Опекун

Опекун
Наталья Федоровна Озерская

Молодой преуспевающий бизнесмен Вадим Вяземский, проезжая по Литейному мосту, замечает девочку, которая прыгает в воду. Он, не раздумывая, бросается вслед за ней. Позднее, навещая спасенного подростка в больнице, Вадим решает стать ее опекуном. Этот отважный поступок изменит траектории жизни сразу нескольких людей…

Эту книгу я посвящаю моему мужу и благодарю его за терпение и поддержку

Глава 1

«Лексус» черного цвета на большой скорости двигался по Литейному мосту в сторону одноименного проспекта. Моросил противный, холодный, мелкий дождь, нередкий для поздней осени. В салоне автомобиля громко играла музыка, и водитель, держась за рулевое колесо одной рукой, второй отбивал по нему такт. У него было хорошее настроение, он почти добрался до дома, где его ждал безмятежный отдых, и поэтому на губах временами появлялась улыбка. Внезапно боковое зрение зафиксировало промелькнувшее справа большое темное пятно. Он повернул голову и от увиденного резко вдавил в пол педаль тормоза. Сработала АБС, и машина остановилась как вкопанная. На парапете моста стояла невысокая, худая фигура в темной одежде, и издалека невозможно было определить, женская она или мужская. Выпрыгнув из машины, Вадим быстро двинулся по направлению к человеку, решив как-то разговорить его.

– Эй, подожди! Не делай этого. Давай поговорим, – крикнул он.

– Не подходи! Я все равно прыгну. – Ответ прозвучал с холодной решимостью.

По голосу он понял, что это девчонка.

– Не дури! Какое событие тебя могло толкнуть на это? Парень бросил? Плюнь на него. Найдешь другого. Всего-то дел! – говорил он, приближаясь к ней.

– Уйди! – не оборачиваясь, крикнула она и с отчаянной решимостью оттолкнулась от перил моста.

Вадим кинулся к ней, но руки только скользнули по мок-рой ткани плаща. Он ошарашенно смотрел вниз, где через несколько секунд с громким всплеском раздались воды Невы и поглотили тело девочки. Он обернулся: рядом остановилась еще одна машина, и водитель, опустив стекло, смотрел на Вяземского.

– Скорую вызови, – крикнул Вадим и, сбросив куртку, прыгнул вниз.

Ему пришлось несколько раз нырять, пока он не схватил девчонку за капюшон. Он не чувствовал холода, потому что ему казалось: ледяная вода обжигает кожу. Намокшая одежда прилипла к телу, сковывая его движения. Он плыл к берегу, прижимая девочку спиной к себе, и эта тяжелая ноша не давала ему возможности двигаться быстро. С моста по пешеходной дорожке к воде уже бежали люди. Вадим почувствовал под ногами дно и, приподняв тело девочки, передал его в тянувшиеся к нему с берега руки. Скорая приехала достаточно быстро, почти сразу после того, как девчонке успели сделать искусственное дыхание. Вяземский слышал, как она натужно кашляла, освобождаясь от остатков воды в дыхательных путях и легких. Он постоял немного в толпе спасателей и почувствовал, что окончательно замерз от мокрой, прилипшей к телу одежды, дождя, заползающего за шиворот, и холодного, пронизывающего до костей ветра, налетающего порывами со стороны Невы. Содрогаясь от холода, он быстро пошел к своей машине, но его перехватили прибывшие на место работники полиции, которым было необходимо получить дополнительные сведения о факте суицида подростка.

– Не могу ничего сказать. Я не знаю ее совсем. Случайно увидел. – Вадим провел рукой по мокрым волосам. – Я возвращался из Сестрорецка, ехал оттуда, с Выборгской стороны. – Он жестом показал направление своего движения. – Почти проехал мост, а тут она…

– Хорошо. Мы еще с вами побеседуем. Документы покажите свои.

– Извините, я весь мокрый. Холодно очень. И документы в машине. – Вадим направился к своему внедорожнику.

– Вы не включили аварийку, тем самым не обозначив свое транспортное средство на полосе движения, – увещевал его молодой лейтенант, следуя за ним по пятам.

Ему почему-то неприятен был этот холеный «спасатель», не вызывавший в его ментовской душе ничего, кроме раздражения. Бесило в нем все: манера поведения и привлекательная внешность, особенно его высокий рост, которым не мог похвастаться сам, крепкие мускулы, проступающие под мокрым джемпером, облепившим его тело; но еще больше лейтенанта злил его независимый, уверенный вид. С чего бы это?

– Не включил, извините, не до того было. И вообще, если бы я все делал по правилам, я не успел бы спасти девчонку. Тем более рядом остановилась еще одна машина. – Он подал въедливому лейтенанту свои документы, чтобы тот мог переписать его данные, а сам взглядом пытался отыскать сброшенную куртку.

Лейтенанту сделали замечание свои же ребята. Он, облокотившись на капот «Лексуса», старательно переписывал данные паспорта «спасателя», а сам искоса поглядывал на него. Вадим подобрал свою замшевую куртку и, не рискнув надеть ее на себя, сел в машину. Он включил «печку», чтобы избавиться от противной мелкой дрожи, которая сотрясала все его тело. Лейтенант, закончив писать, нехотя протянул Вяземскому документы.

– Я могу ехать?

– Можете, – миролюбиво ответил второй полицейский и улыбнулся.

Вяземский проехал по Литейному проспекту до сквера Дружбы и повернул налево. Теперь он ехал по своей улице – Кирочной – и мечтал поскорее попасть домой. Оставив машину на подземной парковке, он поднялся в лифте на свой этаж и долго не мог открыть входную дверь ключами, потому что плохо слушались пальцы. Первое, что он сделал дома, – это сбросил с себя мокрую одежду и встал под тропический ливень, сделав температуру воды погорячее. Прозрачные стенки душевой кабины почти сразу запотели от пара и отгородили его от внешнего мира. Вяземский долго стоял под душем, с удовольствием подставляя под его горячие струи лицо и тело, пытаясь отогреть замерзшую спину, плечи, поворачиваясь кругом, отфыркиваясь от воды и постепенно приходя в себя. Он раз за разом вспоминал полет с моста незнакомой девчонки, мысленно представляя себе, о чем она могла думать в последний момент, когда прощалась с жизнью, и как велика должна была быть степень ее отчаяния. Надев халат, он прошел к бару и плеснул себе в бокал порядочное количество коньяка. Большой глоток алкоголя прокатился по горлу, обжигая его. Спазмы разжались, дрожь прошла, и стало легче. Он допил коньяк и почувствовал, что отпустило. Потом он поискал в куртке телефон и, достав его из кармана, набрал номер своей девушки.

– Привет, – бодро проговорил он.

– Привет! Ты чего так долго не звонил? Я волновалась. От Сестрорецка ехать всего сорок километров…

– Сорок три, – уточнил с ухмылкой на лице Вяземский, подливая себе коньяк.

– Вадим! Ты – зануда. Чем ты занимался?

– Подвиг совершал, – самодовольно ухмыляясь, пробормотал он.

– Хватит прикалываться!

– Жанна, это не прикол. Пришлось прыгать за девчонкой с моста в Неву. Черт, вода ледяная просто. Все-таки конец ноября. Согрелся только под душем и сейчас пью коньяк, чтобы не заболеть.

– Правда? Что за девчонка? Она жива? – засыпала его вопросами Жанна.

– Бог ее знает. Вроде жива. Ее скорая увезла.

– Давай рассказывай все по порядку, – потребовала она.

– Хм-м! Что рассказывать?

– Ну, все! Как ехал, как увидел, где все это произошло? Вадим, ну, не тяни! Мне интересно.

– Да что рассказывать? Ехал, как обычно, по Приморскому шоссе, потом с Выборгской стороны заехал на Литейный мост и, не доезжая одного пролета до Литейного проспекта, увидел боковым зрением с правой стороны темную фигуру, стоявшую уже за перилами моста. Ты же знаешь, там с обеих сторон тротуары широкие. Я остановился и направился к ней. Между нами было четыре-пять метров, не больше. Я бросился к ней, но не успел ее схватить. Вернее, схватил, но не удержал. Ткань плаща гладкая, да к тому же еще и мокрая…

– Ой, Вадим, я знаешь что вспомнила?

– Догадываюсь, – на его губах появилась кривая ухмылка, – опять страсти какие-нибудь.

– Страсти? – возмущенно возразила девушка. – Да я читала это сама! Вокруг этого Литейного моста ходит множество слухов. Рассказывают про священный валун Атакан, лежащий на дне Невы именно в этом месте, который требует себе все новых и новых жертв. В дни лунных затмений там поднимается зловещий туман, а реку в этом месте охватывает черный водоворот, готовый затянуть в себя все живое. Но существует еще одно поверье, которое наделяет мост магической силой, способной притягивать сюда со всего города самоубийц.

Вяземский сделал большой глоток коньяка, но не ощутил предполагаемого удовольствия, но зато почувствовал, как от мистических преданий засосало под ложечкой.

– Жанн, давай на этом закончим о поверьях.

– Ага, уже не по себе становится? Боишься?

– Не говори ерунды, – раздраженно произнес Вадим.

– Народ шепотом называет Литейный мост оборотнем, – не унималась Жанна. – Водолазы, занимающиеся поиском утопленников, утверждают, что, действительно, ежегодно с моста прыгают в воду те, кто решил свести счеты с жизнью. Предание гласит, что раньше на этом месте существовал мост-призрак, служивший воротами в параллельные миры. Поговаривали, что ищущие смерти находили этот призрачный мост, в тумане заходили на него и исчезали, уходя в потусторонний мир. Вот и эту девчонку потянуло туда. Это все неспроста. Поверье не выдумали. Оно до сих пор работает. Представляешь?

– Представляю. Завтра утром заеду к ней. Надо узнать, может, помощь какая-то нужна.

– Хочешь, я с тобой поеду?

– Обойдусь, – лаконично оборвал ее Вяземский.

– Почему так категорично?

– Иначе мне нужно будет за тобой ехать, а у меня времени на это нет.

Они еще поговорили и вскоре распрощались. Ночью Вадиму снились секции перильного ограждения с изображением щита с гербом города, русалки, удерживающие в руках скипетр и два якоря: морской и речной. Снились морские животные в просветах чугунных столбиков и черная вода внизу. Вяземский проснулся и отправился в душ, который смыл остатки неприятного сна. Ему вспомнились русалки из ночного кошмара, все как одна с удивительными синими глазами. Почему именно с синими, Вадим так и не понял. Времени было в обрез, и раздумывать об этом было некогда. По пути в больницу он заехал за цветами для спасенной им девчонки. Он долго обводил глазами полки с цветами, раздумывая над тем, какие уместнее было дарить в таких случаях, а потом махнул рукой и купил белые розы. В больнице ему выдали халат и проводили в палату к пострадавшей.