За пределами одиночества

Моя коллега, Эннгвин Сен-Жюст, специалист по работе с травмой, поделилась со мной своими наблюдениями. Она обратила внимание, что часто и клиент, и заместитель – оба попадают в «замороженное» травматическое состояние, а ведущий расстановки этого даже не замечает. У меня также есть подобные наблюдения, а также и некоторые другие немецкие терапевты, в частности Франц Рупперт, упоминают об этом в своих книгах.

Таким образом, опасность ретравматизации кажется очевидной в контексте расстановочной работы. И эта опасность означает ответственность ведущих за то, чтобы повышать свою квалификацию и уметь распознавать состояние шока, видеть его с самых первых моментов, когда оно возникло. Необходимо замечать внезапную бледность, безмолвие, обездвиженность – все это подчас является знаком перехода в травматическое состояние. Вы можете также заметить, что человек отрешенно смотрит вдаль и как бы не присутствует в своем теле. С другой стороны, полная потеря самоконтроля и возбуждение также могут быть индикаторами травматической реакции. Похоже, что большинство ведущих не осведомлены об этих сторонах нашей работы, но избегают ретравматизации интуитивно.

Некоторые обычные техники, которые используются в расстановках, работают как защитный механизм, позволяющий избежать чрезмерного вовлечения клиента или заместителей. Чем более непосредственным и прямым было или есть травматическое воздействие, тем в большей защите нуждается клиент. Как правило, мы непосредственно вводим клиента в завершающую часть расстановки, однако это не относится к клиентам, которые подвержены опасности ретравматизации. Для них гораздо важнее сохранять достаточную дистанцию по отношению к произошедшим событиям.

К этому хочу добавить, что не только клиент может быть повторно травмирован ожившей в расстановке ситуацией, вытесненной некогда на задворки подсознания. Опасность ретравматизации реальна и для заместителя в расстановке, некогда пережившего сходное по накалу и трагичности событие. И ведущему надо быть очень внимательным как к клиенту, так и к человеку, замещающему его в расстановке, так как мы не раз убеждались, что ничто не случайно, и на роли нас часто выбирают по принципу притяжения подобного.

Вместе с тем надо понимать, что ретравматизация может возникнуть в ходе любого вида психотерапии, нацеленной на работу с негативными психологическими последствиями различных видов психических травм, будь то психоанализ, гештальт-подход, процессуальная терапия или телесно-ориентированная терапия. Семейные расстановки – не исключение. Терапевту необходимо помнить, что работа с травмированными пациентами требует с его стороны значительного такта и чувствительности к тем моментам, когда ситуация, выплывшая в контексте расстановки, переживается человеком как травматическая. А если рядом нет терапевта или семейного расстановщика, станьте сами себе терапевтом.

Медитация. Освобождение от травмы

Организуйте для себя минут 10–15 на спокойное состояние, чтобы вам никто не мешал и чтобы вы пребывали в состоянии покоя, не были возбуждены какими-то событиями.

Сядьте в удобное кресло. Расслабьтесь. Закройте глаза. Пройдитесь по всему своему телу и почувствуйте, где в вашем теле еще расположен очаг боли, отпечаток ее, напряжение от перенесенной личной травмы (телесной и душевной). Посмотрите на эту травму. Теперь представьте, что травма вышла из вашего тела и встала неподалеку. Вне человека эта травма может передвигаться, как ей угодно и куда ей вздумается, до тех пор, пока, наконец, она не выбьется из сил.

Приглядитесь к своей травме – быть может, она смотрит на вас, как ребенок, который сияет от радости?

Теперь снова поместите травму в себя. Пусть она идет, куда хочет, и, возможно, она остановится в вашем сердце. Тогда человек обретает гармонию со своей душой и может обнаружить в ней старую рану, разочарование, старый страх или давнюю боль, забытый гнев. И теперь вы можете вынуть это из себя и отпустить. Просто наблюдайте, что травма ищет, куда ей пойти и где успокоиться.

А теперь возьмите телесную и душевную травмы за руки и посмотрите вместе с ними вдаль, далеко вперед, на великую судьбу, в которой есть место всему, потому что она все определяет. И скажите судьбе «да».

Медитацию можно иногда повторять – травм у нас обычно несколько, а освобождаемся мы в процессе медитации только от одной из них.

Результаты, конечно же, не будут мгновенными, так как для изменений в психике человека требуется время. Но препятствие ваше будет устранено. И жизнь ваша начнет меняться к лучшему во всех отношениях.

До, во время и после

Я продолжала искать ответы на волнующие вопросы о безопасности для всех участников расстановочного процесса – клиента, заместителей, ведущих. К сожалению, никаких научных работ и выводов я не обнаружила. Но, в конце концов, нашла объяснение, которое меня удовлетворило и примирило с внутренними разногласиями. Одна из ведущих обучающей программы, Марианна Франке-Грикш, на семинаре в Киеве рассказала нам об изучении влияния расстановочного процесса на его участников в одном из исследовательских институтов Германии. По ее словам, в институте проводился эксперимент: к людям, замещающим членов другой семейной системы в расстановках, прикреплялись электроды. И показания фиксировались на специальных датчиках до, во время и после выхода из роли в расстановке. Показания «после» были равны показаниям «до», то есть никакого деструктивного влияния энергии расстановочного процесса на здоровье и психику людей не обнаружено. А значит, этот процесс безопасен.

Но на каком именно уровне проводились исследования – на телесном, ментальном, эмоциональном или другом, – остается за кадром. В течение восьми лет собственной практики в области семейных расстановок и беспрерывного обучения этому методу я проживала и одевала на себя за это время различные «роли» – абортированных детей, самоубийц, погибших солдат, счастливых и несчастных женщин, любящих и холодных матерей, жертв, денег, подчиненных, начальников – будучи заместителем в расстановках других людей. Даже чужая одежда оставляет на нас шлейф своей энергии, что уж говорить о вхождении в энергию другого человека, чужой судьбы? И хотя мы не актеры и не играем роль, но мы как заместители проживаем целый спектр эмоций и разнообразных состояний. Это могут быть и радость, и счастье, легкость, освобождение, восторг, любовь, но в равной степени и страх, обида, разочарование, безысходность и боль. И выйдя из роли, мы иногда прихватываем с собой и симптом клиента, как вирус гриппа в общественном транспорте. В отличие от гриппа, чужой симптом воздействует на нас довольно короткое время. Но это воздействие вполне вероятно, особенно на людей чувствительных или мнительных, к каким я себя и отношу, и об этом участники расстановок должны быть осведомлены. Чтобы было более понятно, я приведу в пример случаи, связанные с моим личным опытом и опытом моих клиентов.

* * *

В одной из расстановок я замещала родственницу, которая повесилась. Это была тетя клиентки – одной из участниц обучающего семинара. Весь следующий день у меня болела шея, было больно глотать и даже трудно разговаривать. Я подумала, что меня просквозило, – вечером растерла шею, сделала йодную сетку. Ничего не изменилось. Я никак не связала это с ролью, ведь никто ни о чем не предупреждал. Только в последний день семинара, встретившись взглядом с женщиной, в расстановке которой я принимала участие, меня осенило – я продолжаю нести что-то за ее тетю. «Это принадлежит тебе и твоей семье. Я отдаю этот симптом вам», – мысленно сказала я женщине и поклонилась. К концу дня у меня все прошло.

* * *

После роли в расстановке молодой женщины я почувствовала резкие боли внизу живота. Помучавшись часа два, я подошла в перерыве к этой женщине и спросила, нет ли у нее проблем со здоровьем. Она сказала, что у нее воспаление придатков (в стадии обострения). Я сказала ей, что «заразилась» ее симптомом, и мы сделали с ней ритуал освобождения от роли. Домой я ушла здоровой.

* * *

На следующий день после терапевтической группы мне позвонила девушка, замещавшая в расстановке женщину, ненавидящую свою мать. Девушка жаловалась на неприятные ощущения в грудях – они налились, стали твердыми, всякое прикосновение к ним было болезненно. Я перезвонила клиентке, для которой мы делали расстановку семьи, и она подтвердила, что у нее мастопатия. Общими усилиями мы освободили заместительницу клиентки от дискомфортных ощущений.

После расстановок некоторые люди – заместители, клиенты, другие участники, присутствующие в группе, – чувствуют усталость, головную боль, напряжение. Это может сигнализировать о бурных эмоциях, прожитых (или задавленных) в процессе расстановки, а может быть и показателем не проявленной любви, запрета на ее выражение. В системах есть тяжелые места, и если заместитель на них попадает, то это отнимает энергию и силы. Поэтому находиться на этих местах длительное время не рекомендуется, особенно, если человек имеет проблемы с собственным здоровьем. Ведущий расстановки должен за этим следить. Заместитель, в свою очередь, имеет право в любой момент выйти из расстановки, сказав об этом ведущему, если он чувствует, что для него это слишком тяжело.

В любом случае, если вы не хладнокровный скептик или пофигист, участие в расстановке всегда волнительно. И чтобы снять стресс – не важно, позитивный или негативный, – мы с подругами часто после семинара покупали бутылку вина и смывали с себя остатки чужих ролей, жизней и судеб.

Кому, как не нам, расстановщикам, становится понятна тяга к спиртному знаменитых (и не очень), актеров и актрис, пытающихся «продезинфицировать» себя от боли и страданий, света и тьмы, добра и зла, ада и рая, блеска и нищеты, святости и коварства сыгранных ими героев. Идиот, Гамлет, Офелия, Отелло, Пиковая дама, Мефистофель… Сыграть – и не сойти с ума, умереть и воскреснуть, раствориться и не потерять себя. Опасно ли это? Думаю, ДА. Но не более опасно, чем ЖИТЬ. Жизнь полна непредсказуемости, поворотов и острых углов. Небезопасно переходить дорогу, стоять на перекрестке, быть за рулем автомобиля, подниматься в горы, разжигать огонь, говорить «нет», признаваться в любви. Войдя в благостном расположении духа в общественный транспорт, мы выходим из него, измочаленными и унылыми. Пропитавшись энергией толпы, ядовитыми парами раздражительности, страха, безысходности, мы еле волочим ноги. Из кабинета начальника мы выползаем, чувствуя себя выжатым лимоном. А ссора с возлюбленным превращает нас в сдутый шарик. После прочтения некоторых книг или просмотра хорошего фильма мы также сидим в соплях и слезах, прикоснувшись душой к чужому горю. Или катаемся от смеха, заражаясь чьей-то неуемной радостью. Мы теряем себя, служа жилеткой для слез вечно ноющей соседки (подруги, свекрови, свахи – список можно продолжить по вашему усмотрению).

Опасность перенятия посторонних симптомов, чуждых вам переживаний и чувств имеет место не только в семейных расстановках, но и во многих направлениях групповой психотерапии, а также в некоторых видах восточных практик (йоге, тай чи), где в парных упражнениях предусматривается прикосновение к болезням и страданиям других людей.

Расстановки – настолько же небезопасны, насколько небезопасно само БЫТИЕ. Разница лишь в том, что участники расстановочного процесса делают великое дело, гармонизируя это самое бытие и привносят в него ЛЮБОВЬ. Они исцеляют себя, свою жизнь, распутывают семейно-родовые переплетения. Они помогают сделать это и другим людям.

Всегда, дорогие мои, нужно помнить о возможных последствиях, оберегать себя и соблюдать правила безопасности. Даже если ведущий забыл вас предупредить, после выхода из каждой роли освободитесь от ее энергии любым способом, приведенным ниже, и громко назовите свое имя. Береженого Бог бережет.

Выход заместителей из роли. Советы мастеров

Марианна Франке-Грикш (Германия)

Все участники расстановки становятся в круг и берутся за руки. Они смотрят в сторону человека, заказавшего расстановку, и кланяются ему, его мужеству, его судьбе, его истории. Затем руки отпускаются, и каждый, похлопывая себя ладонями по телу, сбрасывает на пол остатки энергии, принадлежащие системе клиента. В конце все делают большой шаг назад.

Бертольд Ульсамер (Германия)

1. Протагонист – заместителю:

– Я дал тебе роль своего (например, отца). Благодарю тебя за то, что ты сделал это для меня. Теперь я забираю у тебя эту роль. Ты – свободен.

Заместитель – протагонисту:

– Я играл эту роль для тебя. Теперь я отдаю ее тебе обратно. Я больше не твой отец. Я (имя). Я свободен.

И делает шаг назад.

2. Иногда человеку трудно выйти из роли. Что-то в расстановке напоминает ему историю его семьи. Все смешалось.

– Я оставляю тебе твое и беру себе свое (можно с поклоном).

3. Поставьте человека на то же место, где он играл роль. Он делает два шага назад и мысленно смотрит на того, чью роль он играл. Можно добавить слова:

– Я – это Я. Ты – это Ты.

4. Если человек чрезмерно держится за свои переживания, Бертольд Ульсамер с юмором (!) произносит:

– Я не хочу оставлять это тебе, потому что моих проблем мне недостаточно.

5. Есть еще несколько техник:

а) повернуть человека в сторону его семьи и предложить осознать, было ли такое в его семье;

б) затем развернуть его в сторону семьи клиента;

в) отвести его в третью точку – пусть с этого места посмотрит на обе семьи, а после сделает шаг назад.

Михаил Бурняшев (Россия)

1. Если в процессе расстановки или после нее заместитель испытывает боль, нужно попросить его сделать большой шаг вперед, оставив боль на прежнем месте. Затем развернуться и поклониться своей боли. Сделать шаг в сторону. Умыться холодной водой после.

2. Если вы как заместитель не можете что-либо выдерживать, вы вправе выйти из роли, сказав об этом ведущему.