Понаехавшая

– Ну да, – скорбно согласилась наша героиня, – не предложу. Мне, главное, какую-нибудь работу найти, а то жить практически не на что.

Жить действительно было не на что, устроиться на неполный рабочий день не получалось. Какое-то время она подрабатывала няней в семье с двумя разномастными детьми трех и пяти лет. Дети полюбили ее с первой минуты и ходили за ней хвостиком. Родители, Андрей и Наташа, занимались продажей подержанных иномарок – очень прибыльный в 90-е бизнес. Андрей уходил на работу ни свет ни заря, Наташа дожидалась прихода няни и тоже уезжала в офис. В обязанности нашей героини входило всего ничего, как-то: с боем накормить детей, ибо по-другому они есть не умели, уложить их на полуденный сон, тоже с боем, а также с песнопениями, ритуальными танцами народов Крайнего Севера и другими шаманскими телодвижениями. Пока дети спали, няня успевала подготовиться к завтрашним занятиям и немного прибраться в квартире. Уборка в ее обязанности не входила, но сидеть со сложенными руками, видя, в каком загнанном виде возвращаются с работы Андрей с Наташей, было выше ее сил.

Часам к пяти нужно было поднять детей, накормить их полдником и вывести погулять. Гуляли до последнего ребенка на площадке, ибо другого способа вернуть подопечных домой няня не знала – любая попытка увести их с игровой площадки, если там ковырялся хотя бы один завалящий чужой ребенок, заканчивалась горькими слезами и всевозможными истериками. Хорошо, что на дворе стоял октябрь, темнело рано, и часам к семи двор пустел. Последней с площадки ретировалась наша героиня с вверенным ей многочисленным хозяйством – двумя перемазанными до бровей детьми, крякающей уточкой на колесиках, всевозможными лопаточками и формами для лепки песочных куличей, большим автоматом, плюющимся красным огнем, и длинным сачком для ловли бабочек. Без сачка дети наотрез отказывались гулять.

По возвращении домой сначала всей дружной компанией приводили в божеский вид верхнюю одежду, а потом до позднего вечера забавлялись разными занятиями. Разные занятия – это письмо, азы английского, лепка из пластилина, рисование. К девяти вечера в квартиру заползали измученные родители и отпускали няню на все четыре стороны в темный страшный город.

– Не забудь позвонить нам, когда доберешься домой! – требовали они.

– Я дома, – рапортовала через час наша героиня.

– Ну слава богу, – отзывались на том конце провода.

– Опять стоя заснула? – всплескивала руками тетя Поля. – Ты хоть трубку положи!

– Я нечаянно, – мычала девица.

Через два месяца к внукам переехала бабушка, и семья с большим сожалением распрощалась с няней. Наташа вместо оговоренных пятидесяти долларов заплатила сто и подарила нежно-лиловый шарфик с тонкой вышивкой по краю, Андрей вручил брелок с трехпалым растопырчатым логотипом «Мерседеса»:

– С почином. Будут деньги – приходи к нам за машиной. Мы тебе хорошую скидку сделаем.

– Обязательно! – вздохнула няня. Уходить из этой семьи было очень грустно – за два месяца она успела сильно привязаться к детям.

– Никогда, никогда больше не пойду в няни! – поклялась себе наша героиня и устроилась продавцом в продуктовый ларек. Но ларек плохо отапливался, за окном вьюжил ноябрь, и через неделю она слегла с высокой температурой.

– Ты туда больше не пойдешь! – бухтела тетя Поля, облепляя ее со всех сторон кусачими горчичниками. – Ищи другую работу. А в ларек я тебя не отпущу, так и знай!

Устроиться на другую работу не получалось. По объявлениям о найме на неполный рабочий день отзывались какие-то непонятные женщины, которые первым делом интересовались параметрами соискательницы работы – рост, вес, опять же цвет глаз.

– Интим не предлагать, – трепыхалась на этом конце провода девица.

– А мы и не предлагаем, – отзывались елейными голосами женщины, – какой же это интим – работа в сауне? Вы будете обслуживающим персоналом!

Поэтому звонку Али девица очень обрадовалась. И через три дня она вышагивала по Петровке, шарахаясь от одного ее тротуара к другому, выискивая таинственный дом номер 15/13, владение банка.

– Чтобы в 13.00 была на месте! – предупредила накануне Аля. – Мама говорит – опоздание смерти подобно!

– Я буду там ровно в час.

– Запомни – дом находится за невысокой аркой. Нырнешь под эту арку и вынырнешь к банку. Ясно?

– Угум!

Собирали девицу на собеседование всей честной компанией. Вся честная компания – это сама девица, квартирная хозяйка тетя Поля и соседка Марья Дмитриевна. Долго выбирали подходящий наряд – чтобы солидно и простенько. Остановились на строгой, нежного лимонного цвета блузке и прикрывающей колено юбке. Тетя Поля собственноручно напудрила девицу допотопной, пахнущей бабушкиным сундуком пудрой, Марья Дмитриевна щедро окропила святой водой.

В полдень, истоптав Петровку вдоль и поперек, наша героиня наконец добрела до заветной арки. Дом 15/13 оказался небольшим трехэтажным зданием, обнесенным со всех сторон высоким чугунным забором. За забором угадывались какие-то чахлые кусты и даже скамейки и одна куцая ель породы «голубая». Девица робко толкнула незапертую тяжелую калитку. К входу вела узкая недлинная тропинка.

– Главное, излучать уверенность и спокойствие, – прошептала она, крепко прижала к груди сумку «Shanel» и как можно грациознее ступила на дорожку.

– Ух ты господи! – Выскочил из здания кругленький старичок в длинном вязаном жилете и заправленных в валенки штанах. – Сильно ударилась?

– Копчик… ушибла.

– Еще бы, такой кульбит! – Старичок помог ей подняться, нашарил в подтаявшем снегу отлетевшую клокастую шапку. – Аж костями загремела, так навернулась.

– Я к вам на собеседование. – Девица отряхнула шапку, нахлобучила на голову. – Пораньше пришла, чтобы не ругали за опоздание.

Старичок аккуратно провел ее мимо вертушки (не зацепись тут!), заглянул в сторожевую комнату. Долго шуршал страничками тетради, выискивая в списке фамилию.

– Ты у нас кто? Которая армяночка?

– Да.

– Понаехавшая, значит?

– Понаехавшая, ага. С гор. – Девица вытащила из сумки платок, протерла сумку. Вздохнула, закручинилась лицом. – Вот, даже не знаю, возьмут меня или нет. Я без опыта работы.

– А ты не будь такой наивной, ничего об этом не говори. Делай вид, что все умеешь и знаешь. Иди вооон туда, в третий кабинет.

– Прямо так сразу и идти? – испугалась девица.

– Ох, горе горькое, пойдем, отведу тебя.

Старик запер коморку на ключ, взял под локоток прихрамывающую девицу и поволок куда-то направо, в плохо освещенный коридор.

– Можно? – Не постучавшись, толкнул дверь кабинета. – Я вам девушку привел, на собеседование.

– Заводи! – откликнулись изнутри низким грудным голосом. – Егорыч, а ты чего ее сам привел, она тебе дала, что ли? – Довольный голос разразился громким хриплым хохотом.

Девица оторопела.

– Не бойся, – шепнул Егорыч и мягко подтолкнул ее в спину. – Это она так шутит.

– Здрасьти, – пискнула девица и робко заглянула в кабинет. – Можно?

– Здравствуйте. – Из-за стола поднялась полная невысокая женщина. Короткостриженые волосы пестрели разноцветными прядями, гипюровая прозрачная кофта обтягивала большую грудь. – Это вы у нас по блату?

– В смысле, по блату? – испугалась девица.

– За вас наша бухгалтер просила.

– Ах да! Она мама моей однокурсницы. Можно?

– Заходи! И закрой за собой дверь. Дует.

Девица закрыла дверь, неловко стянула с головы шапку, пригладила волосы. Потупилась. Громко сглотнула. Смутилась. Крепче прижала к груди сумку.

– Семью восемь? – пошла в наступление женщина.