Долг феникса. Академия ХИЛТ

«Я самодостаточен» – эти слова я произнесла мысленно. Ума таки хватило.

– Простите, что?

Степень изумления и ошеломления от моих слов можно было прочесть по лицу лорда, благо светильники еще не погасили. Надо же, как поразило его мое высказывание. А брякни я вслух про самодостаточность, небось разгневался бы?

– Лейнард, предлагаю отбросить выканье. Ситуация не располагает к расшаркиваниям. Естественно, в пределах этой комнаты, и я ни в коем случае не претендую на роль вашего близкого друга.

– Хорошо, – выдохнул он и уставился на меня, видимо, ожидая объяснения тому, что уже успела ляпнуть.

– Откуда я?

– В смысле?

– То-то и оно. – Снова зевнула и продолжила: – Все вы забываете о месте, где я выросла. Будьте проще, не надо постоянных заверений, что вы не насильник. – Глаза мужчины округлились. Синие-синие, они сейчас смотрелись морем, таким же огромным, необъятным и притягательным. – Я, конечно, не в восторге от ночевки с тобой, но это не значит, что закачу истерику, какой академия еще не видела. Ну спит рядом со мной мужчина, ну и что? Не гоблин же лысый. Хоть эстетическое удовольствие получу.

«Если он таки стянет с себя рубашку», – мысленно закончила.

– Удовольствие? – хрипло переспросил Лейнард.

– Эстетическое, – мрачно напомнила и опять зевнула.

Надо же, как положительно действует на меня лорд тан Даррак. Как самая лучшая в мире валерьянка. Чуть понюхал – уже спокоен, расслаблен и готов отправиться в мир сновидений.

Как-то упустила я из вида, что лорды местные, высокородные в частности, очень гордые. Вот прямо очень-очень гордые, а благородных и вовсе по пальцам пересчитать. А уж если задеть эту самую гордость…

В принципе, ничего сделать я бы не успела – ни откатиться на кровати, ни как-то заслониться. Потому что в мгновение ока вдруг оказалась под мужчиной, придавленная его весом. Охнула искренне – грудную клетку сдавило. Но тут же стало легче дышать.

Предупредительный, навредить не хочет. Ну и к чему тогда эта демонстрация силы?

– Значит, ты считаешь, что меня не нужно опасаться, – ядовито прошептали мне в лицо. – И слово «честь» для тебя значения не имеет, потому что в низшем мире распущенность – норма?

– Будь она нормой, то как бы, по-твоему, я еще оставалась девственницей? – буркнула и осеклась.

Ну и на черта ему эта информация? Потом подумала, а чего краснеть? Я ж не про заразу какую сказала. У них леди до замужества такие и есть. Нецелованные. По идее.

– Маленькая невинная девочка…

Мои мысленные метания остались для Лейнарда не освещенными. Да и не нуждался он в них, своих тараканов хватало, судя по поведению.

Его горячее дыхание опаляло губы. На миг зажмурилась, пережидая волну жара. Та-а-ак, а вот это мне не нравится.

– Девочка, уверенная, что…

Закончить ему не дала, дунула в лицо и продолжила вместо него:

– Что один взрослый мужчина вместо того, чтобы лечь спать, занимается ерундой. Ваши игры меня не пугают, потому что у каждого человека есть грань, которую он не переступит. Вы не насильник, и уж тем более не идиот. – Уперлась руками ему в плечи и посмотрела прямо в глаза. Очень удивленные. – Слезь с меня, на пушинку ты не тянешь. И запугать не выйдет. Я отношусь ко всему проще, потому что общество, в котором я росла, свободнее в плане самовыражения, в том числе чувств. Даже если это касается интимных связей, не обремененных браком. У нас люди любят и не стыдятся своей любви. Это не распущенность. Если есть голова на плечах, беспорядочных контактов женщина никогда не допустит.

Вздохнула. Кажется, переборщила.

– Великие рода скованы условностями, традициями. Вы иначе воспитываете дочерей, да и вынужденные браки – по расчету, а не по любви – не оставляют никакого простора. Так вот, к чему я… Воспитывалась я не здесь и не в строгой семье, где практически на все существовали запреты. Я не стану пугаться полуголого мужчины и стыдливо отворачиваться, потому что таких пачками видела.

Понадеявшись, что Лейнард отомрет и перекатится с меня на кровать, я жестоко ошиблась. С меня не слезли, в меня, можно сказать, вжались, еще и склонились над лицом. На миг появилась мысль, что меня поцелуют.

– Пачками? – хрипло переспросил Лейнард. – Подглядывала за переодеванием ребят в школе?

– Чего? – я моргнула. – Зачем мне подглядывать, если летом все полуголые гуляют? Жарко же… А телевизор, журналы? А фильмы для взрослых? Лейнард, у нас это общедоступно для совершеннолетних людей.

М-да, молодец, Риша, нашла кому и что говорить, да еще момент прямо самый подходящий подобрала!

Степень шока достигла пика. И все бы ничего, но такая близость меня нервировала. Ну как нервировала… Лейнарда хотелось крепко обнять, а не отгораживаться. И пах он изумительно. И вообще… Нельзя надо мной так издеваться! Какого черта он на мне лежит? Поверх одеяла, но все же…

– В общем, я проще к этому отношусь. И прошу просто не акцентировать внимание на нашем вынужденном положении. Бесконечные заверения в том, что у тебя самые честные намерения, вряд ли меня успокоят.

Скорее взбесят. Но об этом я скромно умолчала.

Мужчина наконец слез с меня. Почти. Расставил ноги, уперся ладонями в кровать, нависая надо мной, но при этом не касаясь.

– Они тебя раздражают. – Лейнард вздохнул так, будто имел дело то ли со слабоумной, то ли с маленьким, капризным ребенком. – Выводят из себя, я понял.

– Спасибо. А ты так и будешь… стоять? – На «лежать» не похоже.

– Помолчи минутку, будь добра, – усмехнулся он, – раз уж ты ко всему проще относишься, значит, и к установлению канала отнесешься спокойно.

И пока я хлопала глазами, наклонился и коснулся горячими губами моего лба.

Прикосновение опалило. Невольно зажмурилась, откровенно ошалев от таких действий, но послушно замерла.

Во-первых, было приятно. Во-вторых… мне было приятно. И в-третьих, да-да, было приятно!

Я думала, все будет мимолетно, прикоснулся – отпрянул. Но Лейнард продолжал удерживать контакт с моим любом, а тело начало покалывать. Волнами. Сначала ступни, потом ладони, за ними и все остальное. И чудилось какое-то круговое движение, словно кровь, что циркулировала во мне, стала обжигать, обозначая свой путь. Интересно…

Дискомфорта не было, поэтому я не шевелилась. Хотя было искушение положить руки на пояс мужчины и хоть немного его потрогать. Чуть-чуть…

Мысленно одернула себя. Впору аутотренинг устроить: я не интересуюсь мужчинами. Не всеми, правда, только чужими… Но не интересуюсь.

– Дай руку, правую, – попросил Лейнард, прошептав просьбу прямо в мой лоб.

Протянула, куда деваться.

И только после соприкосновения наших ладоней мужчина отодвинулся от моего лица. За руку держал крепко, но при этом мягко сдвинулся вправо, укладываясь рядом. Почти. Если расстояние в две вытянутые руки, его и мою, можно считать, что рядом.

– Я не кусаюсь, – заметила, глядя в потолок. Меня проигнорировали. – И теперь нам нельзя отпускать руки?

– Только если ненадолго.

– Ясно… – А что еще скажешь? – Спокойно ночи, – пожелала и вспомнила, что свет не потушен, а во мне магии кот наплакал. – Свет выключи, пожалуйста.

Мужчина молча щелкнул пальцами. И честное слово, если бы мог, точно отвернулся бы. Но, увы, нам обоим предстояло спать на спине.