Чужая война

Всхлипнув, Кина вылетела из-за стола и бросилась к своему ненаглядному.

А Сим, пока я любовался на эльфа, успел выпустить кишки одному из нападавших, тот был без кольчуги, и основательно зацепить второго. Он юлой вертелся по залу, проскакивая между двумя оставшимися противниками и с завидной скоростью вертя своим легким клинком. Что говорить, гобберы очень подвижны, и при должной обработке из них получаются отличные бойцы. Другой вопрос, что оружием среди них интересуются единицы, по пальцам пересчитать, и все они поголовно служат в гвардии гиеньского воеводы.

Пьяные орки скорее мешали друг другу, чем атаковали. Нет чтобы одному из них попытаться обойти гоббера со спины. Куда там?! Эти болваны кидались на него одновременно, шарахались друг от друга, когда их клинки мелькали в опасной близости от владельцев. Хуже того, они пытались отвечать на непрерывный поток уколов и скабрезностей со стороны Сима. А пытаться переговорить гоббера – это, скажу я вам, самый неразумный поступок, какой только можно совершить.

В конце концов, потеряв от ярости остатки разума, оба орка открылись. По-дурацки открылись. Один – на широком замахе. Уже умирая, он опустил меч, но Сим просто пропустил тяжелое лезвие у себя над головой. А второй и вовсе совершил детскую ошибку – его занесло тяжестью собственного клинка. И меч Сима (им можно было и рубить, и колоть) вонзился орку точно между ребер. Вонзился сзади. А вышел – спереди.

Не очень хороший удар: противник мог оказаться не последним, а пока Сим прыгал вокруг трупа, упираясь в него обеими короткими ножками и пытаясь вытащить зажатый ребрами клинок, его можно было порезать на шнуровку для колета.

«Что-то ты, Эльрик, больно строг, – одернул я себя. – Завидуешь? Так шустро и красиво положить четырех орков – это тебе не топором махать».

– Молодец.

– Ну дык! – Сим бросил меч в ножны.

– П-пойдемте, а?

Кина стояла, вцепившись в локоть Элидора. Взгляд ее перескакивал с пришпиленного к стене орка, изо рта которого все еще стекала струйка черной крови, к другому, скрючившемуся на полу, собрав в ладони собственные потроха. Лицо у девочки было даже не белым. Серым оно было. С зеленью.

Мит ханссер… Мир не дерьмо, вопреки моей любимой поговорке. Мир – еще дерьмее.

– Элидор, гляньте, как там лошади. А мы тут с Симом пошарим.

По законам войны гоббер имел право на деньги и доспехи орков. Право победителя. Обобрать убитого противника не погнушается и Торанго… По крайней мере, эрте Анго точно не погнушается, по себе знаю.

Но из-под самого дальнего стола раздалось немелодичное блеяние:

– Г-господа, я вынужден вызвать стражу. Лучше вам поскорее покинуть заведение.

– Чего?! – Раздухарившийся Сим грозно направился к источнику звука. – Кто там мяукает?

– Это я. – То, что вылезло из-под стола, здорово походило на кабатчика. Правда, несколько потрепанного. – За нанесенные убытки вы должны мне пятьдесят серебряных. Однако…

– Пятьдесят серебряных?! Да за такие деньги я готов задушить вашу маму! – заявил Сим. Где-то в чем-то я был с ним согласен. – Лезьте-ка обратно под стол, милейший, и не высовывайтесь, пока мы не возьмем то, что заработали.

– Калле! Питер! Куда вы пропали?! – заорал кабатчик, как мартовский кот, и на этот вопль в заднюю дверь вбежали… почему-то семеро мужиков, двое из которых явно были вышибалами, третий, судя по запаху, – конюх. Рассматривать остальных я не стал – хватило того, что они тоже были вооружены. Вилы, может быть, не самое удобное оружие в тесном помещении, но зал был не таким уж и тесным. А кроме вил наличествовали еще палки и вертелы…

– Сим, закрой глаза, – произнес я вполголоса и, уже сдергивая маску, услышал вопль за спиной:

– Шон раг! Авораж!

Это клич шефанго, берущих чужой корабль. Когда вцепляются в борта стальные крючья и жаждущая убийства орда по веслам несется на противника, срывая маски и скидывая капюшоны.

«Шон раг!»

«Авораж!»

– Грау! – услышал я низкий рык и узнал свой голос. Голос шефанго. А кабатчик и отважные его бойцы увидели мое лицо. Боевой оскал. И повалились без сознания.

Ошалевший Сим круглыми, как у совы, глазами смотрел на лежащие между лавок тела.

– Чего это они, а?

– Элидор… – Вкрадчивость моего голоса насторожила меня самого. – Что ты там скомандовал?

– Я думал, ты сам не догадаешься.

Эльф осторожно отцепился от вообще ничего не понявшей Кины, протопал за стойку. Пинком выбил дверь в контору хозяина и исчез. Успокаивать девочку пришлось мне. Тарсграге… На Айнодор ей надо, такие цветы только там выживают. Зачем ее понесло на Материк?

А Сим шустро обшаривал карманы у мертвых орков, приговаривая между делом:

– Все лежат. Все упали. Почему упали? Зачем глаза закрывать? Денежки, денежки. Богатые орки. С чего бы, интересно, они такие богатые?

Я, грешным делом, подумал, что гоббер спятил, однако в последнем его вопросе определенно был смысл. Действительно, откуда деньги и новые доспехи у орков? Очередная загадка в довесок ко всем остальным. Как будто мало того, что уже есть.

Нам следовало поторопиться. Помимо мертвых орков поблизости шлялись и живые. Довольно много. У меня были подозрения, что они расстроятся, увидев семь трупов своих сородичей.

– Элидор!

– Две тысячи серебром.

Эльф вывалился в зал, держа в руках объемистый мешочек.

– Этот придурок хранил свои капиталы прямо здесь.

А я-то думал, что всё знаю о моральных устоях монахов Белого Креста. Я ошибался. У монахов Белого Креста нет вообще никаких моральных устоев.

Я оторвал Сима от трупов. Кину – от себя… Элидор выбежал на улицу сам.

По коням!

Эльф успел поцеловать Кину, прежде чем закинуть ее в седло. Уже на ходу он бросил мне Симов арбалет:

– Держи. Хорошо стреляешь.

И я машинально поймал оружие одной рукой.

Стража на воротах, заподозрив неладное, попыталась перекрыть нам дорогу. Пришлось прикладом отвешивать удары особо ретивым. По упавшим телам пронеслись наши кони. А через миг и ворота остались позади. Дробно прогрохотали копыта по доскам моста.

– Мы назовем это «улыбка шефанго»! – крикнул мне на скаку Элидор. – Неплохой способ получать деньги, когда они нужны – очень. И по возможности скорее!

У монахов Белого Креста нет моральных устоев.

* * *

«Как это должно быть ужасно: потерять память». – Кина сидела, удобно устроившись на куче лапника, и наблюдала за Элидором, разводившим костер. Эльф настругал тонких лучинок, сложил заготовленные Эльриком дрова каким-то особым, непонятным Кине способом, а сейчас смотрел, как, неуверенно перепрыгивая по тонким веточкам, разгорается желтый огонек.

Девушка не могла отделаться от ощущения, что видит сейчас двух разных Элидоров. Один задумчиво смотрел на пламя. Второй же напряженно вслушивался и всматривался в окружающий прогалину лес. Был, правда, еще и третий Элидор. Но любая мысль о нем заставляла лицо пылать. А сердце начинало колотиться тревожно и радостно.