Аларика

– А из-за меня ты ввязался в драку. Так что квиты. – Пробурчала я, изо всех сил стараясь не удрать с визгом. Посмотрела на него чуть внимательнее… и потеряла дар речи. Медленно опустилась обратно на лавку. Сидящий передо мной не был человеком.

Глава 3

Правда, заметить это оказалось непросто. Если бы не тень сознания, столь не похожая на людскую, внешне он ничем бы не отличался от парня моего возраста или чуть старше. Возможно, лишь выражение глаз… такого взгляда не бывает у молодых людей. Но его разум не походил на человеческий. В старых книгах дома (у нас была очень хорошая библиотека, слишком хорошая для знахарки и наемника) встречалось описание такой тени сознания. За столом напротив сидел эльф.

Этого не могло быть. Их существование давно считалось легендой. Книги, хранившиеся в нашей семье много поколений, книги, возможно более древние, чем само Сэйргийское королевство, говорили, что эльфы жили на этой земле. До тех пор, пока…

– Разве не все эльфы ушли из этого мира? – Вырвалось прежде, чем я успела понять, что несу. – Неужели порталы еще открыты?

И поняла, что не ошиблась. Дело было даже не в его изумленном лице – после таких слов любой бы опешил. Мужчина замер, глядя на меня, точно на привидение.

– Неплохо для беседы за кружкой пива. Как ты узнала? Откуда?

Я вздохнула. Вовсе не собиралась ошарашивать его до такой степени. Да и общаться не тянуло, учитывая, что эльф вполне мог оказаться просто фантазией больного разума.

– Тень сознания. Твоя не похожа на человеческую. В старых книгах писали, что такая может быть только у одной расы. И твое имя… я имею в виду истинное имя: ни у кого из людей не повернется язык выговорить его.

Похоже, объяснение не устроило. Эльф усмехнулся:

– Никто из людей не видит тень сознания. Тем более – истинное имя.

– Как никто? – теперь пришла моя очередь изумленно таращить глаза. Это первое, чему меня научили родители. Тень сознания и истинное имя. Первое простейшее колдовство, такое же естественное, как дыхание…

– Никто из людей не видит тень сознания, – повторил он.

– Может, ты просто не знаешь… – я осеклась, поняв, что он не обманывает. Или… Неужели все-таки бред? А что, дивно получается – мертвая советница, которая на самом деле не мертвая, артефакт, теперь вот – эльф. Буйная у меня, оказывается, фантазия.

– Послушай, все это на самом деле? – голос дрогнул. – Вот этот трактир, свечи, эти люди, ты… Или я просто сошла с ума?

– Интересно, – он поднял бровь. – А с чего бы этим стенам не быть реальными? Кстати, можешь звать меня Тайрон.

– Потому что я уже вообще ничего не понимаю, – я закрыла лицо руками. – То ли явь, то ли… То ли на самом деле схожу с ума.

Служанка поставила на стол две кружки, и я схватила одну, точно стоило захмелеть, и все кончится.

– Это не помогает, – тихо сказал эльф. – Что случилось?

И тут меня прорвало. Целый день я пыталась жить так, точно ничего не произошло, но случившееся все же догнало меня. Слез не было. Я просто рассказывала ровным бесцветным голосом. Как ночью нас поднял крик отца. Как горела деревня. Огонь с воем перекидывался с крыши на крышу, заглушая вопли заполошно мечущихся по улице людей. Детский плач, свист стрел из ниоткуда. Бездыханные тела под ногами. Страшный запах горящей плоти. Летящие во все стороны боевые заклятья отца и братьев. Наверное, мужчины смогли бы уйти, если бы не я с мамой. Если бы не прикрывали нас до последнего. Магия убивает наверняка, но ни у кого не хватит сил творить боевые заклинания бесконечно, а врагов было слишком много. Наверное, они смогли бы уйти – если бы не оказались единственными, кто отчаянно и умело дрался, пытаясь выбраться из покорно погибающей деревни. Я видела, как упал отец со стрелой в горле. Как ятаган обрушился на шею брата. А потом что-то ударило меня по голове.

Я не видела лица Тайрона. Не могла поднять глаза – нельзя так исповедоваться первому встречному. Наверное, только простая вежливость удерживала его от того, чтобы просто встать и уйти. Но и остановиться я уже не могла. И рассказывала, как фейерверком взрывается что-то внутри, когда от души прилетает по лицу. Каково отбиваться до последнего, изворачиваясь в чужих цепких руках, отчетливо понимая, всю тщетность этого нелепого сопротивления. Как крик вязнет среди камня, сменяясь осипшим воем. Про очень кстати уснувшего стража. Что удавка оставляет на ладонях темные полосы, а кровь в полумраке кажется черной. И о снах, которые не были снами.

Тайрон молчал.

Я опустила голову на сцепленные ладони.

– Не знаю, что делать. Все время кажется, что это неправда. Что сейчас проснусь, и все будет по-старому. Только утром ничего не меняется. Ничегошеньки.

Он мягко отнял мои руки от лица – я вздрогнула, но вырываться не стала – заставил приподнять подбородок и посмотреть ему в глаза:

– Ты. Не. Безумна, – его взгляд был полон сочувствия. – Бедная девочка…

Я закусила губу, и вылетела из-за стола. Пронеслась по лестнице в свою комнату. Закрыла дверь на задвижку и сползла по косяку, содрогаясь от рыданий.

Разумеется, спокойно поспать не удалось. Мертвая советница не собиралась сдаваться. Мы препирались всю ночь.

– Знаешь, чем это кончится? – не выдержав, заорала я. – Трупом в придорожной канаве. Моим. Этого ты добиваешься? Чтобы весь род под корень?

– Ты сама кого хочешь оставишь в канаве, – ответила она. – Больше некого просить. Может, у внучки главы столичной академии хватит сил, чтобы потягаться с боевым магом государя?

– Ага, а сдохнет – еще кого-нибудь найдешь.

Она сделала вид, что не услышала.

– Кстати, не объяснишь, с чего бы вдруг сын ректора решил похоронить себя в деревне?

– Он не рассказывал. – Отец действительно никогда не рассказывал. В хорошем настроении отшучивался – что-то вроде «любовь до гроба». В плохом – мрачно отмалчивался. Впрочем, ни я, ни братья особо и не расспрашивали – почему-то все воспринималось как должное. Многие ли вообще задумываются, почему родители живут так, а не иначе?

– Ты ведь готова согласиться, – сказала Риа. – Иначе проводила бы дни с целителями, а не среди старых рукописей.

– Да шла бы ты…

Она усмехнулась и исчезла.

Когда я спустилась в общий зал, там было немноголюдно. Время утренней трапезы уже миновало, середина дня, когда можно с чистой совестью оторваться от работы, еще не наступила. Только в углу болтала пара завсегдатаев, да у стойки спиной ко мне сидел мужчина. Я обратила внимание на роскошные смоляные кудри и гордый разворот плеч. Словно почувствовав пристальный взгляд, он обернулся, и я поперхнулась похлебкой.

– Доброе утро, – сказал Тайрон, подходя к столу. Сейчас он выглядел лет на десять старше, чем мне показалось вчера. Похоже, эльф заметил мое смущение – в серых глазах прыгали лукавые искорки. Я рассердилась на себя. В конце концов, какое мне дело до случайного знакомого? Даже если он непростительно хорош собой.

– Тебе понадобится доспех, – сказал он тоном, не допускающим возражений. – И оружие. И поскольку одна далеко не уйдешь, пойдем вместе.

– Здрассте. – опешила я. – А с чего ты взял, что я вообще собираюсь искать эту штуковину?

– Знаешь, как прозвали Рию при дворе? «Крабиха». Ты когда-нибудь была у моря, видела крабов?

– Нет. – Что он несет?

– Сидит-сидит себе тихо под камнем, потом приглядит добычу, выскочит, вцепится – и все. Не оторвешь, разве что с мясом. Похоже, в этот раз в качестве добычи приглядели тебя.

– И откуда ты такой всезнающий взялся на мою голову?

Он усмехнулся:

– В столице сплетни разносятся быстро, пожалуй, куда быстрее, чем в деревне. Я там жил, пока не пришла пора сменить город. Сама понимаешь, долго оставаться на одном месте…

Ну да, люди быстро заинтересуются соседушкой, который все никак не удосуживается помереть от старости.

– Так вот, о Рие. Если слухи верны, она непробиваема. Если уж что-то возьмет в голову – не отступится. Или ты найдешь этот посох, или она и в самом деле сведет с ума.

А вот тут, пожалуй, он прав. Я успела пообщаться с этой… две ночи подряд и уже чувствую себя выжатой. Каждую ночь… всю оставшуюся жизнь… надолго меня не хватит.