Метаморфозы жизни

– А может давай по маленькой? У меня Бейлиз остался с восьмого марта.

– А давай!

3

– Тань, я что спросить хотела: ты на встречу одноклассников пойдёшь?

– Да, Галочка, вроде надо бы, всё же столько лет прошло, опять же дата круглая! Только боюсь придёшь и всех перепугаешь своим внешним видом: вон как я растолстела! – и Татьяна тяжело вздохнула.

– А ты думаешь, подруга, что все остальные совсем не изменились? Тоже и седые, и толстые, и морщинок полно. Да ещё и больные небось, а некоторых уже и нет. Вон Субботина в прошлом году не стало – инфаркт обширный и всё! А ещё Оленька Видова, помнишь старостой была? Рак…

– Ну вот, и чего на это смотреть и себя демонстрировать? Хотя ты, Галочка, смело можешь идти, выглядишь отлично, – Татьяна грузно опираясь на палочку медленно прошла на кухню и села за стол. – Бери сама своё вишнёвое, там на полочке, мне нельзя- диабет!

– А чего не заходишь, я бы тебе лекарства подобрала эффективные и недорогие, я знаю, что тебе бесплатные положены, но в списках такое… дерьмо, сама понимаешь. Трудно ведь на пенсию, особенно теперь, когда всё так дорого? Я- то хоть частным образом приём веду, у меня пока ещё пациентов хватает.

– Да, много ли мне надо! Ни пить, ни курить, ни есть, ни кофе, ни Бейлиз – тоска и только! И место в транспорте начали уступать! Вот до чего дожила, – Татьяна отпила из оставшейся от кобальтового сервиза единственной чашки глоток зелёного чая без сахара и грустно посмотрела на цветущую черёмуху за окном.

– Прекрати ныть, подруга, вспомни, как ты зажигала, как своему Петечке рога наставляла развесистые? – Галя подмигнула подруге, та оживилась и в глазах появился почти потухший огонёк.

– Ну, что ж нам, красивым, оставалось делать, раз такой успех?! Да, зажигала и ничуть не жалею, зато есть что вспомнить! Ты ж вот три раза замуж выйти умудрилась! – Ну да, когда с Мишкой развелась, Вадим встретился. А что- очень достойный, талантливый уролог. Его тогда к нам в поликлинику главврачом назначили. Мы как-то сразу друг другу приглянулись. Я его очень любила, мы хорошо жили. Он пылинки с меня сдувал. Когда мама умерла, всё на себя взял.

– Да, помню, помню. Жаль, что умер рано, ему ведь ещё и шестидесяти не было?

– Пятьдесят семь.

– Хороший мужик был, жаль… А с детьми его ты общаешься?

– А как же, и с Володей, и с Кристиной. Они меня не забывают, все праздники поздравляют, правда, заезжают редко, очень заняты: работа, семьи свои и дети. А теперь, когда я за Николашу замуж вышла, они знают, что я пристроена и спокойны.

А как твои мальчики? Часто навещают?

– Мальчики?! Старшему сорок два стукнуло, а младшему тридцать шесть. Да, я и бабка уже со стажем!! Навещают это громко сказано: если звонят раз в полгода и то хорошо.

– Да что ты?! А мне ты не говорила.

– А что говорить, Галочка, что жаловаться? Сама видимо так воспитала, они отца больше любили мне кажется. А как Пети не стало, вся жизнь и кончилась. Я только сейчас поняла, Галка, что на нём весь дом держался. Не на мне, а на нём! Столько я ему боли причинила, так виновата перед ним… – по морщинистой щеке Татьяны скатилась одинокая слеза. Она не смахнула её, затем немного помолчав, добавила, – вот теперь одна и даже детям не нужна.

– Тань, глупости это. И любят, и нужна! Просто с невестками сложнее. Я уж столько историй от своих пациентов наслушалась, зашибись- у всех одно и тоже: жалуются, что никому старые и больные не нужны. А это ни так. Просто наступает такое время, когда своей активной жизни уже нет, а дети и внуки- одна радость, свет в окне. Конечно, хочется, чтобы внимание было, чтобы беспокоились и волновались. Но у них своя жизнь, им её прожить надо, и их на старости лет ведь тоже одиночество может ожидать! У тебя хорошие дети, я же знаю, не накручивай себя, ходи на выставки или в интернете фильмы смотри, если ходить трудно. Найди себе занятия: вяжи, шей, читай- да мало ли! Рисуй, ты же так мечтала в детстве, вот и осуществи мечту наконец, время есть!!! Ну, надо как-то держаться!

А давай-ка всё же на встречу пойдём. Приоденемся, носики припудрим. Ну что? Возьмём такси и прибудем! Давай! Весна на дворе, солнце светит, всё цветёт и мы с тобой ещё ничего, пока не завяли!! А, Танюха?! Возражений не принимаю!!!

И подруги ещё долго сидели, пили чай без сахара и обдумывали в чём бы по эффектнее пойти на встречу с одноклассниками, а в раскрытое окно настойчиво прорывался дурманящий запах черёмухи.

Парик

Галина Петровна пребывала уже не первый день в раздумьях. Раздумья эти постепенно переросли в настоящие мучения. И все эти волнения были вызваны тем, что через неделю ей предстояло поехать на встречу с однокурсниками. Довольно давно (не буду уточнять в каком году именно) она сразу после окончания школы приехала в Москву, поступила в институт, на третьем курсе вышла замуж за москвича Павлика и с тех самых пор живёт и работает в столице.

С однокурсниками связь Галина Петровна поддерживала поскольку постольку, но всё же старалась выбрать время и встретиться по эпохальным датам: 10 лет окончания института, 100 лет со дня его создания и так далее. Очень редко перезванивалась с девочками из своей группы в обычные дни, месяцы и годы. Но вот, когда приближалась назначенная встреча, тут уж начинался настоящий ажиотаж: однокурсники и однокурсницы вспоминали, доставали откуда-то номера телефонов и звонили друг другу почти ежедневно, не оставалась в стороне и Галина.

Годы шли, бежали, мелькали, и встречи однокурсников случались реже и по всё более значительным датам. И вот в этом году стукнуло аж 40 лет со дня окончания института.

Конечно, очень хотелось снова окунуться в обстановку юности, беспечной и прекрасной. Но посмотрев на себя в зеркало, Галина Петровна обнаружила, что за те пять лет, что они не виделись, глазки стали припухшими, на щёчках появилась предательская сеточка из мелких морщинок, фигура несколько видоизменилась, причём совсем не в лучшую сторону. И самое ужасное, что волос на голове осталось катастрофически мало! Сказались несколько перенесённым операций, но кого это может трогать. Галина всегда выглядела на пять с плюсом и что теперь? Ну как в таком виде показаться на встрече!? – Паша, я в отчаянии, мне так хочется пойти на этувстречу, ребята весь телефон оборвали. А как я такая пойду? Это же ужас, они испугаются!

– Вот уж проблему нашла, Галчонок! Да и они ведь не помолодели: мужики ваши небось все или лысые, или седые, или и то и другое. Ну женщинам-то проще: всякий макияж и стрижка.

– Какая стрижка! Что мне стричь-то?

– Да что ты так распереживалась, ты всё равно там будешь самой красивой и молодой!

– Ой, тебе всегда всё хорошо, – чуть не плача посмотрела она на мужа.

– Ну да, я же женился на самой интересной девушке!

После долгих препираний и выслушивания дежурных, но искренних комплиментов в свой адрес, Галина Петровна пошла звонить самой близкой подруге Милочке. Та, выслушав поток отчаянных стенаний, спокойно разрулила ситуацию.

– Галя, прекрати панику. Уж на два часа даже в нашем возрасте можно сделать лицо!

– Лицо возможно, а с головой что делать?

– Ну это-то ещё проще: а парики на что? Вон весь шоу- бизнес в париках: и Распутина, и Пугачёва, и даже Кобзон!

И ничего- прекрасно выглядят!

– Так они же на сцене, а я – то в компании: все рядом, близко очень, заметят, что у меня парик- стыдно будет.

– Глупости какие!!! Приезжай ко мне – что-нибудь подберём, у меня всякие есть.

– Да что ты, а я и не знала. Тебе – то, Мила, зачем? У тебя ж свои волосы ещё нормальные, густые! Ни то, что у меня – вся кожа видна, особенно сзади просвечивается! – и Галина захлюпала носом.

На следующий день обе подруги рассматривали Милочкины парики. Галина все перемерила, но ни один ей не понравился. Вернее, она сама себе в этих париках никак не нравилась- совсем не её цвет, из зеркала смотрела на неё какая-то чужая тётка!

– Ладно, хотела обойтись малой кровью, но видимо придётся покупать. Поехали!

И Милочка повезла подругу в один супермаркет, где на первом этаже в небольшом закутке скучала продавщица. Все стены этого закутка и прилавок были увешаны болванками с различными париками. Длина разная, цвет на любой вкус, и цена соответственно от N-ной суммы до бесконечности. У Галины Петровны глаза разбежались и через минуту она уже примеривала и рассматривала себя в зеркало и… опять была своим видом недовольна. Продавщица с совершенно бесстрастным лицом, доставала уже из стоящих в углах огромных баулов всё новые и новые парики. Она их всё с таким же равнодушным видом расчёсывала и протягивала Галине Петровне. Наконец, о чудо! нашёлся нужный парик: и длина такая как нужно, и цвет практически такой же, как её крашенные волосы, и густота не очень напрягает: всё естественно!

Но цена! Даже Милочка, искушённая в таких делах, ахнула.

– А что вы хотите, – наконец-то проснулась и возмутилась продавщица, – это же натуральные волосы! Но вам и правда хорошо, совсем не отличишь.

Заплатив за выстраданную красоту почти две пенсии, Галина Петровна с Милочкой пошли отметить это неординарное событие тут же в кафе, заказав на оставшиеся копейки воду без газа.

– Милочка, теперь, что Паша скажет. Его решающее слово: быть или не быть. Нет: носить или не носить!

Приехав домой и облачившись в только что приобретённую пушистую шапочку из чужих волос, Галина Петровна предстала перед мужем, который лёжа на диване был увлечён показом Зимней Олимпиады в Корее.

– Паша, ну как? – кокетливо спросила она.

– Что «как»? – отозвался он, не отрывая от экрана глаз. – Опять новая кофточка? Вполне, тебе очень идёт.