– А вот о каком! – Старуха открыла сумку, запустила в нее руку, немного повозилась там и вытащила сложенную вчетверо бумажку с жирным пятном. Из сумки выглянул мороженый рыбий хвост.
– Что это? – брезгливо поморщился Леня.
– Это я селедку в нее заворачивала. Ты сюда, милок, смотри. – Она развернула бумажку, и по квартире поплыл запах тухлой рыбы.
Леня двумя пальцами взял объявление:
– «Найдены часы… потерявшего просят обращаться…» Лолка, твоя работа? Ты что, с ума сошла?
– Не с ума, – забормотала боевая подруга, отступая в глубь прихожей, – это не я…
– Вр-рет! – снова заорал Перришон. – Пр-ри кидывается! – Он перелетел еще выше, не дожидаясь, когда Лола приведет в исполнение угрозу, ясно читавшуюся в ее взгляде.
В коридоре между тем появился Аскольд. Он с интересом огляделся, принюхался и прямиком направился к старухиной сумке.
– Вы это чего тут? – испугалась старуха. – Вы промеж себя потом будете разбираться, а сейчас отдайте часы! А то знаю я таких, что норовят чужое добро прихватизировать.
– Бабушка, а у вас какие часы пропали? – поинтересовалась Лола.
Леня взглянул на нее неодобрительно, но решил отложить воспитательные мероприятия до того времени, когда они останутся в своем дружном коллективе.
– Известно, какие, очень хорошие. Сейчас таких не делают. От мужа, покойника, остались. Наручные часы марки «Чайка» на кожаном ремешке.
– Тогда те, что мы нашли, точно не ваши.
– Что значит не мои? – Старуха повысила голос. – В объявлении же сказано: нашли часы. Нашли, так отдавайте! А то, ишь, не ваши! Сказать-то что угодно можно. Вот и кот у вас такой же вороватый, весь в хозяев.
Аскольд под шумок успел подкрасться к сумке, схватить зубами рыбий хвост и теперь как раз пытался вытащить рыбу.
– Пошел прочь, охальник! – замахнулась зонтиком старуха.
– Действительно, Аскольд, как не стыдно! – поддержал ее на этот раз Леня. – Воспитанный, авторитетный кот, а ведешь себя как помойная шпана. Тебя что, не кормят?
Аскольд прижал уши и бросил на хозяина красноречивый взгляд, мол, не лезь не в свое дело. Еще этот взгляд говорил: «Краденая рыба гораздо вкуснее той, что положили в миску, как будто сам не знаешь».
– Вот же бандит! – верещала старуха, пытаясь зонтиком отогнать кота от сумки. – Вот же террорист!
Аскольд сильнее дернул за хвост, и мороженая треска наконец вывалилась. Вместе с ней на пол выпали мужские часы на потертом кожаном ремешке.
– Бабушка, вот же ваши часы, – обрадовалась Лола. – Наручные, мужские, кожаный ремешок.
– Ой, правда! – Старуха вырвала у Лолы часы и злобно хихикнула: – Это, значит, я их в рыбном достала, а потом обратно сунула и забыла. Ладно, так и быть, те часы можете оставить себе.
Она ловким движением вырвала у Аскольда рыбу, засунула ее в сумку и удалилась.
Лола закрыла дверь и облегченно вздохнула.
Но радоваться было рано: стоило старухиным шагам затихнуть, как Леня сложил руки на груди и уставился на боевую подругу прокурорским взглядом.
– Как ты можешь все это объяснить? – поинтересовался он после выразительной паузы.
– О чем ты, Ленечка? – Лола потупила глаза и убрала руки за спину, как прилежная ученица.
– Позор-р! – завопил сверху Перришон.
– Ты прекрасно знаешь, о чем! – прогремел Леня. – Что это за объявление?
– Ой, чем это пахнет? – Лола потянула носом.
– Не пытайся отвлечь мое внимание!
– Да говорю тебе, там что-то горит! – Лола двинулась к кухне.
Маркиз принюхался.
– Действительно, что-то подгорело.
– Печенье! – Лола всплеснула руками и бросилась вперед.
На противне остались одни угольки. Лола схватила лист и понесла его к мусорному ведру.
Пу И, который вертелся под ногами в ожидании угощения, попал ей под ноги и обиженно тявкнул.
– Пуишечка, детка, прости меня! – Лола подхватила песика и прижала его к груди. – А все из-за этого противного Леньки!
– Что? – вытаращился Маркиз. – Я-то в чем виноват? Сама устроила весь этот дурдом, расклеила дурацкое объявление, а теперь обвиняешь меня? Это, знаешь ли, переходит всякие границы!
– Дурацкое? – Лола сверкнула глазами. – Выходит, я дура? Пуишечка, ты слышал, что сказал этот ужасный человек? Он обозвал меня идиоткой, тупицей и уродиной! Ты будешь свидетелем!
– Лолка, прекрати этот театр одного актера! – разъярился Маркиз. – Я тебя слишком хорошо изучил, чтобы наступать на одни и те же грабли и поддаваться на примитивную провокацию!
– У сильного всегда бессильный виноват, – патетически произнесла Лола, и на глазах у нее выступили слезы.
Как и было сказано, она замечательно умела плакать по заказу, что очень ценили режиссеры еще в те времена, когда она служила в театре. Леня знал об этой способности боевой подруги и не принимал ее слезы всерьез. Вот и сейчас он хмыкнул, развернулся и вышел из кухни.
Лола поняла, что продолжения скандала не будет, и решила спуститься и поговорить с консьержкой. В конце концов, ее именно для того и нанимают, чтобы не пускать в дом посторонних. А тут идут в квартиру один за другим, как ходоки в Кремль.
– Аделаида Семеновна, – Лола постучала в окошко консьержки костяшками пальцев, – зачем вы направляете ко мне людей по объявлению? Я же просила звонить, когда кто-нибудь придет! Я спустилась бы к ним сама и поговорила, а вы всех пускаете в дом. Леонид недоволен, да и вообще, это непорядок!
Вместо ответа из окошечка донеслось громкое «апчхи».
– Вы простужены? – Лола несколько сбавила обороты. – Конечно, я вам сочувствую, но это не повод…
– Чего надо? – Из окошка высунулась незнакомая физиономия с распухшим носом.
– Ой! – вскрикнула Лола от неожиданности. – А где Аделаида Семеновна?
– Заболела она, – проворчала простуженная особа, – попросила за нее подежурить.