Слеза Ночи

– Ирина Семеновна, прошу дать направление, – напомнил Лев. – Я на работе, а форму одежды никто не оговаривал.

– Пускай она переоденется, – у тетки заколодило.

– А шнурки не надо погладить? – не удержалась Люма.

– Милые дамы, я понимаю ваши проблемы, но в последний раз спрашиваю, куда мы едем? – так же спокойно продолжал Лев. – Если вы не придете к взаимному соглашению, то это будет сквер.

– Проклятые гаденыши, – сквозь зубы прошипела тетка Ира, а вслух сказала. – Прямо и через перекресток налево, держись теневой стороны, ехать долго.

И действительно, ехали практически бесконечно, то пересекали дороги, то ныряли во дворы, однажды проехали по подземному переходу под линией метро и неоднократно следовали по каким-то полутемным аллеям. Даже Люма, выросшая в этих краях, почти потеряла направление движения, а о Леве и говорить нечего. Его увезли из Москвы дошколенком, а вернули семиклассником, так что изучить до тонкостей дворы и подворотни ему не пришлось.

Тетка Ира не давала объяснений маршрута, только кратко командовала, правда, однажды признала, что они закатились не туда, и потребовала вернуться к очередному ориентиру.

– По-моему, мы ездим по кругу, Ирина Семеновна, – в конце концов сообразил Лева. – Не проще ли показать на карте, куда вам надо?

– Не твое дело, – отрезала тетка Ира. – Теперь поезжай между этими домами, должно быть где-то здесь.

Однако, жилой и нежилой фонд в тех краях строился практически одновременно, поэтому все было однотипное: то кирпичные, то панельные дома, много зелени, детские сады и пустыри. Многоспальный лабиринт.

Наконец выкатились к конечной улице, по одной стороне шли дома, а вдоль другой по железной дороге шел тяжело груженный товарняк.

– Я все поняла, поворачивай обратно, – заявила тетка Ира. – Езжай любым путем перпендикулярно железной дороге и смотри большую арку.

Еще немножко поколесили и впрямь выехали к двухэтажной арке. Под ней тетка Ира приказала затормозить и долго вертела головой, но так ничего и не углядела. Пришлось повернуть от арки вспять, и только тогда тетка Ира отчасти сдала позиции.

– Подъезжай к любым старухам у подъезда, дом должен быть постарше, – резко скомандовала она.

– Сейчас нам бабушки надвое скажут, – тихо заметил Лева. – Надеюсь, мы ищем что-нибудь потребное, не то…

– Заткнись, умник, – заявила тетка Ира, но тут они подъехали к лавочке, буквально усыпанной бабулями, и тетка задала вопрос. – Подскажите, ради Бога, где тут целитель живет?

– Эй, милые, проехали вы, сейчас покажем, если не сломали его совсем, вон тут по дорожке и прямо, если здесь еще… – последовал недружный ответ.

Странная загадка о целителе, которого могли и сломать, разрешилась очень просто. Дорожка между домами вывела на пространство, где часть домов уже была полуразрушена, от других остались лишь котлованы, но пара-тройка еще браво стояла. Все это были трехэтажные бараки послевоенной постройки. Возле одного из целых строений, у особого входа в торце толпилась публика, отчасти выливаясь в чахлый садик.

Судя по виду собравшихся, народ, безусловно, стремился к целителю, однако у входа висела табличка, гласившая:

"Кронид Белолюбский. Маг, целитель, экстрасенс.

Народные и научные способы."

2.

– Ой, – непроизвольно сказала Люма. – Мы, оказывается, лечиться приехали!

– А ларчик просто открывался, – подхватил Лева. – Сейчас этот самый Кронид попользует нас научными и народными способами. От всех скорбей.

Стоит заметить, что юные работники явно перегнули палку, имея в кресле инвалида, вовсе не следует издеваться ни над какими способами излечения. Они поняли свой ляп тут же, да и тетка Ира не осталась в долгу.

– Не надейтесь, слабоумие не лечится, – достойно ответила она, затем обратилась к Люме, как ни в чем ни бывало. – А ты сейчас пойдешь внутрь и передашь доктору вот это. Если не будут пускать, скажи, что давняя пациентка, знает его двадцать лет, по срочному делу. Рысью марш!

С этими словами тетка Ира протянула Люме маленький нарядный конвертик с твердой бумажкой внутри. Помешкав секунду, но не собравшись с ответом, Люма приняла конверт и двинулась к целителю. Их с Левой только что случившаяся бестактность лишила ее способности к сопротивлению, но сами виноваты.

Однако раскаяние не помешало Люме, когда она зашла в подъезд, где тоже толпились страждущие, открыть не заклеенный конверт и обозреть карточку. Стоя перед пухлой дверью в полуподвал, где принимал целитель Кронид Белолюбский, Люма оценила работу. Тетка Ира постаралась, самодельная визитная карточка была тонко прорисована разноцветной тушью, на одной стороне крупно написано имя – Ирина Шкатулло, на другой изящно размещался текст: "Кирочка, ты меня не забыл? Жду!"

Сунув карточку в конверт, Люма постучала в дверь, потом позвонила, обнаружив приспособление. Ожидающие в очереди выразили громкое недовольство, но понадеялись на стражницу ворот, которая не замедлила явиться в дверной щели. Это была крупная иссохшая женщина с пронзительным голосом, и наряд Люмы привел ее в ярость.

– Мне ваш доктор не нужен, – объявила Люма, вертя перед носом мегеры теткиным посланием. – Но вот письмо ему лично в руки. Моя тетя, его давняя пациентка, двадцать лет не ходит, и доктор…

– Проходи, – привратница быстро закрыла за Люмой дверь и сказала с укоризной. – Что ты мелешь? Какие двадцать лет!

– Извините, – Люма поняла, что отчасти дискредитировала целителя, поэтому и была допущена вне очереди. – Я не так сказала, просто моя тетя, она знает доктора двадцать лет.

– Твоя тетя тоже в таком виде пришла? – докторская ассистентка не удержалась от критики.

А находились они обе в обширном полуподвале, где свет лился сверху, из-под потолка, и из углов ползла тьма.

– Нет, тетя ждет снаружи в инвалидном кресле, – пояснила Люма. – А доктору я должна передать письмо.

– Сейчас выйдут и зайдешь, но быстро, – решила женщина. – Халат, что ли, тебе дать? Совсем раздетые ходят!

– Так ведь жарко же! – попробовала объясниться Люма.

– Ладно, иди, но времени не занимай, – сказала стражница.

Околачиваясь у порога мага и экстрасенса, Люма наконец получила возможность осмотреться и сообразить, куда их занесло, а, главное, зачем.

Пока они бесконечно ехали за теткиным креслом, Люма была совершенно уверена, что в конце пути их ожидает хотя бы частичное прояснение тайны "Слезы ночи", или во всяком случае путаный маршрут приведет их к промежуточным Бакуниным, о которых было столько говорено.

И вот на тебе! Вместо того обнаружился маг-шарлатан, к тому же народный целитель и экстрасенс. Неужели тетка Ира настолько сдвинулась, что решила поискать пропавшую "слезу" сверхъестественными способами? Или вздумала освежить внезапно вернувшуюся память народными средствами?

Но вот записка, так тщательно исполненная… "Кирочка" – интимно пишет она Крониду Белолюбскому, и утверждает, что знает его двадцать лет. Быть может, тетка лечилась у него в свое время, а теперь… Ну и что теперь? Может, она и раньше обращалась к магии, а теперь хочет наслать порчу на похитителей, раз вспомнила, кто они такие, вернее, кто "она"?

Люма подумала о Леве, который наверняка задается теми же вопросами в садике у кресла, но тут тяжелая дверь плавно отъехала, как портьера, выпустила старичка со шляпой в руке (вот только черного котенка на лысине у него не было), и сразу пришлось шагнуть в осветившийся проем. К магу, экстрасенсу и чернокнижнику, вот куда завели их теткины дела.

Первое впечатление от магического помещения было почти полностью световое. Если на входе царил полумрак, то большая комната, куда девочка вступила, была освещена довольно сложным образом. Громадное окно, занимавшее полстены и покрытое, как показалось, выпуклыми линзами, направляло пучки солнечных стрел наискосок от потолка, в центр помещения, где цвели и зеленели растения в белых фаянсовых горшках. Огромные букеты плавали в солнечном свете, яркие точки плавились и фокусировались в гнутом стекле – а в самом центре, как на сцене, стоял пуфик с гнутыми ножками – обивка была цветная, гобеленовая. Остальное пространство занимала полутень, казавшаяся прозрачной от соседства пронзительного солнечного сияния.

В плавающей полутени, почти под окном угадывался длинный стол с завихрениями и аппендиксом, а сбоку в нише помещался сам маг – огромных размеров и небывалой толщины дядька, весь в гладких черных складках, как немыслимой величины ворон.

– Проходим быстренько, садимся на стульчик, – продиктовал целитель-шарлатан кондукторским голосом, и вся магия моментально рассыпалась.

Люме даже стало обидно. Она почти вообразила себя в магических чертогах, на худой конец в пряничном домике и собиралась отломить кусочек. На стульчике было мягко, но неловко, к тому же Люма сама оказалась в солнечном фокусе и тут же стала плавиться. А у мага-ворона оказались яркие синие глаза, и нос с резкой горбинкой выступил из многочисленных жировых складок.

– Какие у девочек проблемы? – осведомился маг, резво меряя посетительницу глазами, как кронциркулем.

– Да никаких, – наконец собралась Люма и хотела было протянуть магу через стол теткин конверт, но не успела.

В какую-то долю секунды маг-ворон отделился от стола и оказался прямо перед ней, черные складки взметнулись и оказались широкими рукавами рубашки.