Кощуна о женстве

Мечут в цель стрелы острые, стучат мечами деревянными. Учат охотничьи хитрости. Учат хитрости военные. А в свободную минуту редкую носятся они, как окаянные, по укосам городища. Все срыву, все с-бегу, слово каждое с-ору, с задиристой похвальбой:

Мой-де лук лучший! Я-Га! Я – о-го-го!

Нет, мой! Нет, мой!

В споре кидают стрелы в небо.

Суровеет лицо малыша. Тянет, сдерживая дыхание, тетиву лука своего изо всех силенок.

Га! – пошла стрела в поднебесье.

Га! – пошла за нею следом другая стрела.

– Ха-ха-ха! – потешаются над неудачником. – Ты коими устами "Га" кричал, недотепа?

Гороховыми? –

и, глумясь, зажимают носы, и гордится победитель, и ходит важно… и посмеивается в седую бороду учитель-калека. Скоро, ой, скоро входить мальчишкам в дружину охотничью.

Не то девочки.

Конечно, и они при нужде могут утку стрелою влет взять. Но в том ли назначенье-доля женская? Нет. Не в том. Кто за чистотой в граде следит? Известно – любят Мары лютые окаянные прятаться в гнили, в мусоре. Кто еду варит и на сей день и впрок? Кто рыбу и мясо вялит? Кто сало солит? А й и злаки, к еде пригодные, надо, от плевел отделив, просушить да в ступе-колоде истолочь в муку. Надо коренья съедобные, горькие и сладкие, дикие и вертоградные собрать, как учила-заповедала мать Мокошь, мать богов небесных и жизни земной.

И травы,  и цветы ее тайные,

что прогоняют лихоманок и злыдней, огневух и трясиц и саму Морану – Смерть Костлявую,

кто соберет?

Не будь ленива, девынька, примечай, запоминай.

И для скотины родовой, для коров, овец, кабанчиков, для уток, гусей, кур и прочей живности кто сготовит корм?.. Пойло?.. Сенный запас?.. Сызмала постигают девыньки бабью науку.

И как каши варить,

И как мясо сушить,

И как сало солить,

И как глину месить да

посуду творить,

И одежду тачать,

И ребенка качать,

И многотрудную травную науку

постигать.

Да разве перечислить всю бабью работу? С утра начав, ввечеру кончишь ли? Трудись, девынька, и даже ведьмы, мудрость ведающие, по головке погладив, похвалят. А то и сама из ведьм наибольша, в роду наиглавнейша, самая мудрая, самая важная -

Баба Яга

положит сморщенную руку на острое плечико и скажет:

"Хорошая дева растет, кудесница златорукая.

Будто месяц под косой блестит – до темна к работе заботлива.

Будто звездочка во лбу горит – так понятлива да умненька.

Будет кому передать знаки старшинства родовые женские -

и ступу,

и метлу".

***

Горит в очагах огонь, благостный бог домашний. Он и накормит голодного, он и обсушит промокшего, он и в холод согреет.

Мужи чванятся:

Скол-де огонь очажный с молнии Перуновой. Стрела-де с лука мужеского ему родная сестра. Пусть. Все так. Кто спорит? Оттого и буен бывает Огонь. Оттого и страшен в буйстве. Бывало, выгорали грады дотла. Бывало, горел и лес. А случалось – полыхали боры. И трепался по небу дымный пламень хвостом исполинского кура-петуха. Потому и считается кур птицей Перуновой. Хвост кура – пламень его. Гребень кура угли его. Клюв со шпорами – удар его. Ноги кура – буйный бег его стремительный.

И курится пепел пожарища.

И воскуриваются огни жертвенные.

А й следят за огнем ведьмы очажные важные, уважаемые. Чтобы всегда горел-трепетал в очаге огонь как курий хвост. Чтобы наливались угли цветочками аленькими яркими жаркими под сладкою свежей убоиной. Чтобы курьей крови краснее было жертвенное пламя. А чтобы не разбушевался огонь, искра Перунова, начало мужеское, а потому дикое и своевольное, чтобы не выжег град, не сгубил лес, не пошел по борам огненным валом, срубит Баба Яга голову жертвенному куру и окропит его кровью родовые очаги. Примите жертву, добрые боги, будьте милостивы. А быстрые ноги кура Яга от тушки его отделит и, закляв от буйства, зароет в углах своей избы. Чтобы стояло жилье да на курьих ногах. Чтобы истлело под ним буйство огня. Чтобы не коснулась огненная беда славянских жилищ.

Да будет Земля рода славянского яглою-плодородною!

Да будут все дела родовичей яглиться-спориться!

Да принесет ягненка каждая овца шерстистая косматая,

ягловая!

Пусть каждый день ярует на огне щаной навар в больших ягольниках-горшках глиняных, да исходит сытным пыхом каша ягловая.

***

Могуч бог огня. Велика сила его. Мягкую глину обращает он в твердый камень, из коего камня в домах славянских горшки и плошки, чашки и чаши и братины.

Слава Тебе, Перун Сварожич!