Отбор не приговор

– Да хоть бы и так, кто ж докажет, что ты не рыдаешь ночами?

– А во-вторых, именно из-за этих вазонов ушел в запой главный садовник. На эти несчастные цветы практиканты из академии излили свои скромные зельеварческие потуги.

– А и думаю, что это у нас практиканты украшены кто синяком, а кто ссадиной. Садовник их так?

– Угу, там цветы были какие-то особенные, должны были цвести до глубокой осени. А в итоге уже распустившиеся соцветия закуклились обратно. Вокруг вазонов бегают профессора, садовник пьет, а мой старший брат ржет как конь. Учитывая, что он зельевар, не обошлось без его помощи.

Принцесса остановилась у одинокого, посаженного наособицу кустика. Лима встала рядом и негромко спросила:

– Будешь скучать по брату?

– Он вредный и противный, слишком опекающий старший брат, – принцесса шмыгнула носом, – конечно, буду. По всем буду. Может, даже по Ринке буду скучать, хотя вряд ли. О, смотри. Так, что пишут?

Чтобы сменить тему, Лота подалась вперед и начала читать табличку, установленную рядом с кустом:

– Астиция Зфельская, так, цветет с мая по октябрь, неприхотлива, агрессор. Агрессор?

– Может, магический подвид? – предположила Лима. – Ты прости, но мы, лисы, не по ботанике. Не тяни руки! Дай я, моя реакция в разы превосходит твою.

Лисица опасливо вытянула ладонь, коснулась зеленых листков, потом приласкала соцветия и, окончательно осмелев, сжала пальцами одну из тонких веток. Ничего.

– Хм, в принципе, сейчас по дворцу бродят тридцать третьекурсников, – пожала плечами Лотанари. – Может, им захотелось пошутить? Вспомни нас на третьем курсе.

Лима хмыкнула:

– Мы бы не обошлись исправлением надписи в оранжерее.

– Бы? Мы так-то и не обошлись, – напомнила Лота.

– Это да, – мечтательно-смущенно протянула лисица. – Копаем?

– Копаем, – кивнула принцесса и решительно перехватила лопату. – Вернее, я копаю, а ты тянешь.

Астиция была успешно извлечена и помещена в особый контейнер – эта разработка была главным достижением королевского садовника. Ни Лима, ни Лота так и не поняли, почему корни растения были ограничены странной круглой штуковиной. Может быть, случайно?

В любом случае подруги были счастливы и отнесли небольшой, совершенно не фонящий магией ящик к уже приготовленным вещам, после чего устроились в библиотеке. Поболтать, почитать и просто приятно провести время. Еще неизвестно, есть ли в Эльфхиире библиотеки и, что главное, на каком языке там написаны книги. Нет, Лотанари, как и положено принцессе, языки знала. Но с ушастых снобов станется писать на языке Творения, а тут принцесса читала лишь со словарем. И обсценной лексикой. Поскольку по восемнадцать значений на каждое слово… Это все-таки слишком много.

ГЛАВА 3

Лима помогала принцессе завивать локоны и мурлыкала себе под нос популярную песенку довольно фривольного содержания. Лота же только тяжело вздыхала: им пришлось встать за два часа до рассвета. И, как будто этого мало, отец прислал четырех служанок – в помощь. Это при том, что Лотанари с десяти лет владеет всеми необходимыми бытовыми заклинаниями! И терпеть не может, когда в ее волосах копошатся чужие руки.

В общем, служанки были отправлены досыпать, и вот, спустя два часа, принцесса почти готова. И даже почти довольна: платье восхитительно. Тугой корсет утягивает тонкую талию чуть ли не до прозрачности, легчайший шелк юбки изящными волнами обрисовывает бедра, а скромно расшитый лиф в выгодном свете демонстрирует высокую грудь. Причудливо уложенные локоны, перевитые нитями мелкого жемчуга, завершают картину.

– Что, забелить тебе губы и брови? – ехидно предложила Лима.

Лотанари бросила последний взгляд в зеркало и так же ехидно ответила подруге:

– Да-да, и трупные пятна не забудь подрисовать. Где мой гроб?

– Убийственно звучит, – Лима поперхнулась смешком и тут же, поблескивая глазами, воодушевленно спросила: – Это значит, я сейчас могу выйти в коридор и громко приказать подать к покоям королевский гроб?! Я знала, знала, что с тобой не будет скучно!

Лисица выскользнула наружу, и ее громкий голос разнесся по коридорам. Через пару минут в покои Лоты вошли отец и старший брат. Брат был хмур и молчалив, его синие глаза смотрели куда угодно, но только не на сестру.

– Ты прекрасна, – с горечью произнес Нордад. – И сейчас я как никогда жалею, что не выдал тебя замуж.

– Да вроде не сватался никто, – удивилась Лотанари.

– Только в прошлом году я отклонил десять брачных предложений, – вздохнул король. – Ждал, пока ты хоть кем-нибудь заинтересуешься.

У принцессы запершило в горле:

– Ты… Но я думала, что мой брак будет в интересах королевства.

– У королевства много интересов, – глухо произнес брат, – и мы смогли бы совместить твой интерес с государственным. Теперь не сможем.

Лота быстро сморгнула непрошеные слезы и, выдавив улыбку, спросила:

– И кто понесет мой гроб?

– Я думал, ты предпочтешь пойти сама, а в… в гроб лечь уже внутри храма, – ответил Нордад.

– Вот уж, – фыркнула Лота. – Если уж позориться, то полностью. А то это как в фонтан до половины упасть – глупо же.

– Падать в фонтан в принципе глупо, – нахмурился принц.

– Но если упасть и принять непринужденную позу, то можно сделать вид, что так и задумано.

Принц только хмыкнул и вышел, чтобы спустя короткое время левитировать внутрь покоев массивный гроб.

– Надеюсь, мне не придется забирать его с собой в Эльфхиир? – Принцесса потрогала отполированное дерево, оценила мягкость подушек и нежность кружева.

Нордад только вздохнул:

– За твой багаж отвечаешь только ты. Хочешь – бери.

– То есть это прямо мой-мой гроб? – прищурилась Лотанари. – Не собственность короны? Тогда мне нужна минутка.

Принцесса отошла к секретеру, вытащила бумагу и писчие принадлежности. Спустя минуту она поставила под скупыми строчками витиеватую подпись и, свернув лист в трубочку, протянула его брату.

– Проследи за последней волей покойной, – проказливо улыбнулась Лота и царственно возлегла в гроб.

Хотя будет точнее сказать, что она попыталась царственно возлечь, но получилось только по-простонародному плюхнуться. Все же невозможно без посторонней помощи удобно устроиться в гробу.

– Где моя верная Лима? Разве не должно ей проводить усопшую в последний путь? – трагично вопросила Лотанари.

– Прекрати, – в сердцах бросил отец, – это не повод для смеха.

Лота села в гробу и серьезно, пытливо спросила: