем моря. Благоустройством город похвалиться не может, хорошим климатом и местоположением также не отличается. Малярия – самая обыкновенная здесь болезнь, а в летние месяцы частенько бывает и дизентерия. Ветры дуют в Грозном очень часто, а в течение почти всего лета стоит невыносимая жара. В июле средняя температура равняется здесь 24,3 Ц., а в августе 24,4

. В этом отношении Грозный превосходит все пункты Кавказа, метеорологические данные которых нам известны, за исключением Екатеринодара, Петровска, Дербента, Аралыха, Елисаветполя, Баку и Ленкорани. Даже в Сухуме, Кутаисе и Батуме лето в эти месяцы прохладнее, чем в Грозном, а между тем Тифлис, точно также, как Батум и Кутаис, лежит на 3—4

 южнее Грозного. Осадков в Грозном выпадает средним числом 502 мм. в год.

Из Грозного я отправился на один день на грозненские нефтяные промыслы, которые начинаются от города верстах в 17 и тянутся верст на 5 или на 6. Местность от Грозного до промыслов ровная и имеет степной характер. Своей растительностью она очень напоминает степи Северного Кавказа. Здесь встречается низкорослый кустарник – Amygdalus nana, лакричник (Glycyrrhiya glabra), крушина (Rhamnus), несколько видов шалфея (Salvia nemorosa, S. Verticillata, S. Sclarea), Phlomis pungens, Statice, Cichorium officinale, Solanum Dulcamara, Galium, Verbascum, колючие Xanthium spinosum, Inula и проч. Все эти растения можно встретить и в степях Ставропольской губернии. На невысоких горах, окружающих Грозненскую равнину, растут кустарниковые заросли, состоящие по преимуществу из колючих кустарников вроде терна (Prunus spinosa), держи-дерева (Paliurus aculeatus) и крушины (Rhamnus). Птиц в Грозном, по дороге к нефтяным источникам, а также около них мне попадалось замечательно мало. В самом городе я видел только воробьев и одну ласточку, а по дороге к промыслам одного орла (вероятно, Aquila orientalis Cab.), одного скворца и около десятка хохлатых жаворонков (Alauda cristata L.). Мне не попалось здесь на глаза ни одной овсянки, ни одного чекана, ни луня, столь обыкновенных во всех степных местностях Кавказа. Не видел я ни одной ласточки ни по дороге к промыслам, ни на них. Не знаю, всегда ли бывает здесь так мало птиц. От охотников, живущих на промыслах, я узнал, что в окрестностях Грозного водится довольно много перепелок, куропаток и порядочное количество фазанов. Последних иногда в день убивают до десятка на одно ружье. Зайцев здесь также довольно много.

Все грозненские нефтяные источники расположены на гребне хребта и на склонах его; на дне же долин, находящихся по обеим сторонам хребта, нефти не оказалось, несмотря на то, что в нескотльких местах искали ее и закладывали очень глубокие буровые скважины имеют, однако, от 200 до 250 сажен глубины. Фонтанирующий колодезь теперь имеется только один, прежде же их было несколько. По просьбе моего родственника, доктора И. В. Мартынова, служащего, между прочим, и на нефтяных промыслах, мне очень любезно было показано здесь все, чем я интересовался; но в круг намеченных мною задач во время путешествия этого года вовсе не входило изучение и описание нефтяных промыслов, поэтому я говорю о них лишь несколько слов.