Скифское золото

– Зачем? Вот декларация. Он внесен как музейный экспонат из столицы Нидерландов. А вы-представители Центрального музея Симферополя- возвращаете артефакт на место согласно заключенному контракту.

– Слушай, Анжела, ведь эти документы стоят уйму денег. У Женьки

столько нет. Кто же так расстарался? Неужели

Министерство культуры или самстарик Кейс?

– Не обольщайся, подруга! Никому вы не нужны, никто за вас не дал даже ломаного гроша. Это Крис помог. Не возражай!

Приедете в Амстердам, там за возвращение утерянного

золота получите вознаграждение – вот тогда с Крисом и рассчитаетесь. Кстати, на вокзале вас будет встречать прес-секретарь музея. Как его? Она заглянула в бумажку:

– Амбер Ван Ханен. А сейчас спать! До шести!

Легко сказать «спать!» От волнения я долго ворочалась и не могла заснуть. Что нас ждет впереди?

Но все прошло, как по маслу, только в толпе пассажиров мелькнуло знакомое лицо. Я узнала толстяка, который так бесцеремонно пялился на меня через бинокль в Кривом Роге.

ГЛАВА 11

Волнения мои были напрасны. Никаких претензий к нам во время досмотра не возникло. Попутчиками по купе оказались приличные старички, ехавшие по гостевой визе к детям на рождение внука. Пообедав копченой курицей, купленной в привокзальном гастрономе, и выпив бутылку «Миргородской», Женька полез на вторую полку подремать. А мне что-то стало не по себе. Замутило, закрутило-и курица стала проситься наружу. Прихватив с собой косметичку, я поспешила в туалет. Но только я приоткрыла дверь, как с шумом распахнулся тамбур, и чья-то сильная рука вытащила меня из вагона и поставила спиной к открытому выходу. Передо мной стоял криворожский верзила, в руках у него блестела «финка»:

– Сама отдашь или вскрывать придется, как Жанку?

– Сейчас, сейчас, – я зачем-то открыла косметичку и там, среди помад и теней, увидела камень из источника. Крепко зажав его в ладони, я с силой ударила по носу любопытного вора. Потекла кровь, бандит выронил нож. А я вывернулась и встала напротив открытой двери. Держась одной рукой за разбитый нос, мужик стал другой шарить по полу, ища оружие.

Нашел и – прямой наводкой ко мне. Тут я вспомнила чисто женский прием. Удар ногой по причинному мужскому месту был не слишком сильным, но болезненным для моего врага. Он взревел. Не давая опомниться грабителю, толкнула верзилу двумя руками в проем, и тот, не удержав равновесия, вылетел из вагона. Я выглянула наружу: мужчина благополучно скатился с насыпи.

– Жить будет! От стресса, резких движений, смрада перегара, несвежей курицы у меня открылась струйная рвота. Потом я долго мыла тамбур, приводила в себя в порядок.

– Ты где была так долго? Я уже хотел идти искать, – пробормотал мой телохранитель. Я стала на цыпочки.

– Тетка, перестань меня щупать, – хихикнул племянник. Я успокоилась тогда, когда нащупала маленький стальной контейнер, в котором мы перевозили музейную редкость. Прочной цепочкой он был прикреплен к солдатскому ремню на джинсах историка. Осторожно достала свой камень-оберег. Перекрестилась, поцеловала его за то, что спас мне жизнь. Соседи странно поглядывали в мою сторону, но мне было все равно, что они думали о моем странном поведении. На следующий день нас уже встречал на перроне высокий рыжеволосый мужчина с флажком Украины в руке. Не трудно было догадаться, что это и был представитель музея Амбер Ван Ханен.

ГЛАВА 12

Ван Ханен оглядел нас с головы до ног и улыбнулся широкой добродушной улыбкой. Я представила себя со стороны и пришла к выводу, что на украинскую леди я мало похожа, скорее всего, – на невыспавшуюся бомжиху. Женька стал лопотать на английском языке, а мне приходилось только хлопать глазами и кивать головой в знак согласия. Одно я усвоила четко, что нужно будет всерьез заняться английским.

– Сейчас мы поедем прямо в музей. Там я сдам нашу реликвию на хранение по всем законам, а потом будем отдыхать, – сделал перевод Женька.

В джипе мне удалось немного подремать, вот и нужная нам улица Рокен.

Ван подъехал к стоянке транспорта возле здания музея.

– Мы сейчас пойдем в здание, а тебе, тетка, рекомендовано погулять на свежем воздухе – что-то ты выглядишь неважно. Я вылезла из машины, за много часов под ногами была пусть чужая, но земля. Вот он знаменитый Амстердам! Что меня поразило? Идеальная чистота улиц, доброжелательные лица прохожих, живописные берега Амстела, средневековая архитектура и огромное низкое солнце – светило. Мои размышления прервал мобильный звонок. В трубку тарахтела Анжела:

– Ну как? Добрались уже?

Время было достаточно, и я рассказала о драке в тамбуре.

– Ты там поосторожней, и руками меньше махай. У них законы на этот счет строгие. Подходили мужчины, и я прервала разговор. Вид у Жеки был пришибленный. Он, наверно, еще не свыкся с чувством свободы от тяжкой ответственности, да и увиденное в музее, пусть даже мельком, поразило нашего историка своим величественным великолепием.

– Теперь едем к Вану домой, потому что отели очень дорогие и для нас опасны, – перевел племянник, – мол, завтра получите в банке деньги за доставленный экспонат, а потом можете принимать самостоятельное решение. То, что это решение было продиктовано из Киева, я не сомневалась.

Через час мы подъезжали к маленькому ютному дому в парковой зоне. Я вышла из машины, чистый воздух с запахом хвойной смолы наполнил мои легкие. Вдох, еще один… Голова у меня закружилась, и я провалилась в ватную темноту.

ГЛАВА 13

Очнулась я в удобном кресле. Незнакомая женщина приводила меня в чувство, махая перед моим носом ваткой с нашатырным спиртом.

– Ну, что пришла в себя? – нарочито бодрым голосом спросил меня Женька, -представляешь, они хотели врача вызывать, а я им объяснил, что такое случается со всеми криворожанами, когда они попадают в экологически чистые места. Вставать мне запретили. Ван поднял меня, как пушинку, и перенес в другую комнату на широкую кровать. Несколько ложек горячего куриного бульона и большая чашка английского чая вернули мне жизнь. «Сейчас поднимусь», -подумала я. Но, откинувшись на подушки, вдруг заснула крепким сном. Проснулась поздно, когда солнце сияло во все окна. Из кухни доносился шум воды и звон посуды. Я поспешила на помощь. – Доброе утро! – поздоровалась я с приветливой хозяйкой, – меня зовут Наталья. А как мне Вас называть? – Анна, – отрекомендовалась женщина, улыбаясь мне в ответ. Через полчаса мы болтали и хохотали над своими потугами преодолеть языковой барьер. Некоторые фразы я понимала, так как нидерландский относился к германской языковой группе, в нем было много слов немецкого происхождения. Ну а немецкий я вызубрила на «отлично» еще в школе. Так, помогая себе мимикой и жестами, я узнала, что мужчины уехали в музей – там Жеке предложили место библиотекаря, а потом они заедут в банк и получат положенные мне 15 тысяч евро. Будут дома к обеду, то есть к пяти часам. Да, еще звонила родственница из Киева, интересовалась моим здоровьем. Ей показалось странным то, что наш разговор внезапно прервался, она-то и поведала всем о нападении на меня бандита.

– Да Вы, Наталья, – просто герой!»

ГЛАВА 14

Прошла мимо зеркала, взглянула на себя и, не найдя ничего в отражении ничего героического, поспешила привести свой внешний вид в порядок. К пяти часам стол был накрыт. Обилие жирных и мясных закусок повергло меня в шок. Я подумала, что если я не хочу иметь фигуру, как у хозяйки дома и весить 120 килограммов, то вопрос с питанием нужно брать в свои руки. Об этом я поспешила уведомить хозяйку и, чтобы не обидеть женщину, пообещала ей, что ровно через месяц она будет весить на десять килограммов меньше. Та была в восторге от моего предложения: кухонная работа ей порядком надоела. Приехали мужчины. Жека отдал мне мои деньги, и я сразу заговорила об оплате. Ван пообещал решить эту проблему позже, а о том, чтобы нам с племянником съехать на новую квартиру, никто даже и слушать не стал. Так началась моя жизнь в Амстердаме. Вначале было очень тяжело. Вместе с Еленой, русскоязычным гидом, штудировала голландский язык, обновляла знания немецкого, бегала по магазинам, готовила, работала в музее. Я обратила внимание Вана, что экспозиция скифского золота названа не совсем точно. Крым – не остров, а полуостров. На что секретарь ответил: «Никого не волнует, что представляет география Крыма. Всех интересуют его богатства». Моя работа в музее заключалась в описании каждого экземпляра, на русском, голландском, немецком, я делала аннотации, где указывала на время, место археологической находки. Дома меня ждали кастрюльки, и вскоре я заменила кофе чаями, компотами, соком, кефиром, взварами и десертами. А на обед подавала борщи, супы, окрошки, харчо – все на воде; шпикачки ушли в прошлое, вместо них готовила котлетки на пару, отбивные из куриного филе, холодец из крольчатины, а блинчики с медом и пампушки приводили моих новых знакомых в восторг. Скоро мне пришлось расстаться с Жекой, его, нового библиотекаря, поселила у себя молоденькая помощница. Историк неистово изучал труды Геродота о древних курганах, пытаясь точно установить имя царя из царского кургана, где была найдена золотая пектораль.

ГЛАВА 15

Вечерами за чашкой ароматного чая я рассказывала голландцам о Крыме, его богатствах, о курганах: Алтын – оба – золотой курган; Куль —Оба -пепельный курган; о Царском кургане; о том, что до сих пор не могут установить, кто из упомянутых царей в трудах Геродота, Скилур или Палак, нашел свое пристанище в царской могиле. А еще я описывала золотые клады Чертомлыкских курганов, говорила, что есть и неизученные могильники, как, например, в Мариуполе курган Дед; мало исследовано Вельское городище, Толстые могилы под Керчью…

У Вана блестели глаза, он готов был хоть сейчас ехать в Украину…

То ли мои пампушки, то ли мой ораторский талант произвел на хозяина дома впечатление, но вскоре рассветы мы стали встречать вдвоем.

– Выходи за меня, ты знаешь, я всегда был одинок – все времени не хватало на любовь, – предложил мне однажды Ван.

– Прямо срочно? Что-то очень быстро, – пошутила я.

– Да знаешь, я боюсь, что когда-то утром ты сядешь на своего золотого оленя и поскачешь в свою Украину.

– Наверно нет, потому что олень будет в Голландии еще долго, а, может, и останется навсегда.

Через месяц я стала Натальей Ханен и получила вид на жительство. Вскоре гид музея Елена предложила мне работать с ней в паре, и я стала русскоговорящим экскурсоводом с приличной зарплатой. Деньги старалась не тратить – все в этой жизни может быть. Ван сам покупал продукты и, когда я в очередной раз заговорила об оплате, отвечал: «Ты уже давно все отработала. У тебя дар – делать людей счастливыми. Вон Женька весь светится – ждет появления первенца; из матери сделала модель, я уверен, что сегодня – завтра она упорхнет под крышу соседа; я безумно счастлив, что мне на склоне лет судьба подарила хозяйственную и умную жену». Все были безмятежно счастливы. Но однажды за моей спиной раздался знакомый с хрипотцой голос и под левым ребром я почувствовала холод стальной финки.

ГЛАВА 16

– Ну, коза скифская, не хочешь попрыгать на моем пере? Крыса тамбурная! – самогонный перегар ударил мне в нос. Спас меня звонок мобильного телефона. Звонил Ван и просил пройти в греческий зал. Кому-то из посетителей понадобилась более точная информация. Глухо звякнуло, закрывшись, лезвие ножа. Не оглядываясь, я поспешила на зов мужа.

– Что случилось? – он сразу почувствовал неладное.

– Все нормально. Дома расскажу.

Когда я вернулась, то туристов уже не было, а охранник объяснил, что русскоязычная группа давно уехала в туристическом автобусе.

Вечером я все рассказала Вану. Тот разволновался: