Камень Желания Антайо

Джон нажал на курок. Промахнулся. Выстрелил снова – пуля увязла в сиреневых внутренностях… А после палец защелкал, и пистолет, выплевывая пули, задрожал.

Офицер практически не целился; но прекрасно видел их все, мигающие из полупрозрачных недр. Единственный глаз продолжал глядеть на него до тех пор, пока вместе со всем остальным не утек в канализацию.

– Не может быть, – прошептал Джон, и на его лице выступила испарина. – Неужели снова?..

Джейди наблюдал за происходящей сценой. Он не мог поверить, что Антайо убежала, бросив начатое… Кто теперь убьет эту тварь?!

Льюис на негнущихся ногах добрался до машины, открыл дверь и тяжело увалился на место водителя. Он устало ухнул и помассировал виски… Да еще и этот притихший парень на заднем сидении, явно боявшийся и пошевелиться, начинал раздражать.

Но офицер прошел испытание на терпение. И, когда послышалось верещание сирен, он выдавил улыбку на измученном лице. А как только прикатили машины скорой помощи, и наряд полицейских, Джон завел мотор и уехал прочь.

Тучи у горизонта начали приобретать грязно–розовый цвет. А на улице уже моросил холодный неприятный дождь, собираясь на дорогах в коричневые лужи. Но иногда одинокие сырые проспекты и переулки скрашивались яркими вывесками работающих заведений.

И, капли, стекающие с их крыш, стучали об асфальт и землю.

По тротуару, тяжело шагая, быстро шел мужчина. Он маневрировал среди луж, но его брюки все равно уже были по колено заляпаны бурыми пятнами грязи. В руке он нес кожаный чемодан, и постоянно посматривал на часы на запястье.

Проклятые стрелки уже не двигались.

Раздраженно открыв тяжелую металлическую дверь, он зашел в подъезд многоэтажки. Быстро поднялся по ступенькам до резной деревянной входной двери.

Через пару мгновений ключ щелкнул в замке.

Мужчина юркнул вовнутрь. В сухость и уютность. Облегченно вздохнув, он поставил чемодан на пол. Повесил мокрый зонт на крючок и снял куртку. Затем прошел в гостиную и разлегся на кресле. Усталость взяла над ним верх. Схватив с кофейного столика газету, он открыл ее на середине, и расплылся в улыбке. Время за чтением летело незаметно. Как тут бегающий взор остановился на финансовой статье.

Умиротворенное лицо перекосилось от злости. Глаза спешно заскользили по строчкам, а скривившиеся губы начали сжиматься в щелочку.

Бывший одноклассник улыбался Кевину из фото в газете. А ведь когда–то они дружили. Однако, Мартин лучше учился в школе. А после поступил в престижный вуз.

И студенческая жизнь разделила их.

Сейчас Мартин являлся ведущим менеджером крупной корпорации. Кевин не мог понять, почему у него самого ничего не вышло, хотя в молодые годы он был успешнее того парня. Сам он не первый год занимал должность младшего бухгалтера в небольшой фирме. Неплохо, но недостаточно.

Кевин скривился и раздраженно отшвырнул газету. В голове начали мелькать различные мысли, вертясь около одного стержня, коим являлась работа. Намедни директор пригласил его в свой кабинет и разразился выговором, пригрозив лишением премии. Что он вообще делал не так? Кевин прекрасно понимал – в произошедшем он не был виноват. Оплошность допустили другие, но подставили только его. Одна из них – та брюнетка, сидящая напротив, и занимающая свою должность лишь благодаря кровному родству с начальством. Кевин вспомнил, что ему нередко приходилось исправлять за ней ошибки. Но пожаловаться на ее халатность было бы пустой тратой нервов и времени – директор быстро бы замял любой назревающий конфликт. Плюс, часть коллектива недолюбливала его из–за претензий, которыми он не грешил одаривать всех подряд. И старалась в каждый подходящий момент напакостить.

Мужчина взмахнул рукой и услышал бульканье. Опустил голову и понял, что не переоделся в сухую одежду. Он ударил себя по лицу и покачал головой.

Быстро сняв мокрую обувь, Кевин направился в спальню и переоделся в теплый махровый халат. Зашел на кухню и поставил греться чайник. И уже через несколько минут заварил себе горячий чай из пакетика. Он залпом выпил его, и решил, что было бы неплохо принять теплую пенную ванну.

Это бы помогло успокоить нервы. И Кевин, смакуя эту мысль, принялся набирать воду. Тут поток воды снизился – заметно упал напор. С трудом подавив в себе волну раздражения, он вышел в коридор. Глянул в зеркало и скривился – побриться бы тоже не помешало бы.

В животе заурчало. Мужчина погладил выпирающее над ремнем брюшко и вернулся на кухню. Зажег свет – лампа под потолком звонко вспыхнула. Открыв дверцу холодильника, в надежде увидеть бутерброд, сияющий своим великолепием посреди остальных продуктов, он разочарованно поморщился, обнаружив полупустую камеру. Пять яиц ютились возле исхудавшей упаковки кетчупа, а толстый кружок вареной колбасы тоскливо лежал на тарелке, деля соседство с маленьким кусочком сыра.

Хмыкнув, Кевин принялся за приготовление ужина.

Льющаяся из крана вода разбрасывала ударяющиеся о дно брызги в стороны. Вдруг слив ванны потемнел, и наружу вырвалось пятно. Оно росло, растекаясь по дну, как густая грязь из забившейся канализации. Склизкая масса вылезала, ее становилось все больше. Маленький отросток вырвался из нее, и завозил по белоснежной акриловой стене.

А вода над ним неистово бурлила, методично повышая свой уровень.

Послышалось сочное плямканье. Похоже, из ванны. Кевин что–то буркнул себе под нос и выключил огонь, над которым в сковороде уже шкварчали на масле полуготовые яйца. Вышел в коридор.

На кафеле, посреди маленькой комнаты, валялся шампунь. Крышка пластмассовой упаковки раскрылась, и на пол разлилось немного синего мыльного вещества. Мужчина хмыкнул, поднял емкость, с недоумением посмотрел на открытый ванный шкафчик и закрыл его.

В зеркале шкафчика отразилось его усталое, болезненно–бледное лицо.

Взгляд скользнул вниз и влево – ванна уже достаточно наполнилась. Повернув рукоятку, Кевин выключил воду, и рукой проверил температуру воды.

Самый раз.

Донесшийся до ушей шорох он поначалу принял за фоновый шум. Но тот раздался вновь.

И Кевин поспешил на кухню, где, по его мнению, находился источник странного звука. Нащупав на стене мокрыми пальцами выключатель, он зажег свет.

Глазам предстало открытое настежь окно. Ветер теребил занавеску, трущуюся о край стоящего на невысоком комоде телевизора. Дождь залил лужицу на линолеуме под окном.

Раздражению не было предела. Почему все эти невзгоды происходили прямо сейчас?

За спиной раздался неприятный плямкающий звук, медленно перетекший в шарканье. Кевин резко развернулся, и от изумления широко раскрыл рот. Мозг отказывался принять увиденное таким, каким оно было.

Около холодильника стоял бесформенный темный силуэт c одним огромным глазом посередине. Он казался инородным предметом, прилепленным на склизкую поверхность.

– Какое невезение, – захлебываясь, произнес голос, по всей видимости, принадлежавший этой штуковине.

Кевина не покидала уверенность, что он расслышал именно эти слова. Тут, раздвигая складки густой плоти, вылез еще один шар. Исказился узким зрачком.

– Он добился большего. Ведь он велик, а ты ничтожество…

Человек оторопел и попятился. Хриплый, усталый голос захлебнулся, и куча, дрогнув, сорвалась с места. Раскрыла широкую зубастую пасть.

– Я помогу тебе, – услышал мужчина последние в жизни слова.

И существо одним рывком поглотило его.

Джейди вернулся домой в девять часов вечера. Да, полиция хорошенько потрепала ему нервы. Протокол кое–как составили. Однако, пришлось долго придумывать, как озвучить произошедшее с ним, чтобы все можно было списать на несчастный случай.

Парень видел распирающую тревогу Джона. Угловатые движения и трясущиеся руки, крутившие руль, выдавали того с потрохами. Даже в участке многие сотрудники выглядели на редкость нервными и раздражительными. Шныряя по кабинетам, они громко хлопали дверями. Некоторые с враждебностью посматривали на него, и Джейди все больше и больше хотел поскорее убраться домой. Он едва не налетел на толстяка, семенившего с кружкой кофе в кабинет. У того был растерянный и сонливый вид. Поспешно извинившись, парень осторожно зашагал прочь…

Джейди оторвался от воспоминаний и откинулся на спинку кресла. В безлюдной гостиной царило умиротворение. Он очень устал, так ничего не узнал об Ареке, ни об Антайо. А еще безумно бесил стучавший в окно дождь. Вскоре в горле пересохло. Джейди двинулся на кухню, в надежде заварить себе горячий чай. Рука потянулась к выключателю.

Кривые зубы со звоном сомкнулись в метре от шеи. К счастью, молниеносная реакция спасла от гибели. Джейди отскочил к окну и прижался спиной к подоконнику. Его тело сотрясла мелкая дрожь. Чудовище, распластавшееся перед холодильником бесформенной кучей, медленно перекатило к нему глаза и пасть. На сей раз оно выглядело совсем по–другому. Снова походило на слизь. Гортанно заревев, оно набросилось на него, широко распахнув шипастые челюсти. Джейди дернулся к двери и силой распахнул ее. На ватных ногах вывалился на балкон и попятился. Он наблюдал, как гора слизи, с чуть ли не сияющим в темноте кухни, оком, вылилась на мокрый линолеум. Дождь затарабанил по ее мягким сиреневым слоям.

Если… Как эта тварь вообще могла существовать, будучи куском полужидкой плоти?!

По телу растеклось знакомое ощущение, и Джейди, глубоко вдохнув сырой воздух, почувствовал, как оно наполняло его. Ловко подпрыгнув на перила, он раскинул руки, держа равновесие, как натренированный циркач. Холодный дождь хлестал в спину, но Джейди даже не замечал этого.

Тварь захлебнулась разъяренным рычанием. Из правого ее бока вырвался отросток, и потянулся к парню. На него все наслаивалась сиреневая масса, комьями падавшая на пол.

Джейди инстинктивно отступил. Опора под ногами исчезла, и он с криком сорвался вниз. Тут же поднял руку и схватился за выступ. Упершись ногами об оббитую пластиком стену балкона, он разжал пальцы.