Оборотень по объявлению. Его запретная пара

Я импульсивно сделала шаг назад, что ни от кого не укрылось. Все сразу заметно напряглись – и Яр, и Тень.

С визгом шин из-за поворота вылетела машина и резко затормозила рядом. Ярко-зеленая, как сочная весенняя трава, она дымила шинами.

Передняя пассажирская дверь распахнулась еще до того, как авто остановилось. Я мельком увидела водителя – миниатюрную девушку с каре. Она крикнула:

– Эй, новенькая! Залетай!

Тень и Яр напряглись еще сильнее.

И тут стекло внедорожника опустилось, показалась виноватая мордашка Насти:

– Это я вызвала медоедку.

Почему-то мужчины посмотрели в ответ особенно упрекающе.

Я интуитивно поняла, куда бежать. Зеленый – хороший цвет.

Глава 4

Перед машиной вышел зверь, преградил путь. Бежевая шерсть, хищно ощеренная пасть. Лапы багровые.

– У него кровь? – тихо спросила я.

– Ой, вот только не надо жалости, елы-палы! Там под этой коркой уже все зажило.

И девушка ударила по газам, посылая машину вперед так, что зверь едва успел отскочить.

Мне с трудом давался тот факт, что это животное – Артур. Кто он? Пума?

Боже.

– Какой кайф, елы-палы! Как же я по этому соскучилась!

Это было первым, что я услышала после того, как мы на первой космической тронулись с места.

– Я Аленка, елы-палы. Ты же Ди?

Я кивнула, сев ровно, потому что до этого вся вывернулась, пытаясь увидеть что-нибудь на дороге позади.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– «Ты». Со мной только на «ты», елы-палы. Твое имя Настя сказала. Это та блондинка, рядом с которой вечно крутится недружелюбный верзила.

Эта девушка всегда говорит «елы-палы»? Забавная. Но ей хочется ответить, чтобы услышать, скажет ли она свою присказку снова.

– Вы… ты о Тени?

Странная кличка. Хотя, если вспомнить, кто он, ничего удивительного. Сегодня вообще удивительный день. День, когда небо упало мне на голову.

Я отвернулась к окну и посмотрела на родной город. Такие привычные дома с окнами, полными тепла и света. Обычные горожане, спешащие с пакетами продуктов домой. Они ничего не знают об оборотнях. И я не знала еще час назад.

Артур оборотень!

Яр – оборотень!

А эта девушка? Как там про нее сказали? Медоедка?

Мелирование, каре, чуть вздернутый нос и взгляд, полный энергии.

– Да, я тоже оборотень, елы-палы, – засмеялась Аленка, заметив, что я ее изучаю. – И я тебя не съем. Мы цивилизованные, давно живем с вами бок о бок. На людей не охотимся. У меня дома шестеро медолисов, так что мы еще и размножаемся с дикой непоследовательностью, называющейся истинностью. Как втрескаемся – так на всю жизнь. И все равно, человек это, лис, как в моем случае, или медведь, елы-палы.

Я шокированно уставилась на девушку. Тишина, во время которой я переваривала сказанное, показалась мне уж больно затянувшейся, и я переспросила:

– Шестеро медолисов? У тебя?

Она выглядела как моя одногодка! А мне, на минуточку, двадцать восемь.

– Да ты знаешь, сколько мне лет, елы-палы? Я могла двадцать шесть раз родить с плодовитостью моего лиса, но я четко ему сказала: хватит. Дальше сам пойдешь рожать, елы-палы. Нет, ты знаешь, четверняшки – это слишком. Не согласна?

Ну как тут не поддержать?

– Согласна.

Для меня и пума – слишком.

Пожалуй, мои проблемы по сравнению с проблемами медоедки гораздо незначительнее. Я еще отвертеться могу. Надеюсь.

Аленка поняла все по-своему:

– Не боись, елы-палы! Обычно у всех по одному ребенку. Это мой такой отличительный. Или я? Не знаю. Но я рада, что сегодня выбралась. Я так давно не дышала свободой, елы-палы!

Шины визжали на поворотах, адреналин зашкаливал. Но несмотря на опасное вождение, у меня было ощущение, что Аленка все контролирует.

– Есть хочешь, елы-палы? – вдруг спросила она.

– О еде я сейчас думаю меньше всего, – призналась честно.

Аленка была какой-то нереальной. Я знала ее несколько минут, а такое ощущение, что всю жизнь.

– Тогда куда ты хочешь, елы-палы?

Этот вопрос меня окончательно подкупил.

– К братьям.

Они для меня как родной дом, как теплое одеяло. Я посмотрела на соседние машины. Кто из водителей оборотень? А кто знает об их существовании?

– А твои кошаки знают, где твои братья живут, елы-палы?