Ольга и Алексей. Продолжение

Когда Ольга дочитала это письмо, на её глаза навернулись слёзы, и она прижала листок к своей груди. Потом слёзы потекли по её щекам, и она даже не пыталась сдерживать их.

Когда в комнату постучали, девушка встрепенулась и быстро вытерла мокрые щёки. Послышался голос сестры:

– Оля, ты собираешься обедать? Мы ожидаем только тебя!

Ольга засунула письмо в нижний ящик комода, намереваясь вскоре прочесть его снова, и открыла дверь. Юлия заметила, что сестра выглядит странно: румянец на щеках, влажные блестящие глаза, но следов печали или горя на её лице нет. Они молча спустились вниз. Юлия подозревала, что подарок мог таким образом повлиять на сестру, неужели она растрогалась и плакала по этому поводу? Или что-то другое явилось причиной её слёз?

– Ах, Ольга Николаевна вся светится! Это чудесно! – восхитился румянцем Ольги её дядюшка.

– Конечно, только такая дурочка, как Ольга Николаевна может радоваться десятку книг! – проворчала матушка.

– Там двадцать пять книг, – тихо сказала Ольга, садясь за стол.

Матушка фыркнула, Бурцев улыбнулся, а Юлия насторожилась. Двадцать пять! Что за цифра! В этом году её младшей сестре исполняется двадцать пять лет. Кажется, даже сама Ольга не поняла каламбура ситуации, а её сестра задумалась над этим вопросом.

Глава 6

Мария Бертэ, восхитительная красавица, сидела в гостиной графа Турина и пила чай. Она привыкла ловить восхищённые взгляды, и теперь восторг и комплименты, даруемые ей хозяевами Благого, нисколько не трогали её. Она с любопытством осматривала комнату и молодую графиню. Елена была поражена не только внешними данными Марии: прекрасный овал лица выдавал её аристократичность, фарфоровая кожа светилась, а ясные глаза сверкали, как алмазы, но и дорогими французскими нарядами. Знакомые и приятельницы почитали Елену модницей и транжирой, когда она жила в Петербурге, но теперь, увидев эту молодую женщину, она поняла, что французская мода – это не то, что она знала до сих пор. Мало того, что её платье было украшено богатой вышивкой, так ещё и сидело на её фигуре отменно, подчёркивая тончайшую талию. Елена сбилась со счёта, пытаясь в уме подсчитать, в какую сумму вылился этот наряд своей хозяйке. Но мадемуазель Бертэ была богата и свободна, могла делать, что угодно и одеваться, как нравится.

Её матушка – русская, вышла замуж за француза, но почти сразу после приезда во Францию их брак распался, и она вернулась домой, оставив малолетнюю дочь с отцом. Тот не имел намерения воспитывать ребёнка и передал дочь своим родственникам. Когда девочка подросла, её по обыкновению отдали в пансион, где она изучала светские манеры, музыку и искусства. Когда отец скончался, то оставил Марии прекрасное состояние, и она стала нарасхват у родителей, желавших заключить выгодный брак своих сыновей.

Но тут вдруг, неожиданно, матушка Марии объявилась, излила на дочь материнские чувства и потребовала её приезда в Россию. Марии было любопытно взглянуть на мать, и она, отличающаяся умом и желанием обучаться, выучила кое-как русский язык, и приехала в Россию. Матушка так тепло встретила дочь, что та на миг поверила в её искренность и желание исправить ошибки молодости. Но вскоре девушка убедилась в корыстных мотивах своей родительницы и предпочла совершить знакомство с другими своими родственника, о многих из которых она даже и не слыхивала раньше.

Так постепенно она добралась и до Турина, приехав вместе со своей престарелой тёткой, которая везде сопровождала двадцатилетнюю наследницу, была крайне молчалива и только могла поддакивать воспитаннице. С Марией прибыло и несколько служанок-француженок, которые ни слова не знали по-русски, везде ходили вместе и на всё смотрели искоса, а на заведённые порядки в русской усадьбе – с некоей долей ужаса и презрения. Мария не могла одна погулять – её постоянно сопровождала или тётка, или трёхглавый дракон, как называла трио служанок Елена. Более того, Мария никогда не оставалась в комнате одна, ей всегда требовалась компания, и эта ответственность легла на плечи молодой хозяйки усадьбы.

Она ходила всегда степенно, с прямой спиной и даже сидела, не позволяя себе откинуться на спинку кресла. Она не занималась рукоделием, но любила играть на фортепиано и петь, чем всегда радовала собравшиеся у Туриных небольшое общество. Граф не мог держать в тайне приезд кузины, и соседи вскоре узнали об этом событии, и потянулись вереницы экипажей к воротам усадьбы, все желали поприветствовать французскую леди и выразить своё почтение. Елену это несказанно радовало, она могла часами расписывать соседкам наряды и нравы Марии, вызывая у них восхищение, её слушали как никогда внимательно, но внимание, прикованное к Марии, ей не удалось перетянуть на себя. Дамы любовались ею и шептались о ней за спиной, она оставалась спокойной при этом и снисходительно смотрела на них. Но ни с мужчинами, ни с женщинами она долго не беседовала, ибо почитала их про себя чересчур провинциальными и невежественными, а их манеры оставляли желать лучшего. Они же в свою очередь терпеливо относились к её высокомерию и нежеланию сближаться, ибо такой ход вещей считали естественным для её положения и состояния, которым она обладала.

Елена не знала, как такая высокородная девица сможет стать супругой её брата, ей казалось, что они ничем совершенно не похожи, и кроме того, считала, что Алексей совершенно не достоин Марии Бертэ. Но Марья Ефимовна думала по-другому, она уже планировала пригласить наследницу к себе в особняк после приезда в Петербург, а Елену в письмах постоянно просила сделать протекцию своему брату, и та не могла отказать матушке, к тому же, идея породниться с Бертэ пришлась и самой Елене по вкусу.

Надо отдать должное Марии, она была внимательной слушательницей, и, конечно, понимала, что дифирамбы брату от сестры намного преувеличены. Но всегда неизменно улыбалась и говорила, что хотела бы познакомиться с этим bel homme[1 - С фр. Прекрасный человек.].

Единственное, что досаждало Елене – её посредственный французский, она нещадно коверкала слова и путала формы, но её утешало то, что у Марии был отвратительный русский, и она облегченно вздыхала, когда француженка произносила “шаник” вместо “чайник”. Также Мария путала слова “завтрак” и “завтра”, разницу между которыми с трудом могла уловить.

Турин посмеивался в кулак, когда за чаем слушал их разговор:

– Сафтра[2 - Искажённые слова “завтрак” и завтра] чудесный! Встать в окно и смотреть вдаль! Сафтра будет пикник в траве, надеюсь дождь мимо нас!

– J'ai peur que vous apprеcierez nos endroits et vous voudrez rester longtemps![3 - С фр. Я боюсь, вам понравятся наши места, и вы захотите остаться подольше.Елена должна была употребить j'esp?re (я надеюсь), вместо J'ai peur (я боюсь).]

Такие милые несуразицы развлекали его и придавали разнообразие мирному течению жизни. Вскоре Елена взялась обучить Марию русскому языку, та в ответ предложила свои услуги по французскому, но графиня Турина отказалась:

– Боже правый, мне это ни к чему! Мой французский достаточно хорош, чтобы появиться в любом салоне или на балу. Но ваш русский! Если вы, мадемуазель, желаете удачно выйти замуж в России, то знать русский язык вам просто необходимо!

Мария сомневалась в этом, но делать в Благом ей было нечего, и она с рвением принялась за уроки. Служанки-француженки только укоризненно качали головами – им больно было видеть свою утончённую барышню, терпеливо изучавшую варварский язык, он им казался грубым и непоэтичным, они искренне сочувствовали её доле – выйти замуж за русского.

Турин прекрасно говорил по-французски и по-английски, поэтому Мария в минуты отдыха могла побеседовать с ним на своём родном языке. Она находила его умным и благородным человеком и даже слегка флиртовала с ним, но граф отнёсся к этому спокойно, ибо знал, что флирт в обычной манере общения для каждой француженки.

Мария Бертэ гостила в Благом уже около месяца, когда Елена решилась поговорить со своим супругом.

– Скажите, как вы находите вашу кузину? Правда, она очаровательна?

– О, да! Она не только красива, но и умна, что является редким сочетанием качеств не только для женщины, но и для мужчины.

– Она вам что-нибудь говорила о том, за какого мужчину хотела бы выйти замуж? – Елена хитро посмотрела на мужа.

– Ну, что вы! Такое не обсуждают…

– А вы как сами думаете?

Турин ответил, немного поразмыслив:

– Полагаю, ей нужен мужчина, обладающий такими же качествами, что и она: умный, богатый и приятной внешности. Если хотя бы в одном муж будет ей уступать, то она задушит его своим высокомерием. К тому же, какому мужчине понравится смотреть на свою супругу снизу вверх?

– Вы всё верно говорите, и я того же мнения! У меня на примете есть достойный жених для вашей кузины!

Турин удивлённо поднял брови, а его жена воскликнула:

– Мой братец!

– Не спорю, он отвечает всем этим качествам, но разве он имеет виды на Марию?

Граф не стал упоминать, что Алексей не имеет столько денег, сколько хотелось бы Марии и её родственникам, но с другой стороны – она свободна и вольна сама принимать решения, возможно, Алексей будет ей по нраву?

– Видов он, конечно, пока не имеет, ведь они не знакомы, но матушка собирается пригласить её к себе, вот тогда-то они и сойдутся. Ваше сиятельство, мы должны всеми силами способствовать этому союзу!

– Я бы на вашем месте пока не спешил с выводами… Возможно, ваш брат и вовсе не намерен жениться?

– Что за глупость! Если матушка будет настаивать, то женится! Вы, может быть, не знаете, но брат всегда подчиняется воле матери. Да, после кончины супруги он мог где-то проявить упрямство и даже вспылить, но время идёт, и он становится прежним. Так что за его душевные волнения переживать не стоит. Матушка сможет повлиять на него, а уж если мы с вами будем на её стороне, то никаких препятствий для этого брака и вовсе не будет!

Турин сомневался, что это хорошая идея. Со стороны Марии он не видел особого интереса к Алексею, она почти ничего не расспрашивала о нём у Елены, а со стороны Рубцова в его приезд он не заметил желания снова вступать в брак. Возможно, былая рана в его сердце от потери жены ещё не зажила, так зачем же тревожить его?

Следующие слова супруги заставили его нахмуриться.

– Нам надобно ехать в Петербург, чтобы своими глазами наблюдать за происходящим и своими руками творить судьбу моего брата и Марии!

Турин сказал, что спешить не стоит, к тому же, у него много дел здесь, и он не собирается в ближайшее время ехать в столицу. Елена выслушала эти слова довольно спокойно, хотя обыкновенно подобные разговоры вызывали у неё раздражение и приступы презрения к мужу. Но на этот раз она знала, что исход дела будет в её пользу, и через пару дней это подтвердилось. Матушка прислала письмо, где приглашала семью Туриных в Петербург к себе на именины и настоятельно просила привезти с собою Марию Бертэ. Пока Борис Петрович читал это письмо вслух, его жена, даже не дослушав до конца, побежала к Марии и с горящими глазами передала ей приглашение своей матери.

Тётка девушки недовольно покосилась на Елену, у неё были совсем другие планы на племянницу, но перечить ей она не решилась. Мария выразила желание совершить поездку в Петербург и познакомиться с драгоценной матушкой графини.

– Я полагать, ваша maman очень любит гостей и большое общество, – улыбнулась Мария.

Вскоре она снова отправилась в путешествие, правда недолгое, но её служанки в унисон вздыхали и перекидывались недобрыми взглядами. Они уже и желали бы осесть где-нибудь, но так ведь их неугомонной хозяйке не сиделось на месте! Им понравилась Москва, они рассчитывали, что их путь там и закончится, но мадемуазель Бертэ решила по-другому. Столица привлекала её своей монументальной архитектурой, великолепием балов и самым светским обществом в стране. Она была так много наслышана об этом городе, что приехав туда, не сильно удивилась, ей казалось, что она уже видела эти здания и церкви, так хорошо воображение рисовало ей эти архитектурные шедевры.

Марья Ефимовна была сама любезность, она сразу же расположила к себе кузину графа и предложила ей лучшие комнаты в своём небольшом особняке. Мария называла это дом на французский манер “шато”[4 - Шато? (фр. ch?teau) – принятое во Франции название загородного усадебного дома высшей аристократии и вообще дворянства.], и хотя особняк не очень походил на французский образец, это прозвище несказанно льстило хозяйке и её дочери. Рубцова неплохо знала французский, пребывая в Петербурге она многое вспомнила и заполнила пробелы в своей памяти, поэтому почти на равных общалась с мадемуазель.

Её ожидания по поводу знакомства девушки с сыном оказались успешными, она заметила, как Мария сразу же внимательно окинула его взглядом и, несомненно, оценила высокий уровень его французского. Он также был с ней в высшей степени любезен и приветлив, стремился оказать внимание и даже угодить, так что матушка с полным правом думала, что всё идёт по её плану.

Елена с супругом остановились в доме старого графа на своей половине и почти с ним не виделись. У Турина нашлись какие-то дела в городе, к тому же, знакомые неустанно зазывали его в гости, и у него не оставалось времени, чтобы уделить его своему деду. Елена, как птичка, порхала из дома в дом, посещала своих давних приятельниц, а также салоны, куда ей несколько раз удалось заманить супруга. Графиня наслаждалась жизнью, и, кажется, никогда ещё не была такой счастливой и окрылённой. Воистину, только покинув Петербург и вернувшись туда после долго отсутствия, она со всей полнотой смогла вкусить радость жизни.