Метаморфозы жизни

– Да нет, мам, сама не знаю, – и Вера пошла открывать дверь. В коридоре послышались отголоски тихого разговора, потом звук захлопнувшейся двери и на пороге комнаты появилась Вера с невероятно красивым букетом крупных чайных роз на высоких толстых ножках- их было ровно девять.

– Боже, какая прелесть! – Людмила Сергеевна аж задохнулась от восхищения. Наташа недоуменно переглянулась с Любочкой, а Дашка воскликнула: «Ну, и кто это такой щедрый?»

– Понятия не имею, курьер принёс: доставка такая по интернету, – Вера смущённая, но довольная стала искать достойную этой красоте вазу.

– Ты кончики ножом почисти, дольше стоять будут, – советовала довольная за дочь Людмила Сергеевна.

– Наверное, кто-то с работы, – не унималась Дашка, это ж так дорого!

– Сейчас профсоюзов нет, это поклонник скорее всего, – предположила Наташа. – Ой, я так рада за тебя, Верунчик, так рада! – почти искренне воскликнула она и подняла глаза кверху.

– А это что? – Любочка подняла с пола выпавший листок розового цвета. – Тут записка, Вера! Иди, читай. Вера поставив вазу с волшебно пахнущими цветами, взяла из Любочкиных рук маленький, сложенный вдвое глянцевый листочек и развернув, стала читать, понемногу краснея:

«Самой прекрасной женщине. Помню. Люблю.».

Подписи не было.

– Ну, это наверное Сашка, – Людмила Сергеевна вздохнула, – и чего вы развелись? Он же тебя боготворил!!! Видишь и День рождения не забыл, и любит до сих пор!

Дальше решили всё же выпить за здоровье новорожденной, потом с энтузиазмом продолжился разговор об анонимном дарителе сего сногсшибательного букета. Но продолжился этот разговор совсем недолго.

В дверь снова настойчиво позвонили. Продолжая закусывать, Николай Иванович предположил: «ещё кто-то прислал, а мог бы и сам прийти, а то совсем я тут один в вашем бабьем царстве!»

И, действительно, минут через пять Вера опять зашла в комнату с нереально огромным букетом из орхидей! Букет был диаметром полметра в красивой сиреневой упаковке и состоял из белых и тёмно-красных цветков. Комната вновь наполнилась чудесным нежным ароматом и во взглядах улыбающихся подруг, уже кроме восхищения, стали поблёскивать искорки зависти. Букет был до того ослепительно хорош, что вопрос «Кто его прислал?» перекрыл все остальные темы самого смысла события.

В середине букета Вера теперь уже сама нашла небольшую открыточку «С Днём рождения, Верочка! Ты женщина всей моей жизни, будь счастлива, моё солнышко!!!» Вера сияла, а родители и подруги опять принялись обсуждать:

– А может это Слава? Всё же она мать его сына?

– Причём тут сын? Это же про любовь!

– Сашка, вполне мог и Сашка!!!

– Да, а может это тот последний, как его? Дима или Фима?

– Нет, всё же это Слава! Он интеллигентный…

– Да нет, жадный он! А тут такие деньжищи!!!

Разговор продолжался с явным накалом неудовлетворённого любопытства, а Николаю Ивановичу приходилось в одиночестве (даже Даша его в этот раз не поддерживала) и наливать, и чокаться, и пить за здоровье своей единственной ненаглядной доченьки. Он изредка смахивал нежданную слезу: «Зачем эти цветы? Мужика-то нет в доме, ох! беда-беда» и выпивал очередную стопочку. Людмила Сергеевна, в отличии от мужа, была горда непомерно, особенно, когда курьер принёс третий букет: белоснежные лилии с широким золотистым бантом стягивающим стебли. Вера, совсем уже пунцовая, тихо прочла «У нас всё впереди, моя несравненная, моя единственная любовь! Поздравляю, целую, всегда твой.».

– Верочка, а эта роскошь от кого? Кто такой «всегда твой»? – Людмила Сергеевна вся сияла от радости, в её чуть затуманенной «Мартини» голове уже рисовался фасон платья, в котором она будет на свадьбе у дочери. – Мам, ну понятия не имею, правда, – ответила через чур смущённая Вера, пытаясь улыбнуться и ставя слишком пахучий шедевр флористики на тумбочку возле открытого окна.

Подруги, конечно, совсем не поверили ей, что она и не предполагает автора записки пославшего такой великолепный букет. Но всё же поддерживали эту, уже действующую довольно отрицательно на их чувствительные нервы, игру будто Вера и впрямь не подозревает кем такой, почти свадебный, букет послан.

– Ох, уж, Верка, хитрюга, небось замуж собралась! А ну, колись! – Даша протянула Николаю Ивановичу свою стопочку. – Это дело обмыть надо! Где там ваша «Перцовочка»?

– Людмила Сергеевна, какая дочь у вас скрытная! Любочка с Наташей переглянулись и тоже решили ударить по «Хеннесси».

– Ну вот, все её мужчины вспомнили! – Людмила Сергеевна налила себе немного «Мартини» и собралась передать бутылку Николаю Ивановичу, но потом, увидев в его руке уже стопочку с «Перцовкой», махнула рукой, долила свой бокал доверху и поставила бутылку на прежнее место.

– Предлагаю выпить за мою Верочку. Будь счастлива, девочка моя родная! – и залпом, не дожидаясь остальных желающих присоединиться, опрокинула полный бокал.

– Ох, какие молодцы!!Вспомнили, что у Верочки сегодня дата важная! – продолжила Людмила Сергеевна, она улыбнулась победоносно оглядев уже чуть подвядших подруг своей дочери. – Да, Верочку мужчины очень уважают, вот и помнят, и забыть не могут…

Затем она, посмотрев на мужа, решила, что праздник удался и пора по домам. Вера вызвала родителям такси и они с чувством глубокого удовлетворения отбыли домой.

Вскоре засобиралась и Даша, поскольку и муж, и свекровь, и дети уже просто не давали ей спокойно провести остаток праздника, постоянно названивая.

Наташа и Любочка робко вызвались помочь Вере с уборкой и мытьём посуды, но бросив последний взгляд на стоящие в вазах роскошные букеты не стали настаивать, когда Вера деликатно отказалась, сославшись, что завтра воскресенье, на работу рано вставать не надо и она не спеша всё сделает сама.

Вера закрыла за подругами дверь и вошла в комнату, походившую теперь на оранжерею. Смешение терпких ароматов экзотических орхидей, удушающих белых лилий, нежных прекрасных роз немного пьянило: ах, как было бы прекрасно, если бы всё это было правдой…

Торопясь домой немного охмелевшая Даша(всё же пару рюмочек «Перцовочки» она пропустила с Николаем Ивановичем), недолго мучилась вопросом «Кто и какой букет подарил Вере?». Конечно, обидно, что её Валик никогда ей подобного не преподнёс бы хоть на 40, хоть на 50, хоть на 100 лет. Но зато у неё есть он, её Валик! Настоящий, любящий и преданный! Ну и пусть он не пахнет лилиями, а большей частью другими запахами(но это только по праздникам!!!). И вот придёт она сейчас… он, конечно, всё ей выскажет, а потом ночью, когда детей уложит и свекровь захрапит в соседней комнате… На кой ей тогда сдались все эти орхидеи Веркины?!!

Наташа с Любочкой медленно направились к метро, но ехать им было в разные стороны, поэтому подробно обсудить произошедшее они не совсем успели. Немного и почти искренне порадовались за подругу, что в день сорокалетия ей прошлые мужики такие цветы подарили. Ну что ж, сейчас по интернету можно всё что угодно и откуда угодно заказать были бы деньги и желание. Каждая, конечно, не призналась ни себе, ни подруге, что всё же позавидовала Вере, хотя особенно-то завидовать было нечему: Верка ведь тоже всё одна, но всё же внимание, такое внимание- ух, как приятно!!!

Наташу всю оставшуюся дорогу домой почему-то мучил вопрос о лилиях: неужели опять замуж собралась тихоня? А говорит, что я самая близкая подруга её? Интересно всё же КТО? А лилии – это ведь любимые Наташины цветы…

Любочка страдала не столько по вопросу, кто и какой букет подарил, сколько о том, что вообще вспомнил-и и подарил-и?

Неужели бывают такие отношения, неужели можно вот так, столько лет помнить и чувствовать? Она не верила в такую любовь никогда, а тут такое?! И у кого? У Верки? Это ж не двадцать пять, не тридцать, а сороковник! Она меня аж на восемь месяцев старше!!!

Вера медленно убирала со стола грязную посуду и плакала. Она совсем не так собиралась отпраздновать этот день: ей хотелось повеселиться, посмеяться, разогнать эти плачущие летние тучи именно в свой День рождения.

Неделю назад она сама заказала себе в цветочном интернет-магазине «Радость в дом» эти три шикарных букета, сама придумала интригующие надписи на разноцветных записочках, угрохав на этот сюрприз почти всю месячную зарплату. Она и предположить не могла, что все воспримут это так серьёзно, собиралась за чаем признаться во всём и посмеяться вместе со всеми этой своей оригинальной выдумке. А вышло? Конечно, мама! – у неё никогда не было чувства юмора, вот девчонки и повелись. Глупость какая, теперь и объяснить-то невозможно – обидятся ещё больше!

Слёзы лились уже таким же бурным потоком, как и начавшийся опять несуразный июльский дождь. Вдруг Вере послышался слабый звонок в дверь: «Ну вот, уже и галлюцинации начинаются, Бог наказал.» Но звонок повторился уже более сильно. Вытерев наскоро краем фартука мокрые щёки, Вера подошла к двери и глянула в дверной глазок. На лестничной площадке стояли юноша и девушка. Немного подумав, Вера открыла дверь.

– Здравствуйте. Вера Николаевна Обручева здесь живёт? – твёрдым голосом спросил юноша.

– Да, здесь, – ответила растерявшаяся Вера, – это я. А вы кто?

– Я Алексей Никитин, а это Лена-моя невеста. Мы с вашим Юрой вместе служим. Вернее, служили. Я вот демобилизовался и домой еду.

Вера стояла растерянно глядя на молодого человека и её сердце наполнялось постепенно теплотой и необыкновенной радостью: этот мальчик несколько дней назад видел её Юрочку, разговаривал с ним.

– Проходите, пожалуйста, проходите, – Вера пригласила их войти.

У меня не очень убрано, были гости… но чай можно попить и торт ещё остался.

– Да мы, Вера Николаевна, собственно поэтому и зашли. Юра просил, чтобы обязательно сегодня – ведь у вас День рождения, верно? И вот ещё, – и парнишка протянул Вере три розовые гвоздички. Он сказал, что розовые-это ваши самые любимые.

– Да, это мои самые любимые… Надо же сыночек мой, не забыл, – у Веры сжалось сердце от нахлынувшей нежности.

– Мы долго искали: везде красные.

– Садитесь, располагайтесь, я сейчас чай подогрею, вот торт, – засуетилась она, – как там Юрочка, его не обижают?