Путь домой. Четыре близнеца

Эти слова были произнесены уверенно, без малейшей тени притворства, да и синие глаза молодого человека отрицали всякую возможность лжи. Рай вдруг обратил внимание на слабый фрагийский акцент и удивился, как мог не заметить это раньше. Он отказывался что-либо понимать. Фрэнк был способным юношей, но так искусно разыгрывать!.. И кого?! Своего воспитателя!

– Слушай, Френсис, мне не до шуток, – Рай с большим трудом подбирал слова.

– Френсис? – искренне не понял назвавшийся Антуаном.

Лицо Рая начало медленно наливаться краской. Но де Валеньи по-прежнему продолжал стоять на своём:

– Вы сердитесь, а тем временем и мне всё это начинает надоедать. Вы проявляете завидное упрямство, но я всё же прошу вас, возьмите на себя труд понять, что никогда прежде я вас не видел. Никогда!

Но Рай всё ещё отказывался верить сам себе. Что бы уши и глаза так противоречили друг другу?! Такое случается не часто. С минуту две Рай и странный Френсис обменивались недоверчивыми взглядами, но по мере того, как время шло, лицо брианца начало проясняться, а вот назвавшийся де Валеньи хмурился всё больше и больше.

– Сударь, вы фрагиец, сын графа де Лаган? Я не ослышался? – Рай первым нарушил затянувшееся молчание.

– Да.

– Может быть, я и правда ошибся…

– Я рад за вас, – губы де Валеньи смягчились в улыбке.

– Скажите, пожалуйста, а нет ли у вас братьев – близнецов? – и Рай даже подался ближе к своему собеседнику.

– Нет, положительно вы не в себе, сударь?! – возмущённо вскинулся молодой человек.

Но Рай был тем ещё упрямцем, а потому теперь продолжал стоять на своём:

– А от рождения? Не хранит ли история вашей семьи притчу о четырёх близнецах?

– Четырёх?! – Антуан де Валеньи изумлённо покачал головой, – Ну два куда ни шло, три – это уже много. Но четыре!!!… И меня вы видите одним из этих четырёх, а вашего Френсиса другим… Я правильно вас понимаю?!

– Да… – теперь в глазах Рая ясно угадывались искорки затаённого ликования.

– Боюсь, нам больше не о чем говорить, милейший! – страшно сердитый де Валеньи резко встал с места и протянул руку к шляпе, но Рай поспешил остановить его:

– Сударь, я очень извиняюсь за свою настойчивость, но мне необходимо увидеть вашего отца. Жив ли он, здоров?

– Несколько часов назад его здоровью мог бы позавидовать любой из нас, – всё-таки ответил Антуан.

– Так он здесь?! В Туманной Гавани?!

– Что вам от него надо? – де Валеньи сильно насторожился, и Рай не мог не почувствовать этого недоверия, даже неприязни.

– Понимаете, сударь, – брианец улыбнулся, как только мог доброжелательнее, и взялся объясниться, – Всевышнему было угодно, чтобы я стал невольным хранителем тайны, за которую ваш отец без колебания отдал бы половину своего состояния. Это очень важно, и я очень прошу вас свести меня с графом.

– Чтобы взять эту половину состояния? – усмехнулся сердитый Антуан.

– Сударь… Надеюсь, это шутка?..

– Это зависит от вас, господин…

– …Генрих Рай, – наконец, представился Рай.

– Допустим… Но… Сначала вы упрямо видите во мне другого человека, а теперь настаиваете на встрече с отцом… С вами, сударь, не соскучишься.

– Вы сами назовёте ему имя герцога Бетенгтона, и мы посмотрим на его реакцию.

– И чем же должно удивить моего отца имя герцога Бетенгтона?

– За ним скрывается ваш брат, сударь, близнец. И не смотрите на меня так! Теперь я знаю, что говорю, – торжественно заявил Рай.

Пожалуй, он и сам не знал, какой именно реакции на эти слова ожидал от своего молодого собеседника, но тем не менее, тот смог удивить брианца. Рай поймал себя на мысли, что Антуан отнёсся к этому заявлению неожиданно сдержанно, новой вспышки раздражения не последовало, только взгляд фрагийца стал невыразимо тяжёлым.

– Позвольте кое-что уточнить. Я не ошибся, вы причисляете меня к четырём близнецам? Но где тогда ещё два?..

– Я не знаю. Раз живы вы, значит, есть шанс, что живы и они, но большего я сказать не могу. Возможно, кое-что прояснится после разговора с вашим отцом.

Де Валеньи с минуту смотрел сквозь Рая и, наконец, решил…

– Хорошо, пойдёмте. Но предупреждаю, отец очень занят, и, если вы… снова что-то путаете, лучше бы вам вовремя одуматься.

– Граф так страшен? – невольно усмехнулся Рай.

– Он велел не мешать ему и сильно не любит, когда его приказы не выполняются.

– Уверен, для меня он сделает исключение, – обронил Рай, надевая шляпу.

Глава 06. Предыстория.

Антуан де Валеньи привёл Рая в на первый взгляд неприметную маленькую гостиницу и сразу проводил гостя на второй этаж. Добрая половина свечей уже была погашена, потому в доме царил полумрак, но это обстоятельство не помешало Раю как следует осмотреться и найти этот дом весьма уютным. Деревянные потолок и пол смыкались превосходно окрашенными матовыми стенами, на которых красовались скромные картины с незамысловатыми сюжетами. На каждом подоконнике красовались цветочные горшки, и большинство цветов в них цвели. Чистота и покой. Достаток и хороший вкус хозяина этого заведения чувствовались буквально во всем. Остановиться здесь на постой было бы незазорно даже высшим сановникам королевства. Рай оказался здесь впервые и теперь просто отказывался поверить, что до сих пор даже не подозревал о существовании в Туманной Гавани такого дивного уголка.

А между тем они подошли к одной из дверей на втором этаже. Антуан постучал, и как только из-за двери послышалось чье-то "Войдите", поспешил её распахнуть. В комнате оказалось двое людей. Они стояли у стола и перебирали какие-то бумаги. Не требовалось особой наблюдательности, чтобы понять, что один из них был слугой другого. Раю пришло на ум, что именно с этим слугой разговаривал Антуан прежде, чем войти в трактир. Вторым без сомнения был граф де Лаган.

Рай увидел человека того же роста что и Антуан де Валеньи, фигурой более крепкого, а лицом более сурового. Бремя лет наложило на этого человека свой отпечаток, и даже уже подёрнуло его волосы сединой. Это был блестящий дворянин, твёрдый взгляд, затенённый низкими бровями, и гордая осанка сразу выдавали в нём человека высокого происхождения. Невольно в голову пришла мысль, что лет двадцать назад он выглядел точь-в-точь как его сын, потому что сходство было заметно с первого взгляда.

– Я вас слушаю, – сурово произнёс он, призывая сына объяснить причину вторжения.

– Отец, разрешите вам представить Генриха Рая, – при этом Рай почтительно поклонился, а Антуан уже продолжал, – Он явился с делом, касающимся нас и герцога Бетенгтона, – юноша невольно сделал акцент на этом имени, и теперь с нескрываемым интересом ожидал реакцию графа.

Взгляд того тотчас впился в лицо Рая, а в уголках его губ появилась горькая складка. Молчание грозило затянуться. Тогда Антуан решил добавить:

– Наше знакомство с господином Раем началось с того, что он спутал меня с сыном герцога…

– Что!!? – графа словно молнией поразило, – Так ли вас понял мой сын?! – было видно, чтобы задать этот вопрос граф сделал над собой очень большое усилие.

– Всё совершенно верно, Ваше Сиятельство, – и Рай снова поклонился, так скрыв удовлетворённую улыбку.

Граф нетерпеливым жестом приказал ошеломлённому слуге удалиться, после чего предложил Раю присесть, а сам расположился напротив.

– Говорите, прошу вас! – потребовал очень взволнованный граф, а сам при этом, кажется, даже перестал дышать.