Ветер под моими крыльями

– Ты хотел бы поехать к морю со мной и мамой? – ласково спросил Макс.

– Ура! Конечно! – Адриан подпрыгнул. – А Валери поедет?

Вот так, мстительно подумала вежливая ассистентка, любуясь растерянностью, отразившейся на лица Макса. Отвечай теперь на этот вопрос, благородный Робин Гуд.

– Боюсь, это невозможно, – мягко сказал Эвершед. – Мы поедем втроем. Разве тебе не хочется побыть только со мной и с мамой?

– Вы опять будете ссориться.

– Не будем.

– Ты всегда так говоришь.

Макс умоляюще посмотрел на Валери, и та, вздохнув, пришла на помощь незадачливому отцу:

– Если папа обещает, Адриан, ты должен ему доверять.

– Мы покатаемся на яхте, – немедленно пообещал Макс, – и посмотрим на дельфинов. И будем собирать ракушки и купаться с утра до вечера. И есть туземную пищу.

– Стоп! – прошипела Валери. – Макс, остановись! Иначе с подбором тура могут возникнуть проблемы.

– Но ты же специалистка по улаживанию вопросов подобного рода, – засмеялся Эвершед. – Я уверен, ты справишься.

– Ну спасибо, – буркнула Валери, стараясь показать, насколько у нее испортилось настроение.

К чему весь этот фарс? Даже тараканам на кухне ясно, что эту разбитую чашку бесполезно склеивать. Разве что найдется волшебная палочка хотя бы с одним желанием, только вот палочки нет. Адриан замечает гораздо больше, чем думают Макс и Шеррин. Они оба могут сколько угодно играть в великую любовь, и Валери не сомневалась, что со стороны Макса это не совсем игра, только вот от ребенка истинные отношения скрыть не удается. Адриан так радуется, когда отец звонит ему со съемок, и с таким удовольствием и подолгу болтает с Валери. Она даже читает ему сказки по телефону и рассказывает волшебные истории. Интересно, чем в это время занимается Шеррин? Валери и хотелось, и не хотелось это знать.

Иногда ее посещало нецивилизованное желание выцарапать Шеррин Милборроу глаза. В духе неандертальских женщин, сражавшихся за место у огня в своей пещере. Только вот пещера не ее; ее – соломенная подстилка у двери, и то, пока хозяин пещеры, добытчик мамонтов, это терпит. А если однажды Валери ему надоест, ее выставят. Вместе с подстилкой – или вообще без всего.

– Хотите еще порцию? – осведомился добытчик мамонтов.

Обитатели пещеры ответили, что да, хотят, и Макс, чтобы не дожидаться официанта, пошел делать новый заказ к прилавку. Адриан, вздыхая, выводил по растаявшему мороженому загадочные иероглифы.

– Валери, а ты правда не можешь поехать?

– Не могу, цыпленок. Вы должны побыть вместе всей семьей.

– Но ты же семья.

– Нет, я всего лишь работаю у твоего папы.

– Я же всегда тебя помню, – рассудительно заметил Адриан. – Иногда мне кажется, что моя мама ты. Может, это правда?

Валери почувствовала, что сердце проваливается в желудок. Этого еще не хватало.

– Адриан, – произнесла она как можно мягче, – забудь то, что ты сейчас сказал, и не повторяй этого никогда. Никогда, никогда, никогда. Я не твоя мама, и ты очень огорчишь свою маму и папу, если будешь так обо мне говорить.

– Но мама со мной почти не бывает. – Адриан всхлипнул. – Когда папа уезжает, он звонит. А мама не звонит, и я не знаю, когда она вернется. И она не читает мне на ночь. Она просила не набрасываться на нее и не врываться в спальню. Она меня не любит.

– Ну что ты, цыпленок, не плачь. Мама очень тебя любит. Она просто очень занята и переживает по поводу своей работы. Вы съездите к морю втроем, и все наладится. Вот увидишь.

– Ты так думаешь?

– Уверена. Могу поклясться самой страшной клятвой.

– Ой! А как ею клянутся? – Слезы мгновенно высохли.

Валери огляделась, стараясь придать своим словам больше таинственности, и понизила голос.

– Ну, это могут делать только настоящие путешественники. Ты такой?

– Я очень хочу!

– Тогда слушай. Вот так сцепляешь пальцы, – Валери показала, – и говоришь волшебные слова. Запоминай! «Клянусь всеми океанами, всеми островами и всеми неоткрытыми кладами, что говорю правду!» Повтори.

Адриан послушно повторил; его голубые глазенки сияли от восторга.

– А еще, – на плечо Валери легла теплая тяжелая рука, и Макс склонился к столу, – можно клясться всеми китами и пингвинами. Честно тебе говорю, Адриан.

– Верь папе, – кивнула Валери, – он-то у нас настоящий путешественник!

Макс не отодвигался, она чувствовала его близость, тепло, чувствовала, как он дышит. По спине побежали мурашки, и Валери еле удержалась, чтобы не передернуть плечами – так сильно подействовало на нее прикосновение Макса. Как же он не понимает, что ей больно, когда он вот так себя ведет?! Впрочем, почему он должен понимать…

Эвершед убрал руку, обошел стол и сел.

– Я заказал еще много мороженого, кофе для взрослых и кока-колу для молодежи. Во сколько мы должны быть у Филиппа?

Валери взглянула на часы.

– Через полтора часа.

– Так быстро? – Адриан уловил опасность. – У-у-у… Папа, а можно мне с вами?

– Нет, – ответил Макс не слишком уверенно. Валери видела, как ему хочется побыть с Адрианом еще, но долг перед родиной перевешивал. Обычно Валери была на стороне своего работодателя – работу и частную жизнь смешивать не стоит, – но сегодня, после откровений Адриана, ей остро не хотелось расстраивать мальчика.

– Думаю, мы могли бы сделать исключение из правил. – Она просигнализировала бровями опешившему Максу. – Ведь мы только вчера прилетели. В офисе Филиппа полно людей, которые с удовольствием повозятся с Адрианом, пока мы будем обсуждать текущие дела. Но решать, конечно, тебе, Макс.

– Я… хм. – Он оценивающе посмотрел на Валери, как будто увидел впервые. Такой взгляд означал, что она имела неосторожность его заинтересовать. – Ладно. Если ты считаешь, что так можно…

– Положись на меня в вопросах воспитания, – сказала Валери. – У меня полно племянников.

– Это заметно. – Было непонятно, одобряет он ее или нет, но рассерженным Макс не выглядел. Скорее… благодарным?

– Доедаем все, и на выход, – скомандовала Валери. – С учетом пробок, времени у нас в обрез.

Адриана сдали с рук на руки секретарше Ливенса, смешливой девице по имени Рози, и она мгновенно отвлекла мальчика, предложив ему горячий шоколад и доступ к компьютеру. Удостоверившись, что с сыном все будет в порядке, Макс прошествовал в кабинет Филиппа.

Как же все-таки Эвершед любит сына, рассеянно подумала Валери. Как последний островок привязанности и свободы чувств, надо полагать. Он цепляется за Адриана руками и ногами – непосильная ноша для шестилетнего ребенка, если бы тот не отвечал отцу взаимностью. Но Адриан, глубоко уязвленный невниманием матери, жаждет отцовской ласки не меньше, чем Макс хочет ее дать. Пока они еще пытаются вовлечь в это Шеррин. И чем дальше, тем тяжелее даются попытки.