Талантливая бесталанность

Вот и вся сущность отрицательного отношения г. Гончарова к прогрессивному движению современной науки. И такая крупица отсталых мыслей послужила материалом для сооружения огромного пятитомного романа. Поистине изумительный талант плодовитости!

Тургенев в своих воспоминаниях о Белинском справедливо замечает, что между писателем и его читателями не должно быть бездны, а иначе его не поймут. Не этим ли следует объяснить появление «Обрыва» и большой на него запрос? Мы положительно знаем, что лучшие русские люди бросали «Обрыв» с четвертой части; но также положительно знаем, что значительное большинство читало «Обрыв», продолжает его читать и скромно отмалчивается, если спрашивают его мнение о романе. Это похвально, потому что ее усиливает торжества ретроградной пропаганды.

И жаль, что г. Гончаров не мог понять в свое время, что здравый смысл подкупать нельзя. Даже самый непроницательный читатель поймет, что «Обрыв» – сочинение, что обобщение г. Гончарова – ложь, что не было еще примера, чтобы молодая сила, в составе целого поколения или его представителей, становилась на тот логически невозможный путь, который придумал г. Гончаров. Шлейхер даже «Дым» г. Тургенева называл пасквилем и говорил, что беллетрист должен изображать более идеализированную, нежели действительную жизнь, со всеми ее дрязгами. А г. Гончаров дает хуже, чем пасквиль: он идеализирует крепостные времена, исчезнувшие для нас безвозвратно, и серьезно проповедует, что счастье только в былом русском обскурантизме. На такой вывод навела его кисейная Вера. «Вглядевшись и вслушавшись во все, что проповедь юного апостола выдавала за новые правды, новое благо, новые откровения, она с удивлением увидела, что все то, что было в его проповеди доброго и верного, – не ново, что оно взято из того же источника, откуда черпали и не новые люди, что семена всех этих новых идей, новой „цивилизации“, которую он проповедовал так хвастливо и таинственно, заключены в старом учении…» Так говорит в защиту мировоззрения Татьяны Марковны г. Гончаров на 35 странице пятой части, а на 567 стр. второй части он заставляет Райского после бесплодной попытки обращения к новой «цивилизации» той же Татьяны Марковны высказать следующее умозаключение: «Как жизнь-то эластична!.. во что хочешь веруй: в религию, в математику или философию, – жизнь поддается всему…»

И нужно согласиться, что почти все беллетристы русской земли насчет литературного творчества держатся теории Эсхила. Грекам того времени действительно приходилось работать лишь из непосредственного созерцания жизни и природы; но чтобы быть беллетристом нашего времени, одного таланта далеко не достаточно. Прежде всего требуется знание. Беллетрист должен знать столько же, сколько знает всякий публицист. Резюмируйте весь роман г. Гончарова в виде публицистической статьи, и получатся лишь следующие шесть афоризмов:

«Европейское общество внесло в жизнь новый взгляд на все, взгляд, полный отрицания. Дерзость нового европейского исследования простирается до того, что оно отрицает авторитеты, старую жизнь, старую науку, старые добродетели и пороки. В новой науке есть односторонность, пробелы, местами будто умышленная ложь пропаганды. Современный реализм видит в чувствах ряд кратковременных встреч и грубых наслаждений, обнажая их от всяких иллюзий (!), составляющих роскошь человека, в которой отказано животному. Закона причинности нет».

Попробуйте с подобной статьей явиться в любую редакцию, хоть бы того же «Вестн. Европы», который напечатал «Обрыв», и вам скажут, что статья слишком мала, недостаточно развита, не заключает в себе не только ничего нового, а, напротив, идет прямо вразрез с состоянием современных знаний и потому неудобна для печати. Но не только эту чушь, даже две строчки из нее изложите в форме удобочитаемой повести или романа, подпишите: «И. Гончаров» – и любая редакция не только напечатает роман, но нашумит своими рекламами от Архангельска до Одессы и приобретет по меньшей мере две тысячи новых подписчиков. Кого следует винить – редакцию или публику? Редакцию, – скажем мы. Нельзя журналу, мало-мальски понимающему свою общественную обязанность, стоять своими серьезными статьями на высшем уровне европейских знаний, а беллетристикой опускаться в гущу и подонки обскурантизма. Что это терпится русской публикой, что это иногда выгодно в денежном отношении – не оправдание, ибо мы спросим: где же предел литературной продажности?

Нам теперь именно нужно оправдание молодого, подрастающего, а частью служащего уже обществу поколения от комьев грязи, упреков и клевет, которые без меры бросались в него литературой. Какой честный человек не знает, что никаких Волоховых нет на Волге, ни на всякой другой реке и во всякой другой местности? Г. Гончаров нашел Волохова в идеальной «Малиновке», – или как она там зовется, – лежащей в идеальной степи; может быть, в идеальном Брынском лесу он найдет что-нибудь и похуже, а в идеальном Нерчинском руднике – и еще того хуже; но только что из этого? Неужели рассудительно тратить свой талант на идеализацию вымышленных и несуществующих явлений, усиливающих рознь поколений, возбуждающих в обществе тревожное состояние, разжигающих недоверчивость ко всему молодому, честно борющемуся со всеми трудностями и препятствиями жизни? Г. Гончаров, пребывая в Петербурге, направил телескоп на какую-то отдаленную Малиновку, тогда как у него под глазами совершаются иные сцены, просятся под перо иные явления глубоко назидательного смысла. У него пред глазами учащаяся молодежь, силы, пропадающие в борьбе с нуждой, железная энергия, разбивающаяся о несокрушимые единолично препятствия. У него перед глазами девушки, не кисейные идеалистки, а честные труженицы, тоже губящие молодость и силы в борьбе с невыгодно сложившейся жизнью. У него перед глазами крупные социальные явления, ожидающие талантливого пера и обобщения, а он тратит свои силы на десятилетнее измышление клубничных сцен и поет нам, голодным людям, про обманутую любовь, поучает нас в теории срочной и бессрочной любви, точно это для нас вопрос первой важности.

Август 1869 г.

Примечания

Николай Васильевич Шелгунов (1824–1891) – один из крупнейших русских публицистов, видный критик и общественный деятель революционно-демократического направления, продолжавший традиции Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова, верным и последовательным учеником которых он был. Н. В. Шелгунов вместе с М. И. Михайловым был автором знаменитой революционной прокламации «К молодому поколению». Он неоднократно подвергался репрессиям со стороны царского правительства.

Как литературный критик и публицист Н. В. Шелгунов выступал в основном в журналах «Русское слово» и «Дело», отличавшихся прогрессивным, демократическим направлением.

Статья «Талантливая бесталанность», посвященная критическому анализу романа И. А. Гончарова «Обрыв», была впервые напечатана в № 8 журнала «Дело» за 1869 год. Это одна из наиболее ярких литературно-критических работ Шелгунова. Многих читателей привлекали и привлекают в статье революционно-демократический пафос и боевой темперамент критика, его горячее стремление отстоять чистоту нравственно-интеллектуального облика прогрессивной, передовой молодежи. Основное внимание критика сосредоточено на анализе образа Марка Волохова, в котором Шелгунов убедительно раскрывает грубую и ядовитую консервативную тенденциозность автора. Однако в пылу полемики Шелгунов несомненно преувеличил значение образа Марка Волохова в художественно-образной структуре романа, что повлекло за собой явную прямолинейность и односторонность суждений по некоторым другим сторонам творчества Гончарова. Уже в самом заглавии статьи видно стремление Шелгунова диалектически подойти к произведениям Гончарова. Однако именно этой диалектичности и не хватает в анализе Шелгунова, что приводит не столько к объективному отражению противоречий в творчестве Гончарова, сколько к противоречиям в самом анализе. Шелгунов признает значение объективного содержания художественных произведений, которое может сказываться помимо субъективных намерений писателя, но останавливается он в своем анализе «Обрыва» лишь на субъективном, предвзятом, ошибочном. В этом прежде всего и сказалась односторонность критического анализа Шелгунова. Нельзя признать вполне правильным и толкование Шелгуновым отзыва В. Г. Белинского о Гончарове в том плане, что якобы Белинский отрицал в нем способность к художественному оформлению сознательной мысли, что составляет сущность таланта, и отмечал его как художника «чистого искусства». На самом деле Белинский вовсе не отрицал наличия субъективного элемента и сознательной мысли в творчестве Гончарова, а лишь указывал на неорганичность для таланта этого писателя публицистической манеры повествования и публицистических форм мышления, в которых себя прекрасно чувствовал талант Герцена. Нельзя признать правильным и то, что Шелгунов по существу игнорирует крупнейшее произведение Гончарова – его роман «Обломов», так ничего не говорит о нем в своих рассуждениях об эволюции творчества Гончарова. Однако, несмотря на некоторую односторонность, прямолинейность в суждениях или противоречивость, статья Шелгунова является драгоценным свидетельством литературной борьбы, содержит немало правильных мыслей о содержании романа «Обрыв» и интересных суждений по общим вопросам теории литературы, например, о сущности и природе художественного таланта, об идейности и о воспитательном значении литературы, о прекрасном и т. д.

notes

Примечания

1

Статья Н. В. Шелгунова «Талантливая бесталанность» была впервые напечатана в № 8 журнала «Дело» за 1869 год и вошла во второй том его Собрания сочинений. Здесь воспроизводится по тексту этого издания.

2

См. отрывок из статьи В. Г. Белинского «Взгляд на русскую литературу 1847 года» в настоящем сборнике.

3

Страхов Николай Николаевич (1828–1896) – философ-идеалист, реакционный публицист и критик, представитель «почвеннического направления», сотрудник «Времени» и «Эпохи».

4

Цитата из конца второй части «Обрыва» (гл. XXII).

5

Здесь Шелгунов глубоко ошибается. Его мнение опровергается в частности воспоминаниями современников первого появления романа «Обыкновенная история». См., например, высказывание Скабичевского, приведенное нами в примечаниях к его статье «Старая правда» в настоящем сборнике.

6

Ср. со статьей Скабичевского, где высказывается прямо противоположное мнение.

7

Шелгунов произвольно толкует высказывание Белинского.

8

Незрелая рукопись, Семь смертных грехов, Мертвый осел. – фр.

9

Довольно, кузен! – фр.

10

Такое понимание таланта в корне противоречит тому, которое Шелгунов развивал в начале статьи.

11

Милль Джон-Стюарт (1806–1873) – английский буржуазный экономист, философ-позитивист.

12

Ляйель Чарльз (1797–1875) – английский естествоиспытатель; один из создателей современной геологии.

13

Бокль Генри-Томас (1821–1862) – английский либерально-буржуазный историк и социолог-позитивист, автор «Истории цивилизации в Англии», пользовавшейся большой популярностью в России 60-х годов XIX века.

14

Конт Огюст (1798–1857) – французский философ и социолог, позитивист.

15

Марлинский – литературный псевдоним А. А. Бестужева (1797–1837), популярного в 20-х годах XIX века писателя и декабриста.

16

Флогистон – в XVIII в. ненаучная теория «огненной материи», якобы находящейся во всех горючих веществах.

17

Сюлли Максимильен (1559–1641) – крупный французский политический деятель и экономист XVII века.

18

Вобан Себастиан (1633–1707) – французский полководец.