Пробуждение

– Это Лали, уже все знают, что она влюблена в Рыжего, – слабо улыбнулся Антон, сидящий на лавочке, закинув ногу на ногу.

Час назад им пришло сообщение от Яна, где он просил всех собраться на их обычном месте – в Ясеневском парке. Все побросали дела и примчались сюда, съедаемые любопытством.

– Между вами что-то есть? – Марго и самой не верилось, что она спрашивает это.

– Нет, – Гриша закатил глаза.

– Но почему?

– Просто она мне не нравится, вот и все, – он пожал плечами.

– Да где же он? – проворчал Антон, проверив время на телефоне.

Выглядел он не важно: кожа была болезненного серого оттенка, под глазами большие темные круги, кожа на губах тоже была бледной и потрескавшейся. Кроме того, он заметно осунулся и теперь отчасти напоминал прежнего, щуплого Антона.

– Слушай, не обижайся, но ты выглядишь, как героиновый наркоман, – покосился на него Гриша. – И я, кажется, просил тебя не называть меня больше Рыжим. У меня есть имя!

– Но если ты действительно Рыжий? – рассмеялся Антон.

– Теперь я скорее каштановый…

– Антон, он прав. Ты действительно ужасно выглядишь, – Марго с беспокойством взглянула на брата.

– Это все фигня. Приболел немножко, скоро пройдет, – он картинно покашлял в кулачок.

– Боюсь, что это не пройдет просто так, – она обвела присутствующих глазами. – Ведь с нами что-то происходит. Что-то странное…

Марго так и не решилась рассказать кому-либо о том, что причастна к смерти Пашки Одинцова. Ей становилось дурно от воспоминаний о том вечере на балконе. Похороны Пашки были вчера, и на них собрался почти весь город. Марго с семьей тоже была там. Родители парня были убиты горем: мать стояла, накаченная успокоительным, и смотрела на гроб отсутствующим взглядом, а отец вел себя спокойно – только изредка по его щекам катились скупые мужские слезы. Правда, когда гроб начали закапывать, он с криком бросился на землю, умоляя могильщиков зарыть его вместе с сыном. Пришлось увести его, и на поминках отца уже не было. Для Пробуждения смерть Пашки стала настоящей трагедией. Еще бы, умереть в столь юном возрасте от сердечного приступа. Школьники перешептывались, что он умер от того, что пересмотрел порнухи. Однако, при одном лишь взгляде на покойника, лежавшего в гробу, становилось ясно, что это не так – на его лице как будто навсегда осталась печать испуга. В итоге Марго стало не выносимо присутствовать там – она чувствовала себя так, словно убила его собственными руками, и никто в толпе даже не догадывался об этом. Теперь ее совесть тяжелым якорем покоилась на глубине двух метров на Эльтонском кладбище.

Все трое молча потупились, думая каждый о своем. Первый их молчание нарушил Гриша:

– Я стал каким то агрессивным. И чертовски сильным. Меня на днях даже чуть не забрали в милицию из-за того, что я вырвал лавку из земли. Собственными руками!

– А я постоянно хочу есть, – задумчиво начал Антон. – У меня такое ощущение, будто бы у меня черная дыра внутри – я все время ем и не наедаюсь!

– Меня тоже постоянно мучает голод, – произнес Гриша.

– Я убил человека! – раздалось за их спинами.

Они резко обернулись и невольно вскрикнули от вида Яна – вся его одежда, местами разодранная, была в крови. К счастью, по будням в парке практически не было народа, не то кто-нибудь обязательно позвонил бы в милицию.

Ян обессиленно рухнул на лавку и провел руками по растрепавшимся волосам.

– Что случилось?! – набросились они на него.

Он молча обвел их каким то отчаянным взглядом.

– Я же сказал – я только что убил человека! Что здесь непонятного? – Ян закрыл лицо руками и тихо заплакал. – Я…Я его сожрал.

Все переглянулись между собой, пытаясь понять, не послышалось ли им.

– Меня все время рвет, но мне кажется, что он еще внутри меня,– он поморщился и согнулся на пополам, а затем его стошнило кровью.

Марго с Гришей в ужасе отпрянули от него, а Антон вскочил с лавки и заорал:

– Что это за херня с тобой, чувак?!

Марго издала непонятный звук, похожий на писк, и, закрыв лицо руками, принялась тихо плакать.

– Я ничего толком не помню, – собравшись с духом продолжил Ян. – Мы ехали на машине с одним парнем, а потом… Я напал на него и мы разбились – врезались в дерево. Я не знаю, зачем я это сделал. Но когда я очнулся, у меня в брюхе торчал огромный кусок стекла, рана от которого затянулась уже через пару минут. Но самое стремное, что у меня весь рот был в крови. В его крови! Выходит, это я убил его! – У него опять начиналась истерика. – Я не знал, куда мне идти, к кому обратиться, – он умоляюще посмотрел на них. – Помогите мне, пожалуйста.

Но друзья держались от него на расстоянии, как от прокаженного, силясь переварить все то, что он сейчас произнес. От его слов по Гришиной спине пробежал холодок: захотелось развернуться и бежать отсюда так далеко, насколько хватит сил. Но его держало осознание того, что теперь это их общая проблема и им нужно как-то решить ее, ведь этот ужас может повториться и с ним. Он вспомнил, как с легкостью вырвал лавку из земли. Теперь Грише было ясно, что внутри них сидит что-то нехорошее и это «что-то» трудно контролировать.

– Ты уверен, что все именно так и было? – нерешительно спросила Марго.

Ян кивнул.

– Тогда…может, обратишься к врачу?

– Что за бред ты несешь? – он бросил на нее испепеляющий взгляд. – Меня же посадят за убийство! Ты знаешь, что в тюрьме сделают с таким красавчиком, как я?

Антон наворачивал круги, заложив руки за затылок и пытаясь не смотреть лишний раз на рыдающего Яна. Наконец он остановился:

– А зачем тогда ты рассказал нам? Зачем ты впутываешь нас во все это? Что теперь нам делать с этой информацией?

– Я хотел предупредить вас!

– О чем?

– Это все из-за метеорита – внутри нас живет монстр. Внутри каждого, – он обвел их безумным взглядом. – Вы тоже чувствуете этот неуёмный голод? Так вот, я теперь знаю, как его унять.

– Ах вот как! – рявкнул Антон. – Выходит и внутри меня кто-то живет? Вот, что я тебе скажу, – он ткнул пальцем Яну в лицо. – Ты – гребаный маньяк, у тебя беда с башкой. Мы с сестрой уходим, пока нас всех не заметили вместе. Рита! – Он схватил ее за руку, с силой потащив прочь.

У Гриши началась паника: что ему делать вдвоем с этим людоедом?

– Нет! Стой! Он прав! – Марго с силой вырвалась. – Я верю ему.

Оставив недоумевающего брата позади, она бросилась к Яну и, сев рядом, обняла его за шею.

– Я верю тебе, слышишь? – Прошептала она ему на ухо, а затем обратилась ко всем парням. – Я должна кое-что рассказать вам: со мной произошло тоже самое, и я так же ничего не помню.

Гриша почувствовал слабость в ногах и ему пришлось усесться на корточки.

– Однажды вечером, – начала Марго свой рассказ, – я возвращалась из магазина и почувствовала, что меня безумно тянет к одному из окон на пятом этаже, а дальше… я оттолкнулась и полетела вверх. В окне я увидела Пашу Одинцова. Я не знаю, что было дальше, но догадываюсь, что он умер из-за меня.

Окончив рассказ, Марго поняла, что все сказанное ей похоже на вымысел.

– Мда, – задумчиво произнес Антон. – Выходит, что и ты тоже сумасшедшая?