Последние дни

Лев не понял, что станет больно.

Человек… он давно привык.

На арене. Все время сольно:

Лишь мелькают то лев, то бык.

Человек на свои колени

Морду льва положил и ждет.

Он один на этой арене.

Он один на этой арене.

Он один на этой арене.

И никто уже не придет.

Демоверсия старости

Демоверсия старости.

Сложно подняться с дивана.

Тяжелые руки и ноги,

Халат. Махровый, рваный.

Шея из гипсокартона.

Читаешь ребенку лекции.

Не радует картина,

Купленная в Венеции.

Не открываешь окно.

Воздух пахнет борщом.

В отражении – рябь от акне.

Что там еще

От молодости, кроме следов,

Счетов, ипотек?

Так жалко себя, что готов

До утра сморкаться в платок.

Обещали, к тридцати —

Вот там-то и начнется жизнь.

Но так уж стало трясти,

Что это не жизнь, а жесть.

Все ближе и ближе он —

Террипратчеттовский, во плоти.

Говорит, если есть лимон,

Обязательно заплати.

Бездумно кликаешь вкладки.

Москва – это ваш город?

Что уж, все в одной лодке.

Курьер доберется скоро.

Последние дни

Залив океана. Последние дни.

Кафе. У воды – столики.

А под водой проплывают они —

Рыбины-меланхолики.

Они здесь были всегда, а мы

Случайные посетители.

Плывут тунцы, акулы, сомы.

Рыбины-повелители.

Им все равно, что в их водах жизнь

Зачалась. Туда же канет.