Попроси у неба счастья

И холод снова отступал и любовь согревала сердце.

Ведь никогда не думал, что снова полюблю, что такая страсть зажжется в моём сердце. За что мне боги дали сколько?– с любовью в глазах смотрел на маленькую женщину, мирно спавшую возле него, а минуту назад дарившую такое неземное блаженство.

Сон вконец сморил Тодора и он забылся в его сладких, лёгких волнах, в которых не было страха, а была любовь и нежность, была его Любава.

Луна с любопытством заглядывая в узкое окошко, перед своим уходом на покой видела два красивых молодых тела, укрытых облаком шелковых волос. Луна знала будущее и ей хотелось, чтобы мирное настоящее было у них как можно дольше. Она ведь всегда была покровительницей влюблённых.

Глава 23

Утро было морозное, хотя восходящее солнце и пыталось прогнать холод, но было ещё слишком слабым, чтобы сделать это. Правда, от его лучей снег искрился и больно было на это сияние смотреть.

Алекс рано сходил к кузнецу и забрал свой заказ. Получилось неплохо: что-то похожее на маленькие салазки. А ещё он выпросил два наконечника для стрел, одев их на концы двух ровных палок. Амуниция была готова.

Вначале он нашёл Любаву и позвал её с сбой на реку, а затем и Ярополка, предварительно спросил об этом Тодора. Ярополк рад был, потому что изнывал от безделья и уже разбил пару горшков, упражняясь со своим деревянным мечом.

– Ну что, Любушка, нет у тебя желания сразиться?– спросил, улыбнувшись.

– Мог бы и не спрашивать… Но где, всё занесло снегом?

– Мы найдём место, увидишь.

– Ещё чего. Я же не девочка и неудобно сейчас играться. Что подумают о княгине?

– Раньше ты никаких пересудов не боялась. Хорошо, сиди в санях, а мы с Яриком сразимся. Да, Ярополк?

– Ты что Алекс? Ты будешь драться с ребёнком?

– Кто сказал, что мы будем проводить военную подготовку? Поедем на реку, сама посмотришь. Ну что, Ярополк, сразимся?

У мальчика загорелись глаза и он оглушительно закричал:

– Да, да Алекс. Давай сразимся!

Любава снисходительно улыбнулась.

– Ну вот два ребёнка и создали дружину.

– Давно ли ты перестала играть в футбол, – с улыбкой посмотрел на неё Алекс.

Собирались долго. Дворяне приготовили резные сани, которые напоминали огромное кресло. На них положили медвежью шкуру. Алекс оделся быстро и нетерпеливо прохаживался, ожидая Любаву и Ярополка. Когда показалась девушка, он от восхищения даже присвистнул. Широкая беличья шубка доходила до пят, на голове- круглая шапочка из соболя и такая же муфточка, куда девушка прятала свои руки.

– Ну ты, сестричка, как снегурочка!

– Такая же холодная?– улыбнулась.

– Такая же красивая!

– А я? – Из-за спины Любавы показалось хитрющее лицо Ярополка.

– Ну а ты как маленький Морозко!

Алекс подхватил ребёнка под мышки и подбросил вверх. Мальчик зашёлся смехом.

– Ещё, Алекс, ещё!

– Ну нет, нас уже ждёт лёд.

– А что это у тебя? Санки?

– Вот скоро увидишь, как только придём на реку.

– Ладно, если собрались, то в путь. Иди ко мне, малыш- позвала мальчика к себе в сани Любава.

Она села в сани, её ноги накрыли меховым покрывалом.

– Нет, я пойду с Алексом, – заупрямился.

– Нет, и вправду снег глубокий, садись уже возле Любавы.

Дворяне толкали сани сзади, а Алекс на своих снегоступах шёл рядом и ему хорошо было слышно разговор мальчика и княгини.

– Тебе не холодно, не замёрз?

– Нет, ну что ты, Любава, а если ты жена моего папы, значит ты моя мама?

«Железная логика у мальчика». – Железная логика у мальчишки, улыбнулся Алекс.

– А ты хотел бы чтобы я была твоей мамой?

– Хотел… Я и папу просил об этом…Ты хорошая, добрая и весёлая.

– Я тоже хочу, чтобы у меня был сын. И звали бы его Ярополк.

– Как меня? – не понял мальчик.

– Глупенький.З ачем мне ещё один, если у меня уже есть такой хороший малыш.

Мальчик смотрел на неё и, как успел заметить Алекс, неподдельная радость плескалась в его глазах.

– Знаешь, о чём я давно хотела тебя попросить?

– Что?

– Можно я буду называть тебя сыном? Ты мне это разрешишь?

– Знаешь, как я давно хотел этого… Мама…

У Любавы в глазах стояли слёзы. Видно, догадался Алекс, вспомнила, что сама никогда не произносила это слово, хотя оно самое близкое и дорогое. Понимала, как необходима ласка и доброта этому маленькому мальчику, который назвал её своей мамой.