Окно с видом на счастье. I том

Он совсем потерял надежду выведать у Серёги Катин телефон, тем более учитывая вновь, так сказать, открывшиеся обстоятельства. «Уважает он, гляди-ка», – думал Костя. Налив в раскладные пластиковые стаканчики еще водки и отломив половинку пирожка с капустой, он возобновил попытки:

– Ладно, Серый! Давай выпьем! Чтоб все телки, которых мы захотим, нам давали! А?

– Давай, – уныло согласился Кочергин, думая о Вере.

– Ты вот что, Серёг. Возьми прям, записную книжку свою открой! Вот где у тебя записная книжка?

– Да вот она, в кармане лежит, – ответил Серёжа. – У меня ж дома телефона нету, так я всегда с собой ношу, мало ли… И двушки.

– Во-о-о-т! Молоток! Давай вот, сейчас с тобой и посмотрим, кто там у тебя есть из телок? Может, забыл кого? Да и одноклассниц мы не всех с тобой вспомнили твоих. Не хочешь с Катькой этой, пожалуйста. У вас же много девчонок в классе было?

– Ну да, больше, чем мужиков.

– Ну вот! Давай, открывай прям по алфавиту, – посоветовал Костя.

Когда наконец добрались до буквы «М», Костя уже выбился из сил, обсуждая каждую кандидатуру. Эта толстая, эта тощая, эта недостаточно умная, эта наоборот, отличница и заучка…

– Серый, тебе не угодишь! Ты что, с ней в кровати будешь формулы вспоминать по физике? – не выдержал, наконец, Костя. – Ты ее в кровати будешь… другое делать! А не без разницы ли тебе, заучка она или двоечница была? Тем более, в школе! – он заглянул Кочергину через плечо, потому что следующая буква была как раз «М».

«Ну слава тебе, господи! – мысленно выдохнул он. – Наконец-то! Вот она! Мороз Катя. Та-а-а-к… Двадцать четыре… Ну это у всех наших, у некоторых только на двадцать один начинается, это которые в начале улицы живут… пятьдесят шесть… та-а-ак… семьдесят восемь! О! Так это же что получается? Пять, шесть, семь, восемь! Ура! Не забыть бы только по пьяни-то…»

Наутро, проснувшись, Костя начал мучительно обдумывать, что он скажет Кате, когда позвонит ей.

«Конечно, – размышлял он, потирая висок («Похоже, водка все-таки была не того… Или что выпили много? Мы ж еще батиным самогоном потом догонялись, фу…»), – в газете она работает… У нее поди там ухажеры-то взрослые все да образованные… Ну а я что, хуже? И школу, между прочим, с серебряной медалью окончил, математичка вот подговняла только, по геометрии «четыре» все-таки вывела мне итоговую, лошадь старая! И в НЭТИ я не на самом простом факультете учусь, в конце концов… А, ладно! Будь что будет, а отступать я не намерен! Сейчас вот только в себя приду, и позвоню, ближе к вечеру».

Набрав номер (не забыл все-таки), Костя с замирающим сердцем стал ждать ответа.

Женский голос, показавшийся ему почему-то смутно знакомым, ответил, слегка манерничая:

– Да-а?

– Здрассьти, а Катю можно? – он сразу понял, что это не она взяла трубку, а, вероятнее всего, мамаша.

– Добрый день! – еще более манерно ответила женщина. – А кто ее спрашивает?

«Вот ведь, попал! – подумал Костя. – Конь в пальто, блин!»

– Это ее знакомый спрашивает, – тем не менее, как можно более вежливо ответил он.

– А имя есть у знакомого? – язвительно поинтересовалась мамаша.

– Костя, – пробормотал он.

– Катерина! – крикнула она куда-то в сторону. – Катерина! Тебя спрашивает молодой человек по имени Костя.

Костя услышал где-то вдалеке другой голос:

– Мама, какой еще Костя? Шубников, что ли? – Костя Шубников был ее одноклассником, Калинин знал это, поэтому не взволновался.

– Нет, не Шубников! – ответила ее мать. – У Шубникова совершенно другой тембр.

– Тогда скажи, что меня нету! – крикнула Катя. – Я никого не ждала.

– Я не могу этого сделать, – еще более язвительно произнесла Катина мамаша. – Я уже сказала, что ты сейчас подойдешь!

– Го-о-о-с-с-споди-и-и-и! Мама! – снова вдалеке крикнула Катя, потом послышался быстрый топот босых ног по полу, и она раздраженно выдохнула в трубку: – Да!!! Слушаю!!!

– Привет, Кать! – задохнувшись от волнения, поздоровался Костя.

– Привет, – ответила она недоуменно, – а кто это?

– Не узнала? Несколько дней назад с тобой виделись. Это Костя Калинин.

– А-а-а… Привет, – повторила она скучным голосом.

– Чем занимаешься? – начал Костя.

– Домашним хозяйством я занимаюсь, а что?

– Да так, ничего. Просто спрашиваю. Интересно…

– Чего интересного-то? Уборку делаю в квартире, сейчас вот пойду сортир и ванну чистить, – снова раздраженно проговорила Катя. – Это тебе интересно?

– Сегодня же воскресенье! – удивился Костя. – Отдыхать надо!

– А ты что, верующий? – спросила Катя.

– Да нет, какой верующий, ну просто… Обычно все в субботу убираются…

– Не убираются, а убирают, во-первых, – насмешливо поправила его собеседница, – а во-вторых, я вчера работала.

– А что это за работа у тебя такая, по субботам? Посменная, что ли?

– Нет, не посменная, но иногда приходится выходить в субботу. Когда начальство вызывает.

– А где ты работаешь? – начал было он.

– Костя. Ты зачем мне звонишь, а? – перебила его Катя. – Чтобы узнать, где я работаю? Или что?

– Да нет, – опешил тот, – конечно, нет. Просто хотел поболтать с тобой…

– Мне болтать особо некогда, Калинин, так что найди другой объект для своего пристального внимания, понятно?

– Катя, ну что ты? Устала, что ли, вчера на работе? Или опять не с той ноги встала? – попытался он продолжить разговор.

– Я всегда, Костик, встаю с той ноги, с которой надо, – резко ответила Катя, – а болтать мне с тобой некогда. Все, пока! – и отключилась.

Он ошеломленно смотрел на телефонную трубку, держа ее в руке, повернув к себе, словно хотел побеседовать с ней. Из трубки доносились короткие гудки. И тут Костя Калинин, красавец-мужчина и мечта многих и многих девушек, спортсмен, студент, комсомолец и прочая и прочая, не знавший ни разу в жизни отказа у представительниц прекрасного пола, просто-напросто сошел с ума.