Афера с незнакомцем

– Глупо, – сказал мой личный глюк, оборачиваясь от окна. – Ты не ценишь подарков судьбы.

Кажется, отравление таблетками месяц назад все же не прошло бесследно и вызвало изменения в мозге. А вроде ведь хорошо себя чувствовала, разве что желудок стал чувствителен к еде, но это прекрасно объяснялось тем, что таблетки обожгли его слизистую. Хотя странно, что галлюцинации явились с опозданием. Всё у меня не как у людей. Возможно, следовало полечиться в больнице, а не сбегать оттуда на второй день?

В «скорой» всё ещё было занято. Так ведь и умереть можно, не дозвонившись до них. По крайней мере ситуация с появлением этого чокнутого прояснилась. Я даже успокоилась и сразу перестала икать.

– Хочешь анекдот? – спрашиваю у расположившегося на спинке дивана гостя, разглядывающего развешанные на стенах фотографии членов моей семьи.

– Давай, – Лель пристально разглядывал фотографию, где моя сестра с мужем и племянниками стоит на палубе яхты. Море и небо почти сливаются в одно целое за их спинами. Моё спокойствие незваного гостя слегка нервировало. Забавно.

– Идёт мужик по улице. Ведёт за собой крокодила на верёвочке. Крокодил ему говорит: «По жаре, по асфальту, животик исцарапаю… Смерти моей хочешь?!» Мужик доходит до остановки, садится в автобус. Крокодил ему: «Вот бабка на лапку наступила, перегаром пахнет, дышать нечем… смерти моей хочешь?!» Мужик выходит из автобуса, останавливает такси, садится. Крокодил не унимается: «Вот таксист молодой, на жёлтый свет проехал. Скорость превышает – наверное, лихач… Смерти моей хочешь?!» Мужик останавливает такси, выходит, снова идут они по улице. Только крокодил хотел заговорить, мужик его перебивает: «Слушай, если опять будешь канючить, то я сейчас выпью ещё стакан – и ты исчезнешь так же, как и появился!»

– Это ты к чему? – поначалу хихикнул, а потом нахмурился блондин. Фотографии были забыты.

– Да так, время убиваю, – снова начинаю терзать телефон.

– Вот некоторые всю жизнь мучаются, бьются из последних сил, чтобы получить хоть часть того, что свалилось на тебя…

– Бьются головой о камни? – На другом конце пошёл вызов.

– Я имел в виду… Брось! – он выхватил трубку и сбросил кричащую тётку снова в неизвестность. – Не дури. Просто представь, сколько выгоды…

– Так ты кто – бог Коммерции или Любви? – Пятилетнее обучение в стенах высшего учебного заведения не прошло даром, я наконец вспомнила: Лель – бог любви древних славян, аналогичный римскому Амуру и греческому Эросу. Поднатужившись, память извлекла на свет упоминание о «Снегурочке» Чайковского и пастушке Леле.

– Поверила, наконец-то?! – обрадовано вскричал он.

– А мне есть с чего не верить собственным глюкам? – я села в кресло. Забавно беседовать с галлюцинациями. – В дурдом я всегда успею.

– Мавра, ты разумная молодая женщина, – патетично начал Лель.

– То есть я могу на «раз» сойти с ума, вернее, уже сошла.

– Никуда ты не сходишь, – сердито воскликнул он. – Да что тебя так тянет в психушку? Друзей там много?

Качаю головой.

– У тебя довольно нестандартная реакция на происходящее. Нестандартная – это ещё мягко сказано, – Лель сложил руки на груди, приготовившись читать мне лекцию. – Например, тебя бросил этот самый Коля, с которым вы встречались два года. Укатил на заработки в Москву. Ты глотаешь три пачки снотворного и напиваешься. Твоя подруга Юля вызвала спасателей, потому что её собака выла как сумасшедшая. Тебя чудом успели отвезти в больницу и откачать. Оклемавшись, ты обращаешься к шарлатанке – да, шарлатанке! – и читаешь заклинание на возврат любви, – посмотрел на меня как на убогую. – В том заклинании НЕТ И СЛОВА о любви, чтоб ты знала! Это заклятье чумы, к тому же до сих пор работающее. Могу себе представить, что было бы, если ты прочитала его с ненавистью, – потёр переносицу, не видя моего побелевшего лица. – Коля твой вернулся, каким-то чудом, но ты спустила его с лестницы на виду всех соседей. Зачем всё это надо было делать?! Объясни!

Я скривилась. Глупо всё вышло. Но жизнь тогда казалась совершенно бессмысленной, да и сейчас…

– Невезучая потому что.

– Что? – не понял он.

– Была бы везучая – умерла. Вместо этого получила, – выразительно покосилась на него, – головную боль.

– Ох уж мне этот скептицизм атеистов! – пренебрежительно отмахнулся мой глюк.

– Я верю в бога! – с этими словами сунула ему в лицо нательную серебряную иконку Божьей матери. Господи, до чего я докатилась?

– Мавра, – он отодвинул от носа иконку с видом взрослого, которому трёхлетний малыш принёс доказательство существования барабашек, найденное под кроватью и оказавшееся раздавленным тараканом, – ты действительно дура. Часто к тебе боги являются?

– Лиха беда начало. И прекрати меня обзывать. Себя могу обижать только я.

– Слушай, может, тебе и в самом деле в дурдоме лучше будет? – озабоченно нахмурился Лель.

– Господи, когда ж меня отпустит? – с тоской воскликнула я.

– Никто тебя не держит, если не заметила.

– Анекдот такой есть и тебе, как моему глюку, стыдно его не знать. Стыдно!

– Тяжёлый случай, – прокомментировал вслух залётный гость, приложив ладонь ко лбу.

– Ну, раз не знаешь – слушай, – перекидываю ногу на ногу. – Тебе понравится. Идёт наркоман по парку и несёт на руках розового слоника. Вдруг слоник говорит: «Отпусти меня в травку побегать». Слоник побегал, побегал, вернулся обратно и запрыгнул на руки, идут дальше. Слоник снова: «Отпусти меня в травку пописать». Слоник побегал, пописал и запрыгнул на руки, идут дальше… Слоник снова: «Отпусти меня в травку побегать». Наркоман отпускает слоника в травку и думает: «Господи, когда ж меня отпустит…»

– Розовый слоник – это я? – ухмыльнулся Лель.

– Слушай, может, откупиться от тебя можно? – с загоревшейся надеждой открытым текстом предлагаю ему.

– Не валяй… – он пожевал губами. – О чём мы вообще говорим? Я совсем запутался.

– О том, что ты здесь делаешь.

– Я ведь уже объяснил: ты прочитала это дурацкое заклинание. Одно из побочных действий его – способность видеть богов, поэтому ты и увидела меня там, на улице. И видишь сейчас. Сможешь ли ты видеть нас потом, – задумался, пожал плечами, – не знаю.

– Да что я такого произнесла-то?! – возопила я в отчаянии. Ничего не понимаю. – Пожелала, что бы ты вечно торчал у меня перед глазами?! Я просто хотела вернуть Колю…

– Пинками гоня его с лестницы? – вытаращил на меня глаза Лель. – Ты садистка, что ли, Мавра? Или просто сама не знаешь, чего хочешь? Он даже вернулся к тебе, хотя заклинание было совсем не о том!

– Он не ко мне вернулся, а вещи забрать свои!

Лель секунду смотрела на меня, а потом расхохотался. Летящую в него вазу, правда, успел заметить, поэтому увернулся. Осколки жалобно брызнули во все стороны. Эта ваза мне никогда не нравилась, кстати.

Коля с детства расписал свою жизнь. В каждый из периодов его жизни (садик, школа, армия, университет) у него обязательно должна была быть девушка. Из этих самых девушек он планировал в своё время выбрать лучшую жену. Моя кандидатура на пост верной спутницы оказалась не подходящей, к тому же в его жизни наступал новый период – работа и взрослая жизнь. Пока я отдыхала по путевке в Индии, он успел присмотреть себе очередную «девушку», о чём и сообщил мне через неделю после моего возвращения. Расстались мы без скандалов. Я попросила его больше не появляться мне на глаза. Он искренне мне это пообещал и укатил в Москву. А заклинание, заклинание – это уже из другой оперы.

– Писать надо разборчиво! – разъярённо заявила я. – Прекрати ржать! Я тебе говорю, – замахиваюсь на него.

– Что ты на меня кричишь? Я что ли, писал эту дребедень? Мне оно вообще даром не нужно! – Лель перехватил мою руку. На мгновение мы застыли, друг против друга, учащенно дыша. И я первой отвела взгляд от этих спокойных голубых глаз с густыми темными ресницами. – Если каждый станет… – не договорив, он отбросил мою руку и принялся разгневанно ходить по залу: четыре шага вперёд, разворот, четыре шага вперёд.

Я притихла. Не надо было так строго с ним – вон как разнервничался. Из глубокого погружения в чувство вины меня вырвало его ворчание:

– … с ней как с нормальной… и что? Одни оскорбления, нелепые подозрения. Права была мама. Смертные…

– Хватит, – примирительно хватаю за рукав этот маятник на двух мускулистых ногах.

– Отпусти! С меня хватит. Я тоже не напрашивался…

– Ну, извини… – Что может быть абсурднее, чем общение с галлюцинациями? Правильно, просить у них прощения.