Хозяйка Священной Колыбели

– Я правильно понимаю, что подобное обусловлено именно вашим двойственным даром? Виктран на моих глазах превращался не только в птицу и зверя, но и рыбой был. А насколько я помню, это противоречит общедоступной информации о метаморфизме. Или мне рассказали не все.

– В кого он превращался? – хрипло спросил Амадео.

Я напряглась и на миг прикрыла глаза, вспоминая моменты тех событий, что происходили в источнике.

– Он был огромной черной рыбиной. Мощной, сильной… Я не знаю ее названия. Плавал в источнике четы Геварских… Вместе со мной и Илиасом.

– Где?!

– В Священной Росе. Послушайте, вам плохо?

Я не на шутку разволновалась. Потому что мужчина побледнел, а взгляд его стал каким-то пустым, отрешенным и, вместе с тем, ошеломленным.

– Амадео, сделайте глубокий вдох и медленно выдохните. Давайте со мной, под счет, вдох на один и выдох на пять. Хорошо?

Аргерцог никак не отреагировал. Но я все равно начала считать, и противный спазм волнения отпустил, потому как мужчина начал послушно дышать.

– А теперь чуть подольше задержим дыхание и выдохнем на счет десять, – спустя пару минут произнесла я, продолжая дыхательную гимнастику.

Уж не знаю, что именно его шокировало – способности ли сына, или то, что мы в источнике купались, но это явно была информация из разряда неординарных. Хотя лично меня факт совместного купания не так смущал, как волшебство Священной Росы.

– Вам лучше?

– Да, благодарю, – осторожно произнес мужчина.

Я же внимательно его рассматривала. Краски вернулись на лицо, да и в целом вроде нечего было опасаться.

– Смочите горло, – предложила я и подтолкнула к нему его чашку, к которой он так и не притронулся. – Что вас так встревожило?

Пришлось подождать, пока Амадео одним махом осушит чай и оставит чашку в сторону.

– Анастейзи, а вы не могли бы подробнее рассказать о том, что происходило в Священной Росе?

Я ощутила, как к лицу прилил жар. Нет, стесняться мне было нечего, но я вдруг вспомнила все те чувства, что испытала там, когда в непроглядном тумане за моей спиной словно бы стоял мужчина… нежно касавшийся моих плеч…

Надеюсь, щеки не окрасились в нежно-розовый, а то и красный цвет, лицо-то я продолжала держать невозмутимым.

– Вас вся последовательность действий интересует? Или только моменты превращений Виктрана?

– Превращений?

– Да, потому что он и вороном был, и волком, и рыбиной, и… мужчиной. Последним – краткосрочно, и лица я не видела, но…

– Мужчиной?!

– Так… Если вы продолжите волноваться, я более ничего не скажу.

Амадео задышал. Причем по той методике, которую мы выполняли до этого. А я задумалась. Вдруг по местным меркам я над его сыном надругалась? Замужняя женщина – и соблазнила несчастного мальчика, у которого, на минуточку, есть невеста.

Эта мысль меня рассмешила. Забавно, а ведь я до сих пор так и не спросила, сколько этому мальчику лет.

– Анастейзи, я готов вас слушать. Расскажите все, что помните. Особенно о том, что, на ваш взгляд, кажется важным или странным.

– Хорошо, но только при условии, что вы потом объясните мне и свою реакцию, и то, почему так сильно волнуетесь.

– Обещаю.

К концу своего повествования я охрипла. Амадео не просто слушал, он буквально вытаскивал из меня все подробности, задавая уточняющие вопросы. Был настолько дотошным и въедливым, особенно по части тех эмоций, которые я испытывала, что я не выдержала и одернула его, заявив, что они к делу никакого отношения не имеют. И вообще, я не на допросе. Душу же чуть не вынул!

– Что ж… я ошибся, – спустя минут десять тишины изрек Амадео каким-то обреченным тоном. – Я был не прав.

– В чем?

– Виктран обрел свою пару.

– Так это же прекра… – и осеклась. Хоть я и устала, но не настолько, чтобы тупить. – Вы хотите сказать, что его пара – я?

– Не хочу, но скажу. Да, он выбрал вас. И Священная Пара его выбор одобрила.

На этих словах Амадео нахмурился.

– Послушайте. Возможно, ваши предположения преждевременны. Вы сами знаете, как влияет на человека радрак, а ваш сын носил его долго. Уверена, что вы ошибаетесь, потому что тогда меня выбрал не человек, а животная сущность. Вероятно, это не то, что должно быть.

– Анастейзи, то, что Виктран в источнике обрел человеческий вид – это и есть благословление Священной Пары. Потому что будь все иначе, он, неся на себе радрак, на это не был бы способен! И совершенно неважно, что вы не видели его лица. Более того, источник не принял бы вас троих одновременно и не наделил бы магической энергией. Но он принял вас именно троих! Вероятно, тогда и связав Илиаса с Виктраном. Вот отчего ваш сын так к нему тянется! Это практически первый этап обряда!

Амадео больше не держал лицо. Он был в отчаянии и даже не пытался скрыть панику.

– Но есть кое-что еще, гораздо существеннее. Наш род особенный, вы совершенно правы. И мы действительно обретаем не одно направление дара метаморфизма. Но с определенным условием. Второе направление дара становится доступным только тогда, когда мы встречаем родственную душу – свою пару. Вы сказали, что он стал рыбой. До сейвехи я был уверен, что мой сын может использовать дар метаморфизма только в отношении птиц и животных.

– Тогда зачем вы позволили ему заключить помолвку? Зная, что ему необходимо найти родственную душу? Зная, что для вашего рода это очень важно?

– Важно. Но необязательно. И каждый для себя решает сам, как ему поступить. Бывали случаи, когда родственную душу за всю жизнь найти не удавалось. Мне повезло, моему отцу – нет, моему деду – тоже. Понимаете?

– Понимаю, что род все равно продолжать необходимо вне зависимости от того, будет ли жена любимой или просто подходящей женщиной.

Я устало потерла виски.

– Может, его превращение в рыбу было исключением из правил? Честно, я не могу вспомнить, чтобы он еще раз превращался в кого-то с жабрами…

– И ухаживать не пытался?

– Вы шутите? Каким бы образом он это делал в теле животного?

И тут-то я вспомнила!

– По взгляду вашему вижу – что-то было… – словно пес, почуявший след, насторожился Амадео.

– Сказка была. О дереве Жакрад. Виктран, будучи в теле ворона, преподнес мне цветущую веточку с этого дерева, а Тирхан рассказал о легенде.