Королевство Красного Мора

Следующие два часа нам полагалось стоять без движения, в тишине. Что мне было особенно тяжело, кровь не прекращаясь текла из огромного разреза на пальце, рука немела, хотелось заплакать, или хотя бы прижать пульсирующую конечность к груди и нянчить ее. Вдруг я увидела, как по полу течет тонкая нить магии. Нить забралась мне под юбку, и оплетая сначала ногу, затем струясь по боку вверх, и наконец стекая по руке вниз, достигла своей цели. Сначала остановилась кровь, затем ушла боль. Я не могла позволить себе обернуться, чтобы посмотреть кем был мой спаситель, но могла позволить легкий вздох облегчения. Кажется, сзади меня, где-то у входа должен быть Ленсифер.

Время тянулось медленно, но не бесконечно, и когда спустя два часа, после того как часы пробили полночь Вельма подошла к короне – она, развернувшись, первая склонила передо мной колено. Следом опустился отец, затем мать и все гости и придворные. Они признали меня будущей королевой Рубрумора. Заиграл придворный оркестр, запела флейта.

Я смутно помню следующие пол часа, ко мне подходили правители Столиц, графы, герцоги, баронессы. Мне в здоровую руку подали бокал с настройкой из полыхай-травы и настоятельно рекомендовали выпить. В голове смешались поздравления с днем рождения и поздравления с предкоронацией. Матушка была где-то поблизости, она вновь надела корону и общалась с герцогиней Южной столицы. Отца поблизости я не видела. Страх прошел и на смену ему пришло облегчение – я не опозорилась, хотя бы с клятвой. Множество людей, духота и легкое помутнение от настойки наложились на усталость и мне захотелось выйти на свежий воздух.

Из круглого зала можно было перейти на веранду, где было много столиков с гостями, а оттуда спуститься в сад. Туда я и двинулась. Пока я проходила сквозь расступающиеся при виде меня толпы, я тут и там ловила обрывки разговоров:

– … Фобос, я ведь просил тебя присмотреть за ним, он был странный…

– …Миранда одета совершенно безвкусно, вы заметили? Совсем не под стать сэру Мартину…

– … и тогда договор будет подписан, но они отчего-то тянут! Вы представляете…

– … тут очень мало охраны, не находите это странным? …

– … он облил меня! Что теперь будет с пятном? Какой позор…

– …правители Каерума не прибыли, какое неуважение! …

Наконец я спустилась по ступеням в сад и двинулась к своему любимому месту. За живым лабиринтом из розовых кустов находилась беседка, которую окружали дикие пионы, в теплые дни я любила там прятаться от учителей и слуг с томиком какого-нибудь любовного романа.

Лабиринт не просто так назывался живым, стены изгороди путали забредших сюда случайных путников, и меняясь местами не позволяли так легко покинуть это сплетение зеленых коридоров и шикарных белых бутонов. Однако, так как во мне сошлись несколько удачных факторов, меня лабиринт без проблем пропускал в нужную часть сада. Легкого движения кистью обычно хватало, чтобы передо мной открылся прямой коридор до беседки, однако сейчас мне хватило и мысли об этом, чтобы листья и ветви пришли в движение. С приятным удивлением я отметила про себя, что магическая сила после полуночи возросла во много раз, и это явно не предел – наследие имен вступает в полную силу после шестнадцатого дня рождения.

Однако, чего я не могла исправить при помощи магии, так это обыкновенно досадной мелочи – каблуки туфель проваливались в землю.

Зеленая стена лабиринта сомкнулась за мной, и я подошла к беседке.

– Чудная ночь сегодня, не правда ли, Ваше Высочество?

Голос разрезал тишину как нож яблочный пирог. Я испугалась, но постаралась не подать вида. В беседке сидел молодой человек в черных брюках на высокой талии и красивой кружевной блузе. На поясе, закрепленная на драгоценно расшитой портупеи была закреплена парадная шпага. Выглянула луна, и тут же была отражена от длинных серебристых волос, завязанных в низкий хвост.

– Фобос, – облегченно выдохнула я, – ты меня напугал, засранец.

Я подобрала шлейф платья и поднялась по ступенькам в беседку. Фобос тут же поднялся и отвесил мне легкий поклон. Я почувствовала, что краснею – глупо было отрицать, что этот задиристый с другими, и внимательный со мной мальчишка был мне симпатичен. Я хотела было пошутить про недостаточно глубокий поклон, но сердце кольнуло тревогой. Оторопев, я закрыла рот не успев произнести и звука.

– Что-то случилось? Тебе нехорошо?

– Нет-нет, все в порядке. Думаю, я просто устала, – я присела на одно из мягких кресел, – что ты тут делаешь? Думала, что единственная знаю об этом месте.

– Вообще-то полагаю, что узнал об этом месте даже раньше тебя, дядя показал мне его ещё когда я пешком под стол ходил, – бархатный смешок заставил мой желудок сжаться в каком-то странном, приторно-сладком кульбите, – а тебя тогда еще на свете этом не было, между прочим.

Я улыбнулась.

– Напомни мне пожалуйста, сколько тебе сейчас лет?

– Мне шестьдесят, Дафна, – он смотрел вперед отстраненным взглядом, но мотнул головой и улыбнувшись. Бросил на меня короткий взгляд, – я не старею уже тридцать девять лет, и до конца жизни не состарюсь ни на морщинку. Есть в этом что-то жуткое, не находишь?

Я находила жутким только не унимающуюся в груди тревогу, что терзала мое сердце с каждой секундой все сильнее. Разговоры же о строении нашего мира меня обычно утомляли. Фобос очевидно заметив, что я скучаю вдруг встал и предложил мне руку.

– Станцуешь со мной?

Внутри что-то произошло после этих слов, мне резко стало радостно, это походило на состояние эйфории, но все же немного не дотягивало до него. Глаза Фобоса выражали теплую надежду на мое согласие, что не вязалось с его холодными, похожими на зимнее небо радужками. Я не могла отказать, нет, не так.

Я не хотела отказывать.

Я поднялась и вложила в его протянутую ладонь свою руку, и он тут же притянул меня к себе несколько ближе, чем следовало бы. Уткнувшись носом ему в блузу на груди, я чувствовала, как одна его рука уверенно легла на мою талию, в то время как другая совсем невесомо держала мою ладонь. Даже в такой мелочи как танец он был полон противоречий. Он отражал сам себя, будто посреди его сознания находилось зеркало, делив его на Зеркалье и Зазеркалье. Если он так делил сам себя, насколько разные они должны быть с его братом? Я знала ответ на этот вопрос – кардинально. Думать о Деймосе даже не хотелось, он оправдывал свое имя и вызывал мурашки ужаса, хотя Фобос совсем не вызывал у меня страха…Они были не просто братьями, они были близнецами, но родственников более не похожих друг на друга я не знала. Они были буквально противоположностями.

Мы молча покачивались в такт несуществующей музыке, и каждый был погружен в свои мысли. Спустя пару минут молчание нарушил шепот Фобоса:

– Ты сегодня выглядишь неотразимо, Дафна…

Сердце пропустило удар, я подняла голову и столкнулась с направленным на меня взглядом серых глаз. Не помня себя от полыхай-настойки, дурманящего запаха фиалки, что исходил от блузы Фоба и близости симпатичного мне парня я потянулась к его губам. А когда я поняла, что этот самый парень тоже склоняется ко мне, я была самой счастливой девушкой во всем дворце.

И в тот миг, когда наши губы почти коснулись, мою голову пронзила отрезвляющая мысль.

От Фобоса не пахнет фиалкой. От Фобоса пахнет диким апельсином и перцем, я постоянно чувствовала этот запах на совместных уроках фехтования, когда мы были в паре. Да и кажется, я видела его в зале рядом с дядей, когда спешила спуститься в сад. Разве он успел бы добраться до беседки быстрее меня? …

Запах фиалки я чувствовала постоянно только от одного человека, и он постоянно побеждал меня в тренировочных боях на деревянных мечах. Он единственный превосходил меня в бою, и не уставал мне об этом напоминать каждый раз, когда мы пересекались. Сердце сжалось уже не от сладкой неги, а от страха. Я не знала, чего можно ожидать от этого человека и для чего ему понадобился этот маскарад.

Я остановилась в миллиметре от его губ и на выдохе произнесла его имя.

– Деймос.

В тот же миг, как я назвала его имя произошло две вещи – во-первых, с его лица исчезла вся нежность, во-вторых слетела личина человека, которым он притворялся. Несмотря на то, что они были близнецами, они не были идеальным отражением друг друга. Деймос был одет в черный камзол, парадная шпага на деле оказалась боевым мечом.

Я замерла, потому что не представляла, чего мне следует ждать от него. Явно ничего хорошего. И как назло с собой у меня не было даже кинжала.

Рука сжала мою талию куда грубее, чем делала это секунды назад.

– Добрый вечер, Ваше Высочество, – от приятных бархатных нот не осталось и тени, голос был холодный и резкий.

– Здоровались уже. Не хочешь меня отпустить?

– Нет, а должен?

Я растерялась. Ни один человек не мог себе позволить так со мной общаться, если конечно потом не хотел бы иметь проблемы с дворцовой стражей.

Деймос же явно желал обзавестись не только проблемами со стражей, но и с королевской семьей. В последнее время его спасало только покровительство со стороны своего дяди – генерала армии Земель, правой руки моей матери.

– Давай поступим так. Ты идешь со мной и не создаешь проблем. Ни себе, ни мне. А я в свою очередь гарантирую тебе, что ты не пострадаешь, – его губы растянулись в улыбке, – ну разве что чуть-чуть.

Тут взыграли заторможенные инстинкты, и я дернулась из его хватки. Явно не ожидавший такого Деймос отпустил меня, и я, быстро преодолев ступени беседки побежала в сторону живой изгороди. За спиной послышался рык и глухие, быстрые шаги по деревянным ступеням. Меня преследовали.

Сбоку послышались шорохи, и я отчего-то была уверена, что это не дворцовая стража, а кто-то, с кем мне лучше не встречаться.

Лабиринт не отзывался на мой зов, и пришлось нырнуть в единственный проход. За спиной раздался голос Деймоса.

– Покрасьте эти белые розы в красный ее кровью, иначе королева разозлится!