Две Елены

– Конечно, пока. Потом-то ведь и не скроешь, животик вылезет. Но ты уже будешь оформлена и в свое время получишь декретные – поняла? Другой-то ведь никакой работы на примете?

– Никакой, – чуть слышно подтвердила Ленка.

– Ну вот. Откуда тебе в декрет уходить, как не от нас? Ты не волнуйся, мы тебя возьмем. Какой у тебя сейчас месяц?

– Четвертый. – Ленка начала понимать, что «стреляный воробей» стал клевать другую мякину, а о подмене личности по-прежнему не подозревает.

– Значит, отработаешь первое полугодие, а там мы еще кого-нибудь подыщем. Охо-хо, беда с вами, с молодушками: не успеете прийти – в декрет…

– Простите… – пробормотала Ленка.

– Да не извиняйся, я к слову. На самом деле это хорошо: если б не вы, и учить было бы некого. Школы пришлось бы позакрывать. А так приведешь сюда через шесть-семь лет нового гражданина школьной республики. Меня-то уж, конечно, не будет…

«Будьте вечно, Кира Кузьминична»! – хотелось крикнуть Ленке.

И еще ее тянуло рассказать всё начистоту. Но она подавила в себе это опасное желание: ведь с Еленой они такой вариант не обсуждали.

– Ну так дуй сейчас к секретарше и ничего лишнего там не говори, – распорядилась Кира. – Документы твои у нее. Оформишься – иди домой отдыхать. Он тоже устает. – Кирин взгляд многозначительно скользнул по Ленкиному животу.

Скрытый свободным жакетом, живот пока выглядел нормально: нельзя было заподозрить, что через полгода из него выйдет «новый гражданин школьной республики». Кира, скорее всего, разгадала это по обмороку, который сама невольно спровоцировала и сама же остановила.

– А можно никуда пока не ходить? – с детской интонацией попросила Ленка.

– Да чего ты боишься, дурочка? Иди, пока кто-нибудь не надумал прибрать твои часы. А то у нас как бывает: сперва откажутся, а потом посчитают в уме свою будущую зарплату и начнут подбирать нагрузки, от которых прежде нос воротили.

Ленка беспомощно вздохнула: не отвертеться…

– Иди уж, – напутствовала Кира. – Иди, раз мы договорились. А потом сразу домой, и до сентября можешь не являться.

6

В директорской приемной, по совместительству отделе кадров, было просторно и оживленно. Женщина средних лет сидела за столом с компьютером, за ее спиной поблескивали стеклянные шкафы картотеки. Вокруг крутилось человек пять учительниц. Витал какой-то особенный, должно быть, школьный запах бумаги и всякого канцелярского товара. На столе лежал раскрытый тюбик с клеем – секретарша подклеивала в личные дела какие-то дополнительные справки.

С другой стороны зеленели на подставке примулы и журчал не сразу заметный фонтанчик, вытекающий из стены и через полметра снова в нее втекающий. Но эти полметра он бежал по стене, словно по отвесной скале. Размеренный шумок падающей воды напоминал о том, что где-то на вольном воздухе сейчас струятся ручьи и катят свои волны реки. Не об этом ли упоительном чувстве природы говорил сегодня Вещий Олег?..

Учительницы, как поняла через минуту Ленка, общались с секретаршей не столько по делу, сколько ради так называемой дружбы. Иногда звучало слово «нагрузка», но наряду с этим болтали о чем придется: о прошедшем отпуске, о модах, о всяких происшествиях в своей семье. Кто-то, может быть, просто от души, а кто-то, вероятно, стремился установить панибратские отношения с секретаршей, будущей правой рукой начальства. Того самого директора, который вскоре сделает эту школу современной – жесткой и безликой.

Такое общение могло длиться сколько угодно. Это не то что с Кирой: прямой вопрос и толковый краткий ответ. Тем не менее Ленка не решалась лезть со своим делом, пока секретарша сама к ней не обратится.

Страшно раздражить эту женщину лишним шагом либо лишним словом, каким-нибудь неловким движением. Даже минимальный негатив со стороны секретарши может послужить катализатором взрыва, который их с Еленой уничтожит. Хотя и при доброжелательном отношении рассчитывать не на что: ведь в документах есть номер паспорта, дата рождения и фотография. А как без документов, если Ленку надо оформлять?

Она скромненько остановилась у входа, словно ученица, вызванная в административную часть для внушения. Стоять пришлось порядочно – может быть, на самом деле это было не так, но Ленке показалось, около часа. Она стояла и стояла, и в нее волей-неволей просачивалась здешняя атмосфера: чуть уловимый запах клея, щебет учительниц, однообразное журчание фонтанчика… Всё это не спрашиваясь входило в нее, пропитывало изнутри и – странное дело! – в какой-то момент вдруг перестало вызывать отторжение. То ли она слишком устала, чтобы отторгать, то ли смирилась со всеми реалиями сегодняшнего дня, но ей уже не было больше не по себе. Как ни странно, теперь атмосфера приемной даже успокаивала, как могла бы душевно баюкать какого-нибудь давно привыкшего к ней школьного учителя, проработавшего много лет. Вот хотя бы Киру или Елену. Но почему Ленка?..

Вообще, с ней стали твориться странные вещи: вдруг представилось, как она, уже в учительском статусе, входит в класс на урок. Статус, конечно, липовый, но ведь дети-то этого не знают. Для них она настоящий учитель, они ждут от нее важных сообщений, так что, хочешь не хочешь, надо соответствовать. Просто спрашивать, как кого зовут, не очень содержательно. Стихи про осень рассказывают на уроках чтения. А впустую проводить время – преступное расточительство. Ей надо как-нибудь зацепить внимание класса, чтобы ее стали слушать… что именно слушать, что она может сказать? Но ведь можно заранее подготовиться, Елена прошла бы с ней весь материал…

Конечно, такие мысли были в лучшем случае преждевременны: сейчас главная Ленкина задача заключалась в том, чтобы не попасть в обезьянник. Может быть, взять да улизнуть потихоньку, пока не поздно? Конечно, Елена огорчится, но ведь шансов на благополучный исход всё равно нет…

Но тут, как часто бывает в снах и иногда в реальности, секретарша взглянула на нее:

– Вы ко мне? Проходите ближе. Как ваша фамилия?

– Кузнецова Елена Ивановна.

– Вы новый учитель ОРКСЭ?

Ленка кивнула, на ватных ногах двигаясь к столу. Во рту было сухо от волнения. На всякий случай она оглянулась вокруг, прикидывая, есть ли поблизости кресло или хоть какая танкетка. Может, опять придется падать в обморок…

– Молодая, – приветливо сказала секретарша. – Я, наверное, перепутала, что вам за сорок. Сейчас откроем ваши документы…

Ленка сжала ладонь в кулак. Вокруг стояла тишина: это учительницы, видя, что секретарша занята с новым человеком, перестали стрекотать и слегка отступили от стола.

– Сейчас… что-то мышь заело… Ну вот, всё в порядке, пара секунд, и откроется…

«Елена, Кира! – мысленно взмолилась Ленка. – Помогите же мне, Елена, Кира! Елена, ты в Бога веришь, устрой так, чтобы документы не открывались! Пусть Бог устроит!»

– Паспорт у вас с собой?

– Н-нет… – Паспорт лежал во внутреннем кармане, но показывать его было ни в коем случае нельзя: стоит сличить серию и номер с тем, что в компьютере, и всё станет ясно.

– В следующий раз принесете. Вы будете преподавать ОРКСЭ четвертому классу, один час в неделю, правильно?

– Правильно, – еле ворочая языком, подтвердила Ленка. – А еще Кира Кузьминична просила оформить меня на девять часов продленки. Тоже в четвертый класс…

– Ничего себе! – воскликнула одна из притихших рядом учительниц, молодая женщина из компании Фаины Львовны. Самой эпатажной дамы тут, к счастью, не было.

– Что это значит: «ничего себе»? – не отрываясь от зависшего компьютера, поинтересовалась секретарша.

– То, что я думала сама взять эти часы!

– Тебе же предлагали, Маринка, ты отказалась, – заметила стоявшая возле нее учительница.

– Ну и что же, что отказалась, а теперь вот надумала!

– А теперь уже поздно…

– Лучше поздно, чем никогда. Я в этой школе пять лет работаю, а тут пришла новенькая, и сразу пожалуйста! Инна, погодите-ка оформлять…

– С чего это мне не оформлять? – сухо заметила секретарша, вероятно, не очень жаловавшая Маринку.

– С того, что я сама хочу взять эту продленку!

– Одного вашего желания мало.

– Не надо было отказываться, – поддержала учительница, стоявшая рядом с Маринкой. – Вот когда я тебя просила заменить меня на ЕГЭ, ты тоже сначала не захотела. А потом узнала, что будут оплачивать, и сразу…

– Кому ж охота бесплатно!

– Вот-вот, и когда ты это узнала…