Призрак из прошлого (Моя темная половина). Часть 1

– А молоко у вас есть? – робко спросила она.

– Своего нет?

Девушка покачала головой и отчаянно покраснела. Трактирщица пожала плечами.

– Сейчас принесу. Мальчишка?

– Девочка, – Роза взяла ребенка на руки, и принялась укачивать, на ее голубые глаза навернулись слезы, которые закапали на маленькую головенку, с воинственным хохолком черных волосиков. – Ее зовут Аманда…

– Красивое имя. А чего плачешь? Не хочешь, не отвечай…

– Все хорошо, маленькая, – прошептала Роза, словно не слыша трактирщицу, и прижалась губами к выпуклому лобику ребенка, – мама с тобой, мама тебя не бросит….

Миссис Десмонд пожала плечами и вышла из комнаты, чтобы принести молока. Роза подошла к окну и вгляделась в темную, беспросветную ночь. Дождь, все сильнее, хлестал по окнам, и девушка невольно вздрагивала от ударов тяжелых капель по стеклу.

– Господи, прости меня…, – простонала она, прижимая к себе ребенка, – прости, я сделала все, что могла….

……

… – А потом сестра Ифигения вбежала в сарай вслед за мной! Она не знала, что возле порога поросенок успел оправиться! Она поскользнулась на этой куче, упала, проехала носом вперед и вляпалась в еще одну кучу! Видимо, у поросенка с утра было расстройство желудка. Видела бы ты лицо почтенной монахини!

Девушка, которая рассказывала эту историю, невысокая, с задорными рыжими кудряшками, весело расхохоталась. Ее собеседница, тоже молоденькая, только волосы ее были черными, как вороново крыло, рассмеялась вместе со своей подружкой.

– Да уж, я могу представить, как она выглядела! – брюнетка ловко выплеснула из корыта грязную воду в которой только что мыла рыбу, – неудивительно, что ты долго не задержалась в монастыре, Дженн!

– Удивительно, как я вообще попала туда! – рыженькая болтушка снова рассмеялась, – наверное, почтенная госпожа Севедж все же надеялась, что из меня получиться настоящая леди!

– Но ведь она тебя любила, даже дала свою фамилию, – пожала точеными плечиками темноволосая девушка, – если бы она не умерла…

– Мне не пришлось бы искать себе место, вроде этого трактира, – Дженн недовольно скривилась, и заговорила уже тише, – как же я ненавижу его и мамашу Десмонд, а особенно ее мерзкого сынка…

– Если она услышит, то снова будет орать на нас, – предупредила брюнетка, – пойдем назад, надо еще сварить рыбный суп.

– Не забудь налить в него слабительный настой! – хитро улыбнулась Дженн, – потом посмотрим, как гости мамаши Десмонд будут пачкать ее кусты сирени!

Брюнетка захихикала, представив себе эту картину, но тут во дворе появилась и сама трактирщица, о которой сейчас болтали девушки. За время, которое прошло с появления в трактире Розы Эмори, старуха изменилась до безобразия. Ее отвислые щеки опустились еще ниже, лицо покрылось морщинами, а рот стал похож на щель, которую прорезали ножом над жирным подбородком. Увидев ее девушки разом смолкли и перестали смеяться.

– Снова вам нечем заняться, безмозглые тараторки! – заорала старуха, остановившись над сидевшими на земле девушками, – быстро вернитесь в дом, скоро посетители начнут приходить, а обед еще не готов!

– Мы почти все приготовили! – возразила брюнетка, но мамаша Десмонд тут же схватила ее за волосы и дернула к себе.

– Сколько раз повторять тебе, Аманда, не смей мне перечить! – заорала она, – если я сказала, что обед не готов, значит, он не готов! Господь Всевышний, почему я должна терпеть этих нахальных девок в моем почтенном заведении? – завопила она, подняв глаза к небу.

– Наверное, потому, что кроме нас никто не смог бы работать на вас, госпожа Десмонд! – выпалила Аманда, вырвавшись из цепких лап трактирщицы, но тут же получила в ответ пощечину.

– Замолчи, негодяйка, иначе я снова отведу тебя к палачу, чтобы он всыпал тебе хорошенько хлыстом! Ты уже забыла, как тебя наказали за непочтение к моему сыну?

Черные глаза Аманды гневно вспыхнули, но в этот раз она не стала спорить, лишь опустила голову вниз и ее пальцы сжались в кулаки.

– Нет, не забыла…, – процедила она, и мамаша Десмонд удовлетворенно покачала головой.

– Вот и умница! – похвалила она, – а теперь живо на кухню, и займитесь обедом, разгильдяйки!

Развернувшись, трактирщица вразвалку направилась к обшарпанному дому, выстроенному из оструганных бревен, а Аманда, высунув ей вслед язык, приставила к голове «рожки».

– Ведьма…, – прошипела она, – как же я ненавижу ее, наверное, еще больше чем ты, Дженн…

В это время во дворе появилась еще одна девушка – она вышла из низенького сарайчика, из которого доносилось мычание коровы, и поставила на землю тяжелое ведро с молоком. Вытерев лоб ладонью, девушка помахала рукой своим подружкам, которые уже собирались уходить.

– Аманда, Дженн, подождите меня! – позвала она, и ловко ухватила ведро, – пойдем вместе! Я слышала голос мамаши Десмонд?

– Да, она тут была, – Аманда подняла корыто, и сдула упавшую на лоб прядь волос, – снова кричала, и угрожала нам хлыстом. Господи, я уже не могу все это терпеть! С тех пор, как умерла моя мама, моя жизнь стала сплошным кошмаром!

Тяжело вздохнув, девушка побрела к дому, а ее подружки последовали за ней. Вместе они направились в огромную кухню, где повариха Матильда готовила свои яства для гостей мамаши Десмонд. Из прислуги трактирщица держала только эту старуху и еще трех девушек – Аманду, Дженн и Селену, ту, которая доила коров. Трактирщица полагала, что все они прекрасно могут выполнять любую работу, даже самую тяжелую, при этом денег им она не платила. Все три девушки были сиротами, пойти им было некуда, и они предпочитали жизнь в трактире другой жизни, которая могла их ожидать, окажись они где – нибудь на улице. Мамаша Десмонд не уставала повторять, какая она добрая и великодушная – приютила несчастных сирот, заботиться о них, как может, и за это они должны быть ей безмерно благодарны. При этом она забывала о том, что девушки делали в трактире самую тяжелую работу за кусок лепешки, что жили они в хлеву, вместе с коровами, а есть им приходилось лишь то, что они находили на столах. Иногда, тайком от хозяйки их подкармливала сердобольная кухарка.

Они были почти ровесницы, старше всех была Селена, ей исполнилось семнадцать, Аманде было шестнадцать лет, а Дженн скоро должно было исполниться шестнадцать. Но на свой возраст они не выглядели, потому что были бледными и худенькими, лишь Аманда выделялась из всех троих броской внешностью – у нее были черные волосы, темные глаза и смугловатая кожа. Волосы Селены были цвета свежего меда, а глаза светло – голубые, как цветок незабудки. Дженн отличалась ярко – рыжими кудрями, и глазами изумрудного оттенка, из – за чего боялась лишний раз появляться в городе – в те времена такие волосы и глаза могли посчитать признаком того, что девушка знается с нечистой силой, а это грозило весьма неприятными последствиями. В городе частенько появлялись охотники за ведьмами, но Дженн уже научилась отличать их с первого взгляда, каким – то обостренным, шестым чувством, что очень помогало ей успешно прятаться и избегать встречи с ними.

Трактир мамаши Десмонд посещала публика самого низкого пошиба. Девушкам приходилось то и дело силой отбиваться от развязных гостей мамаши Десмонд. Чаще всего они просто прятались по углам, стараясь по возможности не подходить к посетителям. Чтобы не привлекать к себе их внимание девушки частенько вымазывались сажей из печи, и повязывали на головы рваные платки. Хуже всех приходилось Дженн – кроме посетителей ей приходилось отбиваться от сына мамаши Десмонд, который буквально преследовал девушку. Трактирщица, впрочем, не обращала на жалобы служанки внимания – она повторяла, что Дженн сама виновата, и своим поведением дурно влияет на бедного мальчика.

Сейчас старая Матильда хлопотала у огромного котла, в котором кипел суп. Подойдя к нему, Аманда вывернула туда принесенную с собой рыбу, и присела на стул, усталым движением проведя ладонью по лбу. Селена занялась принесенным молоком, его нужно было процедить через холстину, а Дженн вывалила на стол тесто из деревянной кадушки и принялась ловко орудовать скалкой.

– Девочки, вы вести из города слышали? – спросила Матильда, – я только что вернулась с рынка, и такое узнала!

– Не томи, Матильда! – отозвалась Аманда, – ты знаешь, нас почти никуда не выпускают из этого трактира, я уж и забыла, когда была на рынке!

– Говорили, что на болотах, неподалеку от города, люди видели ведьму!

– А это значит, что мне в городе лучше не появляться в ближайшие несколько дней! – тяжело вздохнула Дженн, – ну что же, мне не привыкать…

– Ну, не переживай, – Селена ласково обняла подружку за плечо, – можно подумать, в нашем захолустье можно увидеть много интересного!

Дверь в кухню скрипнула, и вошел сын мамаши Десмонд – Хью, толстый, похожий на откормленного кабана, увалень, с такими же, как у его матери, отвислыми щеками, приплюснутым носом и заплывшими жиром, тусклыми глазами, выпуклыми, словно у рыбы. При его появлении девушки разом примолкли.

– Дженн, пошли со мной! – рявкнул он, выпятив толстый живот, – поможешь принести дров для камина!

Дженн беспомощно оглянулась на своих подруг, прекрасно понимая, зачем зовет ее толстый мерзавец. Аманда, которая сидела на стуле, поднялась и подошла к своей подружке.

– Господин Десмонд, Дженн помогает Матильде готовить…

– Не припомню, чтобы я тебя о чем – то спрашивал! – рявкнул Хью и Аманда испуганно замолчала, – а ты, шевелись живее!

Дженн пришлось подчиниться, и она, опустив голову, вышла из кухни вслед за Хью. Аманда в бессильной ярости сжала кулачки.

– Бог мой, когда же это чудовище оставит Дженн в покое? – воскликнула она, и Матильда в ответ лишь пожала плечами.

– Когда за нее будет кому заступиться, – проворчала она, – бедная девочка….

– Я пойду сейчас за ними, и прослежу, чтобы мерзавец ничего ей не сделал! – Аманда рванула, было, к двери, но Селена остановила ее.