Эпизоды

Эр, опустив голову в миску, всосал содержимое тазика на счет «три». Я была в шоке. Я никогда не видела, чтобы собаки поглощали еду с такой скоростью. После кормежки, Эр был неотразим. Нос, голова, складки на шее, почти вся решетка намордника были заляпаны кашей. Он стоял с отрытой от удовольствия пастью, переговорив собой всю кухню и жизнерадостно размахивая хвостом. Я попыталась его обтереть, но мне серьезно мешал намордник. Недолго думая, я решила его снять. В конце концов, чем я рискую? Руками? Ногами? Не думаю. Пес на истерика не похож. Рискну.

Я расстегнула пряжку за ушами и сняла намордник одним движением. Эр ошалел. В глазах было изумление. Он начал отряхиваться и тереть морду лапами.

– Пошли, дорогой, умываться будем. – Я взяла его за складку кожи на загривке и потянула за собой.

С великими предосторожностями я мыла морду, пасть и подбородок. После всех процедур, я увела Эра к себе в комнату. Сев на диван, я позвала его к себе. Вопреки ожиданиям, он не запрыгнул на диван и не улегся рядом, как сделал бы любой выращенный в нормальной семье молосс. Эр подошел и сел передо мной. Как служебная собака из вольера. Я погладила его по голове, по груди и немного приобняла. Он положил мне голову на плечо и засопел. Понятно. Надо гладить дальше. Я пересела на пол. Вытягивая по очереди вперед передние лапы Эра, я заставила его лечь. Легла рядом сама, подперев голову рукой. Так мы пролежали, «разговаривая» и «общаясь» больше часа. Эру нравилось. Слушая мой голос, он перекатывался с одного бока на другой, складывал на меня лапы и тыкался в мою грудь своей огромной головой.

Я сделала вывод – не все безнадежно. Он хочет контактировать, ему приятно общество человека. И нет никакой агрессии. Вообще. Никакой.

Эр остался жить в моей комнате. Первая наша ночь прошла нормально, если не считать собачьего храпа, которому позавидовал бы любой здоровенный мужик. Эр блаженно растянулся на полу, возле моей кровати и проспал всю ночь, изредка меняя позу. Я с непривычки ни минуты не спала. Утром никому не было позволено не то, чтоб зайти, даже заглянуть в нашу комнату. Утробное рычание было совсем не гостеприимным и грозно предупреждало о возможных последствиях проникновения на означенную и занятую территорию.

Началась обычная жизнь с собакой. Прогулки, общение, дрессировка. Через неделю мы отправились в клуб. Овчинникова сказала, что Эр поправился и выглядит более веселым. Я купила ему новый ошейник и кожаный поводок. Как-то стыдно мне было элитную собаку на таком убогом снаряжении выгуливать. Да, и опасно. Знала я его недолго, а хлипкость поводка и ошейника при 100 килограммах выгуливаемого веса, в случае чего, до добра не доведут.

Был один аспект, который меня не устраивал в наших отношениях. При каждой попытке занести руку над головой Эра, с единственной целью – погладить или приласкать, он вздрагивал, втягивал голову в плечи и зажмуривался. Это такой-то бык! И что же надо было с ним такое вытворять? Какими методами надо было его воспитывать? Как надо было себя вести, чтобы роскошный взрослый пес, способный справиться с кем угодно и напугать до дрожи любого, так боялся занесенной над головой руки?

Незаметно прошли 3 недели. Эр изменился. Стал ручным и послушным. Конечно, не абсолютно послушным но, во всяком случае, управляемым. Пусть с третьего раза, но он слушался. Мы много разговаривали, выучили несколько простых команд, запомнили часть бытовых слов, научились самостоятельно играть и приносить мячик. Главным достижением было то, что я отучила его пытаться разорвать в клочья проходящих мимо овчарок вместе с их хозяевами. С вольно-бегающими «немцами» было сложнее, но все-таки, шаг вперед был сделан.

За эти 3 недели я ни разу не столкнулась с агрессией или злостным непослушанием. Гуляя с ним, я отпускала его в свободный выпас в уединенных местах. Все-таки он был очень велик и мог напугать прохожих. Если Эру казалось, что я слишком удалилась от него, он подбегал ко мне, брал мою ладонь в пасть и тянул в то место, где, по его мнению, я должна была находиться. Если я считала, что пес ушел на непозволительное расстояние, я звала: «Эр, ко мне» и начинала, как бы уходить от него. Он тут же срывался с места и несся всеми 100 килограммами за мной. Вообще жутковато, когда слышишь за спиной хриплое дыхание зверя, топот мощных лап и чувствуешь, что тебя вот-вот настигнут, повалят и разорвут. Радовало то, что погоня за мной преследовала иную цель. Взять мою руку и вернуть к месту его прогулки.

Эр начал ко мне привязываться. Этого никак нельзя было допустить. Да, и отдавать его в семью было теперь уже не страшно. Он не был безупречно воспитан, но он стал предсказуем и адекватен. А этого достаточно, чтоб не иметь проблем с животным. Единственное от чего я так и не смогла его избавить – это от страха перед занесенной над ним рукой. От этого ненормального втягивания головы в плечи. Несмотря на наши взаимоотношения, Эр все равно каждый раз съеживался и сникал.

Спустя 4 недели, я привезла Эра в клуб для знакомства с новым хозяином. Коренастый лысый «браток» был доволен товаром. Сделка состоялась, и через полчаса Эра увез черный «Hammer». Больше я его никогда не видела. Я надеялась, что мучения Эра закончились, и его ждет счастливая собачья жизнь.

Спустя много лет, в случайном разговоре я узнала, что Эра в 7-летнем возрасте застрелили в собачьем питомнике.

Через год после передержки, пес наскучил новому владельцу и был отдан частным заводчикам. Через 2 года его попытались выставлять на собачьи бои. Там он себя никак не проявил. Молоссы далеки от драк. Им, при их размерах, хватает демонстрационного поведения. После этого его отдали в милицию. Тоже мне, розыскная собака. Не знаю, что уж там произошло? Чем он их разозлил, или они его? Охранник застрелил его в момент нападения на служащего, который принес ему корм.

За 8 лет работы в клубе через мои руки прошло огромное количество собак. Ротвейлеры, немецкие доги, кане-корсо, мастиффы, бразильские филы. Со всеми у меня складывались те или иные отношения. Все они имели свои особенности, пол, характер. Все они, так или иначе, пересиживали у меня, в ожидании новых хозяев.

Но удивительно, что из всей этой массы животных, сквозь обстоятельства и время, в моей памяти до сегодняшнего дня осталась только одна собака. Пепельно-голубой итальянский мастифф с ореховыми глазами. Звали его Эр.

*****************************************************************************

Для создания обложки издания использована художественная работа автора.

Дизайн обложки и рисунок ворона (называется «Ключ») – так же являются собственностью автора.