Максим

– Не до такой степени, чтобы сегодня же переспать с тобой, – ехидно улыбаясь, произносит Алена.

– Что за тон? – недовольно спрашиваю я, беру зубочистку, зажимая ее зубами, чтобы прекратить злиться.

– Ничего, ты глаз не сводишь с компании позади меня. Ты поэтому отказался встречается с Еленой? Из-за ее дочери?

– Что за чушь ты несешь? Просто заметил знакомое лицо.

– Да ты на ней зависаешь, а должен так смотреть на Кристину! – уже тоже со злостью произносит Алена.

– Тебе кажется. Я сказал, что трахну ее сегодня, значит, так оно и будет.

– Ну посмотрим, – ухмыляется Алена, встает из-за стола и подхватывает свою сумку.

– Оставляю вас наедине, передашь ей, что у меня срочные дела. И позвони мне завтра. Кристина – непростая клиентка, она готова очень щедро платить. Просто ее нужно в этом очень сильно заинтересовать, – кидает мне напоследок Алена и идет в сторону выхода, по дороге осматривая Аню. Сжимаю переносицу, пытаясь собраться. Пересаживаюсь на место Алены, чтобы больше не пялиться на девочку, а уделить время Кристине. Заказываю еще коктейлей покрепче, чтобы напоить Кристину и тупо затащить в постель. Женщина возвращается, почти не удивляясь отсутствию Алены. Мы пьем, беседуем ни о чем, точнее Кристина болтает без умолку, словно я ее подружка, а я делаю вид, что очень заинтересован ее рассказами. Наглею с каждой минутой, опускаю руку на спинку кресла, играю с волосами, иногда вожу пальцами по ее шее. Впервые в жизни отсчитываю минуты до окончания вечера, мне хочется, чтобы это все побыстрее закончилось.

Когда Кристина уже изрядно напивается, сама начинает откровенные разговоры, называя вещи своими именами, и признается, зачем я ей нужен, а мне хочется рассмеяться и одновременно выдохнуть. Я не буду с ней встречаться, это не моя клиентка. И никогда ей не станет. Сука, мне никогда не было так легко. Решаю перевести дух, выйти в уборную и решить, как побыстрее ее отшить. А заодно позвонить Алене и спросить, нахрена она меня так подставляет! Какие бы деньги не платила Кристина, трахать ее сродни самоубийству.

Прохожу в туалет, набираю номер Алены, облокачиваюсь на раковину, начиная нервничать от того, что она долго не отвечает.

– Алло. Ты уже ее поимел? Так быстро? – смеется Алена. А я сжимаю челюсть, пытаясь успокоиться и не сорваться на этой маленькой сучке.

– Хочешь сказать, что ты была не в курсе, что Кристина – любовница Ловцова?

– Ну и что? Это хороший вариант. Просто тайный секс без каких-либо лишних встреч. Мужику шестьдесят и у него, мягко говоря, не стоит. Он больше любит смотреть, как Кристина сама себя удовлетворяет разными способами – вот такой у него тантрический кайф, – так беззаботно смеется Алена. – А Кристине просто хочется, чтобы ее оттрахали по полной. Но завести нормального любовника она не может, боясь, что Ловцов узнает. Вот поэтому ей нужен ты. Никаких свиданий, встретились, пару часов потрахались и разошлись, а плата двойная. Она будет приплачивать за молчание.

– Ты охренела! Совсем не понимаешь, кто такой Ловцов?! – срываюсь, повышая голос на Алену.

– Конечно, знаю, депутат какой-то, – так беспечно отвечает она.

– А в прошлом?

– Да какая разница, кем он был в прошлом?

– Большая, Аленочка, спроси на досуге у своего любовника, кто такой Ловцов, – зло усмехаюсь я. – Если этот человек узнает, что я трахаю его бабу, он меня закопает. Нет, он сначала отрежет мне яйца, а потом закопает. Я не буду с ней встречаться!

– Слушай, с Еленой ты не хочешь, с Кристиной тоже. Мне кажется или ты ищешь причину съехать?

– Тебе кажется. В общем, я сейчас сажаю ее в такси и отправляю домой. И надеюсь, больше никогда не увижу. А ты, после того как поймешь, кто такой Ловцов, больше не предлагай Кристине других парней ни за какие деньги, иначе он и тебя придушит где-нибудь в подворотне и, поверь, ничего ему за это не будет, – скидываю звонок, не желая больше общаться с этой дурой. Быстро умываюсь холодной водой, выхожу из туалета, почти прохожу мимо девушки, стоящей возле стены, но, когда в нос бьет до боли знакомый тонкий нежный запах малины, резко оборачиваюсь. Синеглазка стоит возле стены и так зло, хмуря свои идеальные брови, прожигает меня взглядом, словно готова убить. А мне становится смешно, она красивая даже сейчас, мне нравится, когда она злится.

– Следишь за мной? – спрашиваю я, бесцеремонно хватаю ее за руку и тащу вглубь коридора к тонированному окну.

– Что ты творишь?! – шипит она, пытаясь сопротивляться. Если бы я знал, что творю, я бы, наверное, ответил на этот вопрос. Почувствовал ее рядом, и мне вновь снесло крышу. Мы одни, и здесь между нами никто не стоит. И меня срывает с цепи. Хочу ее трогать, и вдыхать ее запах. Меня бешено кроет от одного прикосновения к ее руке. Хватаю слабо сопротивляющуюся девочку и сажаю на подоконник, опираясь на него руками, заключая в свой плен. На ней прелестное желтое платьице, коротенькое, с открытыми плечами. Опускаю взгляд на ее ноги и вижу, как из подернутого платья виднеется тот самый красный цветок, который не дает мне покоя.

– Как такая хорошая тихая девочка решилась на татуировку? – спрашиваю я, медленно поднимаю глаза, осматривая ее тело, останавливаясь на вздымающейся груди. Черт, она без лифчика, маленькие сосочки слегка выделяются через тонкую ткань. Была бы девочка моей, я бы ее отшлепал за это.

– Что ты себе позволяешь? – игнорируя мой вопрос, кричит она, а сама сидит на месте, даже не думая вырываться и, кажется, сама смотрит на мои губы. Знала бы она, как я хочу ее поцеловать и попробовать эти розовые манящие губы.

– Ты сама пришла ко мне, Нюта, – сам не разбираю своих слов, я просто дышу ей, ощущая тепло ее тела, и впадаю в нирвану.

– Я пришла сказать тебе, что ты гад и сволочь! – кричит она. – Ты изменяешь моей матери, и я ей об этом расскажу! – ах вот оно что, мы пришли восстановить справедливость.

– Рассказывай, синеглазка. Я ей не изменяю, я априори не могу никому изменить. И мы уже давно расстались с твоей матерью, – отвечаю я, поддаваясь ближе к ее лицу, ощущая тепло ее дыхания, и мне сносит крышу окончательно. Анна хватается за мои плечи, пытаясь оттолкнуть, но потом застывает, смотря мне в глаза. Делаю глубокий жадный вдох, впитывая в себя самый вкусный и дурманящий запах. Мне даже кажется, что сейчас мы дышим в унисон, одним раскаленным воздухом. Девочка на меня реагирует, ее тоже пьянит эта близость. Внутри меня что-то взрывается от этого понимания. Кажется, именно в этот момент нас связывают миллионы невидимых нитей, которые делают нас ближе – практически одним целым. И плевать на весь остальной мир. Пусть там все взорвется к чертовой матери. Есть только мы и наше обоюдное желание…

Глава 8

Максим

Мы в полумрачном коридоре, где-то за стенами меня ждет Кристина, а Нюту – ее друзья. Разум кричит отпустить девочку в ее чистый мир и не сметь больше марать ее грязной похотью. Но в этот момент я слушаю лишь бешеный стук сердца и собственное тело, которое никак не хочет отпускать Синеглазку, посылая на хрен разум. Наши лица в сантиметрах друг от друга и, похоже, здесь не только я теряю голову. Анна стискивает мои плечи, глубоко вдыхает и прикрывает глаза. Да! Это неосознанное предложение ее поцеловать. И я прикасаюсь к ее губам. Сначала осторожно касаясь, чувствуя, какие они мягкие, теплые, а потом окончательно наглею. Обхватываю одной рукой ее лицо, зарываясь кончиками пальцев в волосы, провожу языком по такой чувственной нижней губе, всасываю ее и пьянею от сладкого вкуса. Синеглазка не реагирует и, по-моему, даже не дышит, но и не отталкивает. Углубляю поцелуй, зарываясь в ее шелковые волосы, и с ума схожу, когда девочка приоткрывает губы, впуская мой наглый язык. Она вскидывает руки, обхватывает мою шею, поглаживая пальчиками затылок, и неуверенно, можно сказать, неумело отвечает на поцелуй. И все – я в раю. Это моя девочка. Вот так, с первого простого самого нежного поцелуя я понимаю, что Синеглазка должна быть моей. Облизываю, всасываю ее губы, одновременно обхватывая тонкую талию, и под ее всхлип дергаю девушку на себя. Мы очень близко, а мне мало. Мне чертовски мало! Хочу ее всю, жадно пожирать и нежно ласкать. Перебираю ее волосы, немного сжимаю, управляя Анной, потому что чувствую, как она плывет, тает у меня в руках. Веду рукой вниз и совсем немного сжимаю бедро, только ради того, чтобы чувствовать ее сильнее. По сути это простой поцелуй, а мне никогда в жизни не было так хорошо. Я растворяюсь в ее нежном тонком малиновом запахе и сладких губах. Девочка постанывает мне в губы, а потом замирает, словно приходит в себя.

– Не надо, остановись – тихо, будто сама себе не веря, шепчет она, продолжая по инерции ласкать нежными пальчиками мою шею, посылая по моему телу истому и легкую дрожь.

– Не могу, маленькая, – шепчу ей в губы и, как мечтал, вожу пальцами по ее цветку на бедре, немножко забираясь под легкое платье, и понимаю, что это не просто татуировка, рисунок скрывает небольшой шрам. А мне даже это нравится. Теперь я хочу пройтись по этому цветку губами. Я полностью невменяем рядом с ней, она моя маленькая слабость. Вновь всасываю ее губы, но Синеглазка возвращает нас в реальность. Анна упирается в мою грудь и пытается оттолкнуть, а я пока отказываюсь понимать, зачем она это делает, ведь нам так нереально хорошо вдвоем.

– Макс! Отпусти меня. Я не могу так! – почти кричит она, окончательно приводя меня в себя.

– Почему не можешь? – идиотский вопрос, но я его зачем-то задаю.

– Разве не понятно? Ты был с моей матерью! Я так не могу, понимаешь? – именно в этот момент я понял, что девочка тоже ко мне неравнодушна и чувствует то же что и я. Она произносит все с неким надрывом, почти плача. Будто ей больно от этого понимания. Я не могу вернуться в прошлое и отменить встречу с Еленой, так же как не могу сейчас отпустить Аню. Просто не хочу – руки не слушаются.

– Еще пять минут, еще немного, маленькая, и я тебя отпущу, – прошу я и веду носом по ее щеке, виску пытаясь надышаться ее чистым запахом.

– Нет, пожалуйста, отпусти меня! – мне показалось, что она плачет, но я не успеваю этого заметить, поскольку Анна отталкивает меня и ускользает, убегая от меня. А я со всей дури бью кулаком в подоконник, деформируя пластик. Понимаю, что она права и я должен ее отпустить.

Разворачиваюсь и быстро иду в зал. Обращаю внимание на свой столик и замечаю, что Кристина ушла. Да и хрен с ней! Так даже лучше. Но ведь и Синеглазки тоже нет. Ее друзья мило воркуют, тиская друг друга, ничего не замечая. На улице темно и начинается мелкий дождик. Выхожу из кафе, оглядываюсь по сторонам и вижу, как девушку в желтом платье освещают фары встречных машин, а она куда-то быстро идет, совсем одна, обнимая себя руками. Ну что же ты делаешь, моя маленькая дурочка? Быстро сажусь за руль своей машины, выезжаю со стоянки и догоняю девушку. Еду за ней, освещая ее путь фарами, а Синеглазка ускоряет шаг. Маленький дождик в считанные секунды переходит в теплый летний ливень. Резко торможу, выхожу из машины, догоняя девушку, и перекрываю ей путь. Заглядываю ей в глаза и не понимаю – это дождь, или она действительно плачет.

Мы стоим посреди тротуара, смотрим друг на друга через пелену дождя и молчим, промокая насквозь. В свете фар капельки на ее лице и руках кажутся бриллиантовыми. Никогда не видел никого красивей этой девочки.

– Я понимаю, что противен тебе, но, как бы сильно не хотел, не могу вернуть время назад и все исправить, Синеглазка, – первым нарушаю наше молчание. – Позволь просто отвезти тебя домой, – прошу я, а сам зависаю на каплях воды на ее теле и промокшем платье, которое облепило небольшую упругую грудь, выделяя острые соски. Хочу ее, но не так как всех, а по-настоящему. Я насквозь промокший, а мне становится невыносимо жарко, когда она понимает, что я смотрю на ее грудь, и прикрывает ее руками.

– Поехали, – не спрашиваю ее разрешения, хватаю девочку за руку и веду к своей машине. Помогаю ей сесть, и быстро сажусь за руль. Блокирую двери, завожу двигатель, смахиваю с лица воду и трогаюсь с места.

– Не хочу домой, – неожиданно заявляет Анна. И я начинаю улыбаться как идиот. Она моя девочка! Предназначенная где-то свыше для меня.

– Покатаемся? – спрашиваю я, пытаясь так откровенно не радоваться тому, что мой персональный рай продолжается. Синеглазка просто кивает, закидывает свою сумочку на заднее сидение и откидывается на спинку. Включаю музыку и еду просто вперед по ночной трассе. Что может быть лучше, чем быть с ней наедине и чувствовать ее рядом. Похоже, Алла права – я потерял голову и безнадежно влюбился. Только вот я никогда не любил и теперь даже не знаю, что мне делать с этой любовью. Я точно понимаю, что хочу жить здесь и сейчас, вот этим – самым прекрасным вечером в моей жизни.

Пытаюсь смотреть на дорогу, но все равно постоянно перевожу взгляд на Нюту. В какой-то момент девочка обнимает себя руками и покрывается мурашками.

– Замерзла?

– Да, есть немного. – Останавливаюсь, беру с заднего сидения свою белую толстовку с капюшоном и протягиваю Ане.

– Она чистая, я с утра ее надевал, пока не стало жарко, – она спокойно берет толстовку и быстро одевается. А мне так хочется согреть ее самому. Прижать к себе. Чувствую себя помешанным маньяком, у которого покалывают пальцы от желания прикоснуться к объекту вожделения.

– У тебя вкусный парфюм, пахнет свежестью и океаном. Мне нравится, – искренне выдает Анна, кутаясь в мою толстовку. Знала бы она, как я пьянею от ее запаха.

Останавливаюсь на стоянке рядом с набережной. Оказалось, для счастья нужно не так много: теплая летняя ночь, красивый вид, музыка и синеглазая девушка рядом.

– Расскажи о себе, – прошу я, немного убавляя музыку. Мне хочется знать о ней все.