Враг моего врага. «Песец»

Вася не удержалась. Ну ладно бы тупил один синий монашек, вдохновенно пялящийся на ее округлости и наверняка жалеющий об отречении от мирских радостей. Но как девять землян не могут догадаться, что она – землянка? Ткаченко – земная фамилия, украинская. Однако не надо быть украинцем, чтобы понять: Василиса – земное имя, тех же корней, что Василий, Базилио, базилевс, базилика… Но им застят глаза райский корабль и райская форма. А взглянуть чуть дальше, чуть пристальнее – никак.

Вот тогда она и решила приколоться.

– В нашем клане все христиане, – молвила Василиса. – Древняя традиция, понимаете ли.

Монахи изумленно переглянулись.

– Неужели с тех самых пор? Ну, тысячу лет назад?

– Совершенно правильно, – кивнула она. – Христианская вера очень эффективна. Бог хранит нас от глупости.

Питер сглотнул.

– А ваши шитанн? Они тоже христиане?

– У нас нет шитанн, – Василиса широко улыбнулась. – Да-да, с тех самых пор.

Питер бросил взгляд на Августина. Младший монах знал свое дело, тут же кинулся записывать. Надо непременно известить кардинала.

Хелена сволокла чемодан вниз по трапу, отфыркиваясь от снежинок, задуваемых ветром в нос. Здания космопорта светились на фоне темного неба. Под крышей самого высокого из них горела красная надпись по-хантски: «Генхсх», – и какие-то завитушки в том же стиле рядом – наверняка повторение на языке шитанн. «Тринадцатый» находился у доков, до пассажирского терминала пилить и пилить. Хелена обиженно надула губы. Этот противный т’Доррен мог бы и проводить ее! Вот нажалуюсь папе, мстительно подумала она и покатила чемодан по плитам космодрома, освещенным прожекторами. Где-то там ее должна встречать грымза. Мрланк сказал, что послал ей сообщение по ква-девайсу, и она подъедет в Генхсх. Хелена не была уверена, что хочет знакомиться с грымзой, но расстраивать Мрланка ей хотелось еще меньше. А разочаровать папу – вообще хуже смерти. Она обещала слушаться.

У пассажирского терминала было людно. Туда-сюда сновали шитанн и кетреййи, с поклажей и без. Стараясь не натыкаться на людей, Хелена пробралась к третьей по счету колонне, как наказал ей Мрланк, и принялась ждать.

Ждать пришлось долго. Приятный морозец постепенно превратился в колючий холод. Хелена зашмыгала носом, кутаясь в воротник куртки, и пожалела, что легкомысленно отнеслась к словам папы и не надела шапку. Ветер подло задувал в уши. Захотелось есть. Ну где же эта дурацкая Айцтрана? Хелена приметила автомат по продаже всяких вкусняшек у второй колонны. Люди подходили к нему, совали в щель твердые квадратные карточки, нажимали кнопки и – р-раз! – получали желаемое лакомство. А у нее карточки не было. У нее вообще не было денег, папа сказал, что в Раю земные деньги ни к чему. А Мрланк сказал, Айцтрана сделает ей карточку. Сделает ли? Вдруг она вообще не придет? Ради чего ей возиться с маленькой любовницей своего мужа? Скажет Мрланку, что они где-то разминулись, и все. А она, Хелена, умрет тут от холода и голода. По щеке поползла слеза.

Шшагил Генхсх обратил внимание на хорошенькую кетреййи с розовым сундуком на колесиках еще при первом обходе. Уж очень симпатичная девочка: огромные серые глаза, короткие светло-золотистые локоны на манер клана Аллейр, но Аллейр темнокожие, и волосы у их кетреййи, как мед. Одежда явно импортная. Девушке к лицу, но легковата для такой погоды: дневные кланы вечно промахиваются с тем, как одеться на сумеречной стороне. Приметная милашка. В первый раз страж прошел мимо: мало ли какие лапочки появляются в космопорту, мало ли кого они ждут да встречают. Но, увидев ее при повторном обходе, присмотрелся. Времени прошло много, а она все стоит. И щечки мокрые.

– Милая, ты потерялась? – спросил он участливо, подойдя и представившись.

Влажные отчаянные глаза уставились на него непонимающе.

– Извините, я не говорю на шитанн, – испуганно пролепетала девушка по-хантски.

Шшагил удивился. Чтобы кетреййи не говорила на шитанн, но при этом знала хантский? До него дошло не сразу. Она же инопланетянка! Вот и одета не по-райски.

– Ты кто, лапочка? – он перешел на хантский.

Прелестное и несчастное создание хлопнуло ресницами. Точь-в-точь кетреййи.

– Я Хелена.

– А почему плачешь?

Милашка хлюпнула носом и пожаловалась:

– Я замерзла. И есть хочу.

– Ждешь кого-то?

Она кивнула, глотая слезы.

– Айцтрану Селдхреди. Я жду-жду, а ее нет! Вы можете ее найти? Я тут ничего вообще не знаю.

Что-то часто ищут Айцтрану Селдхреди, подумал Шшагил.

– Пойдем в отделение, – предложил он. – У нас есть реттихи и бутерброды. И Айцтрану твою заодно по базе пробьем.

Ушли к Раю покалеченные мересанские линкоры – вот так, без боя с противником объединенная эскадра потеряла два корабля. И почти сразу отбыл на Землю «Максим Каммерер», увозя кардинала. Йозефу хотелось бы, чтобы он был рядом. За надежным плечом Джеронимо Натта не страшен никакой дьявол. Но у кардинала свои дела, должно быть, не менее важные, чем предстоящая операция.

С поддержкой кардинала или без, а дело делать надо. План был готов – новый, нормальный, разработанный на трезвую голову. Чего ждать? Новых козней сатаны? Нет уж, надо провести операцию, пока все хорошо.

Замерцали радужные всполохи, один за другим. Восемь кораблей уходили в проколы, чтобы ударить по врагу.

– Ну, с Богом, – сказал Гржельчик.

– И во имя Его, – откликнулся т’Лехин.

– Да пошли вы оба, – фыркнул Мрланк. – На себя надо надеяться, а не на высшие силы уповать.

Радуга на экранах догорела и погасла. Корабли расходились по курсам, охватывая планету с нескольких сторон. А навстречу уже разворачивались гъдеанские истребители. Они тут у себя дома, и их много. Их прикрывают стационарные спутники. У чужой планеты воевать всегда сложно.

Еще два прокола. Тсетианские эсминцы, вызванные Натта взамен пострадавших мересанцев. Йозеф не очень четко понимал, кто же командует флотом – Максимилиансен или кардинал. Кажется, Ларс оставил в руках его высокопреосвященства какие-то рычаги и не может их вернуть обратно.

– Привет, Грзельтик, – БМ-65 покачался на реактивных струях. – Что, освободить тебе пространство для удара?

– А то, – усмехнулся он в ответ Асхарду. – Заткните орбитальную оборону. Шшерцы вас прикроют.

«Райская молния» и «Райское сияние», сев на хвост тсетианам, скользнули за ними в обход строя истребителей.

Рядом с Гржельчиком – Охотник. Сегодня он выяснит, чего на самом деле стоит новый стажер. Парень спокоен, внимательно сидит за показаниями приборов. Проверил связь – никто не вызывает, не желает обменяться перед боем парой слов. Правильно, говорить не о чем. Все предельно ясно, акценты давно расставлены.

На ближайшем истребителе заработал лазер. Рановато: дистанция уверенного огня еще не достигнута. Нервничают гъдеане. Йозеф скривился:

– Снять этого.

Турболазеры крейсеров мощнее. Смертельные лучи легко преодолели расстояние, отделяющее «Ийон» от истребителя. Дефлектор гъдеанина выдержал, но по той же цели ударили «Джон Шепард» и «Джеймс Кирк», и истребитель превратился в размазанное пятно, когда расплавленная обшивка потекла.

– Алекс, сверху.

Забили пушки трех налетевших, как коршуны, мересанских линкоров, ломая строй гъдеан. Засверкали ответные выстрелы. Охотник молча переключал энергию со щита на щит.

– Залп, – скомандовал Йозеф.

Истребители шарахнулись в стороны. Те, кто успел. Это удалось не всем. Обломки нерасторопных кораблей раскидало расширяющимся раскаленным газом.

– Не оставлять гъдеан за спиной. Уничтожить всех.

Гъде – не Чфе Вар, с которым все еще возможен мир. Не время и не место демонстрировать гуманизм. Для дьявола и тех, кто под его рукой, нет милосердия.