Время шестых

Время шестых
Надин Баго

Путешествие по запланированному маршруту может окончиться не там, где ожидалось… или не "когда".

Вселенная преподносит и не такие сюрпризы. Но кем станете вы в новом мире?

Надин Баго

Время шестых

Шестая пилотируемая миссия на Марс провалилась. Причём буквально.

Крейсер «Скопа» исчез со всех экранов в одно мгновение.

Никаких помех при этом оборудование не зарегистрировало. Камеры на Второй стационарной орбитальной платформе Марса также не смогли пролить свет на ситуацию.

На записях отчётливо различалось, как корабль просто «тонет» в космосе, будто погружаясь в ничто, почти на подлёте к Красной планете.

А ведь миссия обещала быть вполне рядовой. В конце концов, предыдущие пять завершились успешно, без каких-либо серьёзных происшествий или отказов систем, за исключением пары мелких конфликтов внутри команд. Не говоря уже о роботизированных полётах, которые велись столь долго, что перестали восприниматься как хоть сколько-нибудь значимое событие. Впрочем, именно роботы подготовили великолепный плацдарм для людей, позволивший уже первым поселенцам проживать в уюте и комфорте двух пещерно-купольных городков. К моменту отправки шестой экспедиции новые марсиане успели даже собрать второй урожай с яблоневых плантаций, не считая обеспечения более приземлённых нужд.

Предполётная подготовка и все проверки прошли в штатном режиме. Крейсер один в один походил на своих предшественников. Состояние экипажа на протяжении всего месяца полёта не вызывало опасений. Приёмные платформы подтвердили работоспособность. И вот, когда Центр управления полётами и Марсианское бюро уже приступили к итоговому расчёту графика стыковки, всё закончилось.

Никаких сведений о «Скопе» не удавалось получить ещё две сотни лет.

***

Команда шестой миссии, число членов которой удивительным образом совпало с её номером, не отличалась большой сплочённостью. Однако, причиной тому послужила как раз одна из задач экспедиции: изучить возможность отправлять в космос не заранее сформированный, отработавший вместе какое-то время экипаж, а почти посторонних людей, чтобы в будущем превратить такие полёты из миссий в простую перевозку.

Конечно, все они были профессионалами, все прошли тщательную астроподготовку – иначе и быть не могло, туристов допускать на Марс Бюро пока не планировало.

И тем не менее, несколько совместных тренировок и парочка бесед не сделали их друзьями. Разве что Лю Хэн, шанхаец средних лет, физик, капитан корабля, и Кира Сомова, молодой хирург из Санкт-Петербурга, общались более тесно, поскольку познакомились ещё при подготовке к пятой миссии, в итоговый состав которой так и не попали.

Помимо этих двоих «Скопа» приняла на борт ещё четверых: Грега Барлоу из Флориды, механика и оптического техника, лет сорока – пятидесяти; Анарицу Банту, высокую, чернокожую уроженку Найроби, молекулярного биолога, совсем, впрочем, юную, только закончившую обучение в Флорида Тех; Юджина Рисса, темнокожего жителя Лос-Анджелеса тридцати двух лет от роду, бегуна в прошлом и физиотерапевта сейчас; а также Пьера Ремю, странного, худощавого и угловатого мужчину неопределённого возраста, казавшегося совершенно бесполезным на Марсе с его профессией художника.

По их прибытии марсианская колония достигла бы полусотни человек.

Собственно, они начинали повторный цикл запуска крейсеров, уже вернувшихся из предыдущих полётов. Иначе говоря, именно «Скопа» совершила несколько лет назад первое путешествие к Марсу, проложив путь для четырёх своих более крупных собратьев.

С одной стороны, этот рецикл представлялся делом ответственным, с другой, организаторы не слишком беспокоились о его успешности: всё должно было пройти по уже отработанному плану.

Если бы в планы не вмешалось непознанное…

***

Анарица смотрела в небольшое окошко бокового иллюминатора с нескрываемым воодушевлением.

Искусственный интеллект поднял их всех примерно в одно время, распечатав капсулы, но она привела себя в порядок быстрее остальных: слишком уж сильно её тянуло увидеть цель их путешествия. Да и, в конце концов, всего лишь пятьдесят суток сна – вполовину меньше общей продолжительности полёта – совсем ерунда: тело почти не отвыкло от привычных движений, искусственной тяжести, яркого света и прочего. Хотя, вон, по Барлоу этого не скажешь: всё кряхтит и никак не может подняться с кушетки. Зачем в его возрасте куда-то лететь? Он же в среднем лет на десять-пятнадцать старше любого из них. Вон, теперь Кире с ним возиться, приводя в порядок.

Покачав головой, Анарица снова уткнулась носом в толстое стекло.

Внешний противорадиационный купол, несмотря на свою высокую прозрачность, довольно сильно искажал пространство снаружи, однако, девушку устраивал и такой вид.

Марс уже был как на ладони.

Коричнево-красно-охристый, напоминающий любимый ею чай ройбуш, посыпанный корицей и тёртым шоколадом. Такой непохожий на колыбель человечества и всё же уже по-настоящему живой.

На экваторе планеты отчётливо различалась тёмно-зеленая глянцевая полоса – настоящий буш из шиповников, барбарисов, облепихи, йошты, шеффедий, вишни и карликовых вязов, накрытый блестящим ячеистым поликуполом. После первичного магнитного кольца, а также так называемых полюсных подпочвенных акведуков, этот проект – Центральная аллея – до сих пор оставался самым масштабным из всех марсианских достижений. Он же был и главным кольцом жизни.

Почти Земля.

Не так уж много, конечно, по сравнению со всем объёмом Красной планеты, и о полномасштабном терраформировании речи пока не идёт, но это уже и не первые шаги. Всё-таки роботы и автоматика за семь десятилетий добились многого. А с ними и всё человечество.

Она сглотнула некстати набежавшую слюну: в цикле торможения немного подташнивало. Может, стоило подождать следующей миссии с кораблём большего размера и немного другой конфигурации: там внешнее влияние на физиологию, по полученным данным, было не столь выражено как тут, на крохотной, в масштабах космоса, «Скопе».

– Ты как, в порядке? – голос Лю Хэна с его едва заметным певучим акцентом заставил её обернуться, на миг оставив созерцание Марса.

– Всё отлично, командир. Я полностью готова к работе.

– Ну, до работы ещё есть время. До стыковки с приёмником почти сутки, а там мы проведём, по меньшей мере, неделю, но, скорее, больше. Надо привыкнуть к новой гравитации – если помнишь, они не поддерживают её там такой высокой, как здесь, на крейсере. Плюс тренировки в сьютах для пребывания вне куполов.

– Мы проходили их дома.

– Да, но по регламенту повторение перед высадкой обязательно. Плюс карантин, естественно.

Анарица кивнула.

– Самое важное. Нельзя завезти в те биомы ничего недопустимого. Любая мелочь может стать крахом.

– Ты преувеличиваешь, – шанхаец улыбнулся. – Но, как биологу, тебе виднее. Кстати, вон и платформа. Хэй, взгляните: мы почти на месте!

Все прильнули к иллюминаторам. Даже Грег кое-как доковылял до одного и, уперевшись руками в стенку корабля, выглянул наружу.

Слева показался округлый край посадочной платформы – пяти вращающихся концентрических модулей, стабилизированных на орбите. Вниз, словно пуповина, связывающая дитя с матерью, тянулся едва различимый с такого расстояния трос гиперлифта. Где-то там, почти у поверхности плавал его нижний конец, пристыкованный к челночному порту. Ну а там уж и до наземного порта недалеко. Точнее, до намарсианского.

– Больно мутно всё, вам не кажется, – Барлоу прищурился, вгляделся внимательнее. – Так не должно быть, это я вам как оптик говорю. Купола почти не должно быть видно.

– Может, запылился, – пожав плечами, предположил Ремю.

Остальные пятеро недоумённо воззрились на художника. Да, даже в светло-голубом форменном комбинезоне, простом и исключительно утилитарном, он умудрялся выглядеть столь же богемно, как и на Земле, в своих ярких и необычных нарядах. Тёмные волнистые волосы, острый нос, близко посаженные глаза – не красавец, но сразу наталкивает на мысли об искусстве. И тем не менее, уж такие-то элементарные вещи он должен был бы запомнить.

– Крейсер оснащён противопылевыми излучателями, – коротко бросила Кира, поджав губы: она ещё дома возражала против посылания на Марс людей, не имеющих практических навыков выживания, научной работы, обслуживания техники. Француз обещал стать обузой для всех.

– Ну, царапины, значит. Или настройки самого щита. Они же могут сбиться, а?

– Могут, – подтвердил механик, – но странно всё равно. Датчики бы показали сбой, и роботы…

Договорить ему не удалось.

Корабль основательно тряхнуло, и весь экипаж, не устояв на ногах, попадал на пол. К счастью, обошлось без травм.