Тонкий тающий след

– Надя, вы хорошо себя чувствуете? – шеф выглядел озабоченным.

– Да, спасибо. Голова немного болит, но это ерунда.

– Это не ерунда, – возразил Бабаев, который на каждом корпоративе вспоминал лермонтовское «слуга царю, отец солдатам». – Вы сегодня сделали большое дело, устали, вам надо отдохнуть. Знаете что, идите-ка пораньше домой.

– Спасибо большое, но у меня еще остались текущие дела. Я бы лучше сейчас спокойно с ними разобралась, а завтра снова в бой. Буду готова к планированию проекта.

– Хорошо, Надя, идите. Постарайтесь не разболеться, сейчас март, время коварное. Обещаете?

– Торжественно клянусь! – улыбнулась она, надеясь, что не выглядит совсем уж развалиной.

Вернувшись в кабинет, Надя снова набрала номер мужа. Ответа не было.

Глава 6

Из-за бабушкиной болезни обычное расписание было нарушено: закупка продуктов в выходные сорвалась, и Наде пришлось ехать в магазин по дороге с работы в больницу. Поискав место на парковке у нарядного круглосуточного супермаркета, она ощутила прилив злости. Цены тут нерядовые, но если у вас нет времени рулить в «Ашан», извольте мыкаться, искать, куда приткнуть машину на десять минут. Но по дороге в больницу более удачного магазина не было. Решив объехать квартал, Надя увидела, что шлагбаум на въезде во двор поднят. Вот это удача! Быстро нырнув в открытый проезд, она припарковала машину на свободном месте – вечер только начинался, и не все проживающие здесь автомобилисты вернулись домой. Двор был старый, заросший узловатыми деревьями и разлапистыми кустами. Программа реновации сюда пока не добралась. В пятидесяти метрах от Яузы стояли невзрачные малоэтажные домики, обитатели которых по давнишней традиции до сих пор летом развешивали во дворе белье на веревках, натянутых между ушастыми металлическими столбами.

Может, я с ума сошла, если покупаю в «Азбуке вкуса» за две недели до того, как нас выселят из квартиры? Надя шла по проходам с большой тележкой и складывала в нее все, что попадалось под руку. Как там говорила Скарлетт О’Хара? Я подумаю об этом завтра. Сейчас мне надо ехать в Первую градскую к бабушке, а бабушка любит винегрет из «Азбуки вкуса». И я его куплю.

Вслед за упаковкой развесного винегрета в корзине очутились миндальное печенье, красивая банка с чаем, пачка молотого кофе, пара чесночных багетов, сыр, мясо, яйца, сметана, молоко, сливки, апельсины и конфеты, минеральная вода, рыба, овощи – к моменту, когда Надя достигла отдела с косметикой, корзина была заполнена наполовину. О счете она не думала. Она вообще ни о чем не думала – просто шла и шла, чувствуя, как холод бежит по спине и стынут пальцы, шея становится неподвижной, а глаза теряют фокус и реагируют только на самые яркие пятна, как будто прорывающиеся в ее реальность сквозь туман. Яркое розовое пятно с какими-то синими строчками на нем. Надя протянула руку. Прохладная банка была увесистой и объемной. Такое в карман не поместится. Она оглянулась. Никто не смотрит. Быстрым движением Надя сунула банку в висящую на локте сумку и пошла к кассе.

Выкладывая покупки на ленту транспортера, Надя почти успокоилась. Кассир меланхолично сканировала упаковки, помощник за кассой аккуратно складывал их в пакеты. Следующим в очереди к кассе стоял задумчивый блондин средних лет – высокий, в неприметной темной одежде. Он скользнул по Наде заинтересованным взглядом и сразу отвел глаза в сторону.

– Гражданочка, можно вас на минутку?

Надя уже расплатилась картой, когда невесть откуда взявшийся охранник взял ее за локоть.

– Что случилось? Почему вы меня трогаете?

– Камеры зафиксировали, как вы положили в сумку крем в отделе косметики. Пройдемте, надо разобраться.

– Это недоразумение! Я оплачу! – Надин голос звучал истерично и звонко.

– Пройдемте, гражданочка, – охранник крепче сжал пальцы на ее локте и кивнул следующему в очереди блондину в темном:

– Привет, Михалыч.

– Привет. Помощь нужна?

– Да нет, справимся.

Надя успела схватить одной рукой три тяжелых пакета с покупками и подталкиваемая охранником, вышла из зала в узкий, выкрашенный зеленой масляной краской коридор.

***

Ярко-розовая банка стояла на письменном столе рядом с монитором, на котором в отдельных квадратиках были видны все проходы магазина.

– Крем для лица с арбутином и плацентой Roland, производство Япония, цена 1390 рублей, – сидящий за столом человек поднял на Надю холодный взгляд.

– Ну вы же понимаете, что это случайность, – Надя старалась говорить очень спокойно. – Я только что оставила на кассе почти восемь тысяч рублей, и этот крем тоже, конечно, могла оплатить. Я просто ошиблась, не положив его в корзину.

– Мы за вами очень пристально наблюдали, гражданочка. Вы же не просто не положили крем в корзину. Вы оглянулись, не смотрит ли кто, и убрали его в сумку, – Наде показалось, что в помещении внезапно запахло сгоревшим маслом. Опять этот ужасный запах, откуда он здесь? – Вот смотрите.

На черно-белой записи было отчетливо видно, как Надя не спеша обходит стеллажи косметического отдела, берет в руки банку и оглядывается. А затем сует проклятый крем в сумку.

– Послушайте, ну простите меня, пожалуйста. Я правда ошиблась. Я очень устала на работе. У меня умирает бабушка, я сюда приехала, чтобы купить ей гостинцы в больницу. Там в Первой градской меня пускают до восьми, мне надо успеть. Смотрите, видите тут апельсины? И винегрет, она очень любит именно ваш винегрет, я за ним специально приехала, – Надя судорожно копалась в пакетах, словно предъявление конкретных продуктов могло смягчить сердца этих двоих, охранника и второго, кто он здесь? Менеджер? – Пожалуйста, позвольте, я все оплачу. Я приличный человек, у меня работа, семья, ну посмотрите на меня, вы же сами все видите. Я не воровка. Мне совершенно не нужен этот проклятый крем.

Мужчины смотрели на нее молча, никак не реагируя и будто бы ожидали продолжения.

– Ну пожалуйста, давайте я все оплачу. Вот, – Надя открыла кошелек и вынула пятитысячную купюру. Положила ее на стол.

Никакой реакции.

Она порылась в кошельке, вынула все бумажные деньги, которые там еще оставались – чуть больше тысячи – и выложила их на стол.

– Все, больше у меня ничего нет.

– Гражданочка, ну вы же понимаете, это смешно. Вам же срок грозит. Это кража. А вы решили откупиться шестью тысячами рублей? – человек, сидевший за столом, казалось, получает удовольствие от разворачивающейся сцены.

Раздался короткий стук в дверь:

– Коллеги, приветствую! Можно?

Блондин из очереди, которого назвали Михалычем, уверенно вошел в кабинет.

– Ну как тут у вас? Проблемы?

– Да нет, Михалыч, мы с дамочкой уже разобрались, – ответил охранник, почти незаметно смахивая кучку купюр в ящик стола. – Идите. И имейте в виду, что такие оплошности иногда плохо заканчиваются. Сегодня вам просто повезло.

Надя схватила свои пакеты и молча вышла из кабинета. Быстро, быстро, где здесь выход? Она почти бежала по узкому зеленому коридору, заплутала, оказалась в тупике, повернула назад и наконец, почти задохнувшись от запаха горелого масла, вышла на улицу. От ужаса и безысходности ей захотелось выть.

***

– И вот пойди пойми, чего им надо, этим бабам? – охранник задумчиво оглядывал заднее крыльцо магазина, куда вышел покурить с Михалычем. – Веришь, нет, через день попадаются, и ведь все прилично одетые. Кто конфеты пытается стырить, кто бутылку вина. А платить за это все нам из зарплаты. Цены, ты в курсе, какие здесь. Ну что за люди…

– Коль, ну ты же взрослый мужик. И все еще удивляешься, – сочувственно вздохнул Михалыч.

– Да конечно, ты в своей уголовке, небось, такое и за преступление не считаешь. У тебя дела помасштабнее.

– Нечисть – она и есть нечисть. Порядочный человек воровать не станет, даже если это спичек коробок. Жалеешь, что отпустил ее?

– Да нет, конечно. Там сумма-то была… на административку тянет. Вот если бы она бутылку французского вина стырила, как на прошлой неделе – там разговор мог быть другим. Прикинь, мы двадцать тыщ сняли с дамочки в шубе, которая какой-то коллекционный пузырь прихватила. Вот там реально было что обсуждать. А здесь…

– Ну и правильно. Всех подряд в отделение таскать – мы протоколы писать замучаемся. Как сам-то, Коль?

– Да все нормально, потихонечку. Оксанка работает, дети растут. Сонька о велике мечтает. Сашка думает, куда податься после школы. Вроде в армию собрался – чтобы побыстрее и без геморроя устроиться. А у тебя что?

– Да как-то ничего.