Трудное счастье Калипсо

От удивления Прокопенко забыл даже свое любимое присловье. А Светлана не смогла сдержать улыбки – печатник своим занудством мог достать кого угодно, даже РУБОП. Больше всего Светлане было жаль Таисию Ивановну. Абсолютно точно та ничего нарушить не могла. В любом случае эта проверка бы состоялась. На случайность это не похоже.

Через четыре часа тот самый молодой человек, который так трогательно выбирал бумагу со своей улыбкой, сидел напротив Светланы в ее кабинете.

– Значит, так, Светлана Леонидовна, мы сейчас же можем закрыть вашу типографию. Нарушение одно зафиксированное есть, а если подольше поищем, найдем что-нибудь другое. Штраф и прочие удовольствия гарантированы.

Светлана молча смотрела на говорящего. Он так же внимательно, со значением, смотрел на нее. Пауза, которая, как известно, должна быть настолько долгая, насколько ты сможешь ее держать, начинала собеседника выводить из себя. Судя по его поведению, он привык, что люди в такой ситуации нервничают, а оттого говорят и предлагают что-то сами. Но Светлана спокойно ждала продолжения. Поняв, что собеседница не собирается ничего предпринимать, Сергей Владимирович тихо добавил:

– Вы не боитесь, если мы у вас найдем что-нибудь, что совсем изменит вашу судьбу?

– Не боюсь. Потому что у меня ничего противозаконного не хранится. Поэтому и не боюсь.

– А зря, если хорошо искать, «найдется все», простите за цитату. Одним словом, у меня нет времени долго здесь с вами сидеть, а потому слушайте. Если не искать нарушения в вашей работе – это три миллиона рублей, а если искать, то значительно больше. До завтра у вас есть время подумать, до послезавтра – найти деньги.

Молодой человек вышел из кабинета, и вскоре вся компания покинула типографию. После их ухода Тина стремглав понеслась в туалет, а Таисия Ивановна, державшаяся до сих пор, разразилась слезами.

– Да перестаньте вы, ничего не случилось, – успокаивала ее Светлана, – вы все правильно сделали, это обычный «наезд». Проблему эту мы решим, не волнуйтесь. Светлана совершенно отчетливо видела, что сегодняшние посетители ничего особенно и не искали. Они не сверяли бумажные накладные, не очень внимательно посмотрели бухгалтерию. И совсем не посмотрели личные дела сотрудников. Во всех фирмах, особенно производственных, это было самым «узким местом». Директора предпочитали нанимать дешевую рабочую силу – эмигрантов, не оформлять их официально и платить наличными, без документов. Светлана сразу же отказалась от подобной практики – на каждого сотрудника у нее была заведена папка, где помимо всего прочего была фотография. Таким образом, в использовании незаконной рабочей силы ее обвинить не могли. В том, что это была «заказанная» проверка, не было никаких сомнений еще и потому, что проверяющие отлично знали, сколько надо просить. Сумму, названную Сергеем Владимировичем, она уже недавно слышала. Это могло быть и совпадением, но проверить не мешало.

Светлана, как человек, прочитавший немало детективов, делать звонков из кабинета не стала, а послала Тину за новой симкой для телефона и только уж потом, выйдя на улицу, набрала телефон Пашки Соколова. Он, испугавшись ее встревоженного голоса, собрался сию минуту ехать к ней, но Светлана его остановила:

– Паш, до вечера подождет. А вечером я тебе все объясню.

– С тобой все в порядке? – еще несколько раз спросил Пашка и, получив несколько утвердительных ответов, наконец успокоился.

Они договорились встретиться вечером в кафе неподалеку от Белорусского вокзала. Впервые после смерти Нащокина Светлана была в кафе, среди людей, в шуме приветствий, разговоров, той человеческой суеты, на которую иногда так интересно смотреть. И сейчас Светлана, которую не покидали мысли о сегодняшнем событии, с давно забытым любопытством наблюдала за окружающими. Люди, оказывается, продолжают жить, любить, встречаться, ссориться. Это у нее все изменилось и уже никогда не будет так, как прежде.

Соколов подкрался незаметно. Это была его обычная манера. Еще он очень любил пугать ее, выскакивая из-за спины. Сейчас в кафе он по привычке хотел так сделать, но, увидев ее немного потерянный взгляд, передумал, просто подошел, поцеловал в щеку и сел напротив.

– Давай поужинаем, – сказал Пашка, подзывая официанта.

Светлана улыбнулась – Соколов обожал ее кормить. Даже когда в нее уже ничего не могло влезть, он настойчиво предлагал еще один десерт.

– Спасибо, я не хочу. – Светлана отрицательно помотала головой.

– Хоть немного, хоть что-нибудь, а то я голодный, но, если ты не будешь есть, мне придется довольствоваться кофе. Это немилосердно, сама понимаешь.

Светлана собралась уже было поспорить, но, вспомнив, что Пашку в этом смысле одолеть нельзя, махнула рукой.

– Значит, так… – вдохновенно произнес Соколов, обращаясь к официанту. Официант уже понял, что заказ будет большим, а потому ясно улыбнулся.

Где-то между салатом по-узбекски и бараниной на косточке Пашка перестал слушать, поскольку ему и так все стало ясно.

– Давай в суд подадим? А? За вымогательство. А можно прямо сейчас сообщить в собственную безопасность и предупредить, что ребята за деньгами придут. Это так элементарно, что не советую тебе даже заморачиваться. Деньги наличные я тебе дам, только завтра надо будет в банк заехать, заказать их.

– Паш, здесь дело и сложнее, и проще. Ведь они не сами по себе пришли – их прислали ко мне. И я даже подозреваю, кто это сделал.

– Я знаю, ты подозреваешь его бывшую жену. Но я тут с тобой не согласен. Мне кажется, что ребята пришли, потому что ты осталась без поддержки.

– Нет, это ее рук дело. Во-первых, я еще от Нащокина знаю, что она всегда имела друзей из этой среды и обожала «пробивать» своих знакомых. Такое, знаешь ли, неуемное любопытство. У нее какой-то приятель в отделе работал, так вот он ей информацию и поставлял. Понимаешь, если я сейчас не выиграю, если сейчас не дам ей понять, что она ничего не получит, поскольку ничего для компании не сделала, то это не закончится никогда. Она меня будет «доить», а девушка она ненасытная.

Пашка в глубине души соглашался с ней. Но ему не хотелось ее беспокоить лишний раз, и он считал, что Светлана не выдержит этой борьбы.

– Не бойся, я уже немного пришла в себя и вполне справлюсь с ситуацией, – она как будто читала его мысли, – но твоя помощь понадобится все равно.

Даже если бы она этого не сказала, Соколов бы ей помог. Они еще немного обсудили детали, и Пашка отвез ее домой.

По дороге он, искоса поглядывая на нее, спросил:

– Ты как там одна? Может, поживешь у нас?

– Нет, спасибо, я вовсе не одна. Приходит Лена помочь по хозяйству, коты, собака. Соседи навещают.

Действительно, как-то так получалось, что каждый вечер обязательно кто-то к ней приходил. Был ли это сговор знакомых и соседей или так получалось нечаянно, но одну ее не оставляли. Правда, долго она общаться не могла. Ей хотелось уединиться в самом дальнем углу дома и, лежа на диване, вспоминать все, что она пережила с Нащокиным. Люди понимали это ее неприкрытое стремление к одиночеству, надолго не задерживались, уходили, как только осознавали, что ей помощь не нужна. Сейчас она была благодарна Соколову за внимание и заботу. Что за этим стояло, она старалась не думать, но радовало то, что двое мужчин в ее жизни оказались очень порядочными и добрыми.

– Спасибо, – еще раз повторила она, – приезжайте вы ко мне. Погуляем немного, чаю попьем, – она сказала и испугалась, что Пашка поймет ее буквально и они с женой приедут к ней чуть ли не завтра. Но Соколов все понял правильно.

– Обязательно, но только чуть позже. Еще должно время пройти, а там, там видно будет.

Светлана благодарно улыбнулась. Пашка был понятливым и очень внимательным человеком.

Но тем не менее случившееся каким-то странным образом подействовало на Светлану. Войдя в дом, она внимательно посмотрела вокруг. «Так, надо наконец разобрать Мишины вещи. И вообще, привести все в порядок. Хватит, не думаю, что Нащокин был бы доволен этим запустением. Да Кубик совсем понурый стал», – она посмотрела на собаку, которая сидела, привалившись к стене, и неуверенно смотрела на хозяйку. «Может, по лужайке побегаем?» – Светлане показалось, что именно это сказал ей Кубик.

– Пойдем быстро, и мячик бери.

Кубик понял все правильно. Схватив любимый резиновый огрызок, он мигом скатился по лестнице и, выскочив во двор, принялся нарезать круги. Светлана сначала стояла и смотрела, потом как-то неловко подпрыгнула, попыталась отнять у него мяч и наконец с громким возгласом погналась за собакой. Коты с шекспировскими именами взирали на эту несдержанность с недоумением и осуждением.

Алине Светлана позвонила поздно вечером.

– Алина, здравствуйте. Вы когда-то хотели со мной поговорить. Я тогда себя очень плохо чувствовала и, наверное, обидела вас своим отказом. Давайте забудем тот разговор и постараемся еще раз все обсудить.

С другого конца провода повеяло счастливым злорадством.

– Я почему-то знала, что вы позвоните.

– Я же сказала, что тогда мне сложно было что-либо обсуждать, Алина, – Светлана добавила в голос мягкости. – Приезжайте завтра, я вам кое-что уже смогу отдать.

– Отлично, адрес я знаю, буду к двум часам.

«Вот именно, что «отлично»!» – Светлана стала готовиться к завтрашнему дню.

Ровно в два часа дня к офису подъехал джип, из которого вышла Алина. Проходя мимо вежливой Тины, она победно улыбнулась. В дверях кабинета ее встретила Светлана.

– Проходите, – Светлана посторонилась, пропуская Алину, и заперла дверь на ключ. Потом она из сейфа достала небольшую сумку.

– Вот, здесь почти три миллиона. Не хватает совсем немного. Это то, что я смогу вам дать сейчас.

– Очень хорошо, – Алина достала сигареты, – у вас можно курить?

– Да, конечно. Может, вы хотите кофе?