Исповедь детдомовки

Проехав пару станций метро, мы вышли на улицу к старинным домам Москвы. Пройдя переулки и свернув во двор, мы подошли к огромной вывеске компании. Открыв дверь, мы попали в офисное помещение. В нем было не так много света, зато находилось большое количество компьютеров и проводов, раскиданных на стенах и полу. Коллеги Андрея со мной улыбчиво поздоровались, он проводил меня в чей-то кабинет и посадил перед компьютером.

– Вот тебе игра, учись, – сказал Андрей и включил мне Chuzze Delux.

На мониторе высветилось окошко с яркими неоновыми буквами, и мой детский мозг чуть не лопнул от восторга. В окошке были цветные пушистые шарики и мне нужно было мышкой сдвигать их по диагонали так, чтобы совпадало три одинаковых цвета. В игру я погрузилась надолго, меня не было не слышно и не видно. В перерывах между игрой я поедала сладости, которые принесла коллега Андрея, и считала себя самым счастливым ребенком на всем белом свете.

Но за короткие хорошие моменты я платила в своей жизни в двойном размере.

В сознательном возрасте я задавалась себе вопросами:

– Почему я не убежала? Почему я не ушла в приют? Почему я постоянно возвращалась домой, зная, что меня там ничего хорошего не ждет? Меня почти каждый день уничтожали. За что маленький ребенок это заслужил?

И, только став мамой, я нашла ответ.

– Надежда! Надежда на то, что я приду, меня обнимут и скажут, что любят.

Детская наивность на любящую семью. Да и в принципе мой маленький мозг многое не понимал. Ведь каждый день мог стать для меня последним.

В моей памяти есть мелкие хорошие воспоминание, которые я бережно храню и которые являются показателем того, что иногда мы были семьей.

Помню один случай, произошедший летом. В квартире кипела семейная суета. Андрей искал батарейки для магнитофона, Аня собирала контейнеры с едой в пакеты, а мы с братом мельтешили по квартире в ожидании пикника. Выйдя на улицу, Андрей достал видеокамеру:

– Смотрите, какая большая сосна! Сможете ее обнять?

Полные энтузиазма мы побежали к высокой сосне и стали ее крепко-крепко обнимать. Глупость? Может, но в тот момент это было приятно.

Дорога в лес вела через ж/д пути Горьковского направления. Пешеходного перехода там не было, и мы шли по большой щебенке, переступая через высокие рельсы.

– Давайте быстрее, скоро поедет поезд, – предупреждала Анна.

По пути к поляне мы с братом бегали вдоль протоптанной дорожки в поисках заветной кислой травы. Заячья капуста по форме напоминает черетыхлистный клевер, и мы, соревнуясь, набирали целые букеты и ели их, кривя лица от кислоты. Придя на поляну, мы с братом получили задания. Брат с Андреем собирали хворост для костра, а мне нужно было найти самый большой гриб в лесу. И ведь нашла! По моему мнению, он был самый большой на поляне, да еще какой! Ярко-красный и с белыми пупырками.

– Мам, я нашла! – гордо заявила я и протянула гриб «маме» в руки.

Аня на панике выбила его из моих рук и промыла мне руки сладкой газировкой (это единственное, что было под рукой у нее). Я же не знала, что мухоморы ядовитые. Дальше все смутно костер, шашлыки и моя плетенная шляпа.

На этом приятные воспоминания заканчиваются, продолжается порочный круг пьянок и издевательств.

После очередной пьянки родителей и моего избиения за мной приехала милиция, чтобы забрать меня в приют.

– Я не поеду без брата. Почему забирают только меня? – обидчиво возмутилась я при милицейском.

Брата быстро разыскали по моим наводкам и забрали вместе со мной в приют «Преображение». Тот момент стал переломным в нашей с братом жизни. Он меня возненавидел. Это был тяжелый моральный удар. Я хотела от него тепла, поддержки и заботы, а он уходил от меня и делал вид, что меня не существует. Его презрительный взгляд в мою сторону был хуже ударов Ани по моему лицу. От этого я становилась более нервной и истеричной. Ведь я больше не нужна ему. Это очень больно – терять родного тебе человека, когда он вроде рядом, но при этом так далеко. Я думала, что, приехав со мной в приют, он скажет мне «спасибо» и наша жизнь с ним наконец-то станет лучше. Какой наивной я была.

В приюте были определенные часы посещения. Меня навещала бабушка, а Стаса навещала «мать». Каждый раз, когда она передавала ему сладости, воспитатель делил их между нами двумя:

– Почему все должно достаться только тебе? Наташа твоя сестра, так что делись с ней гостинцами, – говорила воспитательница Стасу, держа в руках пакет.

– Нет у меня сестры. Ничего я ей не должен, – огрызался Стас.

Воспитательница, не разводя дальнейшей дискуссии с подростком, доставала еще один пакет, и сама делила сладости нам поровну. Он психовал, смотрел на меня убийственным взглядом и выходил из комнаты, а я сидела и не понимала, что делать в такой ситуации. Ведь когда ко мне приезжал Андрей с Юлией брату не делили мои пожитки и это было не честно по отношению к нему, но от меня подачки он не принимал.

Кто такая Юлия? Спросите вы.

Появление её в нашей семье было таким же неожиданным, как выходя из дома вам может упасть снег на голову.

Дело было так. Дома у «родителей» была очередная гулянка в честь какого-то праздника. Взрослые громко кричали на кухне, распивая спиртные напитки, а я мельтешила по комнате и искала чем себя занять. В какой-то момент Юля и Аня ушли на «родительскую» кровать, а я как любопытный маленький ребенок пошла подсмотреть, что там будут делать взрослые. Наверное, лучше б я этого не видела. Потому что, спрятавшись за шкафом, они сидели на кровати, трогали друг друга по интимным местам и страстно целовали друг друга. Помню, как я скрючила лицо и пошла на свою кровать играть в игрушки.

Вот такое первое воспоминание отложилось в моей памяти о Юле.

Пока я была в приюте, Андрей развелся с Аней и переехал в соседний подъезд в квартиру Юлии.

Да, она еще и была нашей соседкой по дому.

Моя бабушка в очередной раз надоумила его восстановиться в правах и забрать меня из приюта, поэтому пару раз в неделю они со своей пассией приезжали ко мне и задаривали меня подарками и вниманием. В скором времени начались суды по восстановлению в родительских правах Андрея.

Я сидела в кабинете секретаря судьи и лопала любезно мне предоставленные шоколадные конфеты. Ко мне подошла молодая девушка, (которая представляла мои интересы в суде) и обратилась:

– Привет, меня зовут Елена Георгиевна, – улыбчиво сказал она и села рядом, – а тебя как зовут?

– Наташа, – ответила я с забитым ртом.

– Тебе будут задавать вопросы, а ты, если не захочешь, можешь не отвечать, – тихо сказала она, положив мне руку на плечо.

– Угу.

Для меня это был не первый судебный процесс, поэтому я уже знала, что меня ждет и на что я могла соглашаться.

– А ты с кем хочешь жить, с бабушкой или папой? – интересовалась девушка дальше.

– Папой! – не колеблясь, ответила я.

– А почему?

– Он мне подарки дарит и сказал, что у меня будет своя комната с игрушками.

Ранее Андрей заводил со мной диалог, с кем я хочу быть и пообещал, что если я буду жить с ними, то у меня все будет хорошо, не как раньше.

Готовил к суду, падла.

Девушка перестала задавать вопросы и повела меня в зал суда, усадив за школьную парту.

– Встать всем – суд идет.

Все присутствующие в зале встали, и в кабинет зашла дама в черном одеянии. Сев за большой стол, она поправила очки и начала вести судебный процесс. Андрей периодически смотрел в мою сторону и подмигивал мне.

– Наташа, – обратилась ко мне госпожа судья, – С кем ты хочешь жить после приюта?

– С папой, – повторила я свой ответ.