Клад под проценты

– Ой, Ирка, ты права, с тобой не поспоришь. С тобой даже навигатор соглашается, когда ты за рулем.

– Вот смотрю я на вас, дорогие женщины, и еще раз убеждаюсь, что логика ваша, как лицензионное соглашение – ничего не понятно, но вынужден соглашаться.

– Это, Толик, потому, что ты Анну хочешь забрать. Вот и соглашаешься. А я к твоему умному изречению хочу добавить, что мужская логика, как кредитный договор, напечатанный мелким шрифтом. Поставишь подпись, а потом за голову хватаешься.

– Ира, женщина должна быть умной, но не на столько, чтобы это заметили все. И, уважаемые дамы, вы все просто замечательные! Желаем вам в любом возрасте оставаться такими, какие вы есть сейчас: любимыми, красивыми, мечтательными и радостными! Не унывайте никогда, а нам с Анатолием пора. Работа ждет.

– И я жду всех, у кого еще осталось желание посетить мой обитель и пообщаться не в последний раз! А потому, разрешите откланяться на сегодня?

– Разрешаем! Вы свободны!

Анатолий вызвал «трезвого водителя», хотя и сам был совершенно трезв.

Как только мужчины уехали, все насели на меня.

– Жанна, такое впечатление, что ты, сидя за столом, отсутствовала. Что случилось? Мы тебя не узнаем.

– Ой, девчата, у нее все нормально. Правда, как у вас остальных, такие же проблемы.

– Да нет у меня теперь никаких проблем. Просто плохая погода. А мужики у нас просто класс!

Так, среди своих подруг, оттаяла моя душа, и я от плохой погоды Северного Кавказа улетела в Москву, в надежде отогреться на солнышке Подмосковья.

С метеослужбой «небесной канцелярии» отношения по-прежнему не налаживались до самой осени. Если опаздывает весна или лето, мы негодуем. Но если задержалась осень или зима – мы ликуем! Так и в этот раз. Осень была прекрасна! Долго не наступала зима. А на душе в этом возрасте одно и тоже время года. И название ему – старость.

Но жизнь продолжается, и теперь все чаще задумываешься над тем, что так жить нельзя.

Я, женщина преклонного возраста (не будем спрашивать, сколько мне лет), как юная леди, жить без него не могу. Так залез в душу, что просто не отвязаться. Всюду за мной таскается: куда я, туда и он. Ну и я за ним тоже, не могу уже без него. А что делать? Нас ведь только двое: он и я. Как друг без друга? Ведь раньше обитали в отдельных комнатах, нет, теперь я его перетянула к себе в постель. Он мне и песни поет, и стихи читает, и сказки рассказывает. А я все равно не засыпаю. А уж про Украину начнет рассказывать, так до утра заснуть не могу.

Нет, так жить нельзя. Решила я отвлечься. Поеду, думаю, в театр, отвлекусь от него. Пять лет сидим на даче вдвоем. Летом еще куда ни шло. Дачники съезжаются, дети галдят на берегу, в пруду плещутся. Соседи приезжают. С ними пообщаться можно. Правда, иногда звонит Анна, но чаще Паша. Зимой то снег почистишь, то на лыжню встанешь, пробежишься. А вот осенью тоска смёртная. Никакой личной жизни. Кухня, и он рядом. Устала. Попросила его заказать билет на Юнону. Он не против был. Заказал. Тоже, видно устал от меня.

Собираться начала с утра. Чтобы все по правилам, чтобы не спеша, чтобы ничего не забыть для театральной церемонии. Только начала укладывать феном волосы, любимый позвал. Оказывается, кушать захотел. А я-то думала, что это он так долго молчит? Сделала все возможное. И тут началось! То звонки, то СМСки… Да ответь ты им, пожалуйста, что меня нет, или, что я занята!

Заказанное такси приехало вовремя. Сигналит и сигналит… А я с любимым расстаться не могу. Еле вырвалась… Выскочила из ворот в таком виде, будто я не в театр собралась, а коз пасти по первому снегу. – Куда едем?

– В Ленком. Спектакль через час. Успеем?

– Постараемся. Пристегнитесь и капюшончик на голову оденьте, окно у меня до конца не закрывается. механизм сломался, видите отверткой его зажал?

– Вижу, вижу… Поехали быстрее, а то если пробки будут, то не успеем.

– Не волнуйтесь, по обочине проедем, обойдем пробки.

Машина с рёвом резко тронулась с места. Но дачная разбитая дорога начала диктовать ей свои условия.

– Держитесь крепче, чем больше скорость, тем меньше ощущаются ямы!

– Ну, да… Это я где-то слышала…

– Все будет супер!

– Супер…Только от моей прически скоро ничего не останется!

– А Вам что на сцену выходить? Сидите спокойненько.

Выехав на федеральную трассу, мы встали.

– Да, развязки, которые задумал Собянин, ситуацию не улучшили,– сокрушенно, но уверенно произнес водитель.

Нарушив правила, выехали на обочину. Сначала скакали по ухабам обочины, потом и на ней образовался затор. На пути попалась АЗС Лукойл, все ринулись через нее, но выехать с нее в ту же пробку, было для всех почти невозможно.

Вот так , по ухабам, с леденящим зимним ветерком, превращающим мою прическу в маленький стог сена, добрались мы до Люберецкой развязки. Да, эта новая, широкая дорога пропускала всех на той скорости, которая была выжата педалью газа автомобилиста. Проскочили собянинский эксперимент и встали. Впереди Волгоградка. С ней не справится никто. Собянин туда и не лезет. А нам пришлось.

К спектаклю, слава богу, успели. В кассе было забронировано место в 4 ряду. Кассир долго смотрела на меня оценивающим взглядом, то опуская свою прелестную головку, то поднимая ее, изучая мой внешний вид. " Конечно, тебе бы моего домочадца, и ухабов с открытым окном…, ты бы не так выглядела…" – подумала я, и, заплатив за билет, схватила его и помчалась навстречу Юноне. По пути купила газету. «В антракте почитаю, чтобы не скучно было», – подумала я и, найдя свое место, устроилась поудобней. Решив достать зеркальце, чтобы поправить прическу, открыла сумочку и ужаснулась… Там вместо женских принадлежностей лежала пустая стеклянная банка. «Ее, до поездки в театр, надо было завезти знакомой, теперь останусь без любимого козьего молока», – сокрушенно промелькнула мысль в моей, лохматой голове. Покопавшись в сумочке, я обнаружила там чесалку для животных. Я ей расчесывала своего пушистого пса, и тоже собиралась дать на время своей знакомой, счесать пух с козы. Но прическу надо было приводить в порядок. Я, незаметно для всех, по крайней мере мне так казалось, достала эту чесалку с тонкими, загнутыми крючками и стала наводить порядок на голове. Козья щетка, отчаянно впилась в мои волосы и безнадежно повисла у меня на затылке. Я не обращала внимания на тех, кто обращал внимание на меня. Сняв с шеи платок, я стала одевать его на голову. Но что это? Там кроме колючей щетки с большой деревянной ручкой, громоздилось что-то еще… «Ах, да… Нижнюю прядь трудно было уложить феном. И я накрутила на нее бигуди», – догадалась я немного позже времени. Они тоже были с шипами, и снять их в театре, когда сидящие сзади тебя люди смотрят в твой затылок, не представлялось возможным. Закрутив платком все лишние детали на голове, я успокоилась. «Вот и причесываться не надо», – решила я и оглянулась по сторонам.

Ой, а народ-то какой красивый! Женщины все – просто королевны в современном обличье! И все на меня смотрят. Прямо глаз не сводят. Подходили мужчины и элегантные женщины, усаживались на свои места. А я, забыв, где нахожусь рассматривала лица окружающих меня зрителей. О, боже! знакомые все лица! Я их уже где-то видела!  Впиваясь взглядом в каждого, я убеждалась в этом. Но где? Я ведь нигде 5 лет не была… Этот напоминал Петра из Контакта. А вот этот из Ловита, этот из друзей в Моём Мире… Этот из Одноклассников. Этого удалила… Этого подключила…Этому смайлики отправляла…Этот мне ландыши присылал… Что это? Они все из интернета? Вот поэтому они на меня и смотрят… Мы знакомы… Это точно!

– Простите, это не Вы вчера предлагали мне дружбу? – обратилась я к рядом сидящему мужчине, лет семидесяти.

– Извините, я впервые Вас вижу.

– Да я тоже впервые здесь Вас вижу. А там мы с вами общались!

– Где – там?

– В «Мыле».

– В каком мыле?

– Вы в «Мыле» сидите?

– Не сижу я ни в каком мыле.

– Тогда мы может были в "Контакте"?

– Уважаемая, не был я с Вами ни в каком контакте. И быть не мог. Зачем мне такие контакты? Тихо. Спектакль начинается…

Спектакль начался. А я продолжала рассматривать людей.  Вот к этому в антракте подойду, он, кажется, в «друзьях» моей подруги Милы.

Спектакль не помню. Хорошо помню антракт. Я за время первого акта наметила всех, с кем должна была пообщаться. Наконец-то антракт!

– Простите, это Вы друг Милы в «Моем Мире»?

– В каком мире?

– В Моём.

– Дорогая, мне Ваш мир не знаком.