Последняя надежда планеты

Анторис порывисто встал, отстраняясь от меня, и собираясь уходить. Он молча, уныло подошел к двери, и мне показалось, что он пожалел о своих словах. Но когда он обернулся, я поняла, что снова ошиблась, и это подтвердилось, когда он ответил:

– Мне никогда не было всё равно. Твоя жизнь интересовала меня намного сильнее, чем тебе казалось. Я знаю, что вёл себя не совсем правильно по отношению к тебе, но поверь, у меня были на то свои причины. Возможно глупые и амбициозные, но я только сейчас понял, как был не прав. Прости меня. Ты мне очень дорога, и поверь, я сделаю всё возможное, чтобы тебя спасти.

И не сказав больше ни слова, он быстро вышел из комнаты, оставив меня одну. Сердце готово было выскочить из груди, а лицо залила предательская волна краски. Это был шок, который обрушился подобно холодному водопаду. Странная догадка, внезапно вспыхнувшая в мозгу, заставила покраснеть еще больше. Неужели, он не равнодушен ко мне? Не может быть. Просто нелепо и абсурдно. Но разве то, что он сказал, нельзя расценивать, как скрытые чувства? Я обессилено легла на кровать, закрывая глаза. В ушах звучали слова такого незнакомого мне человека, которого, оказывается, я совсем не знала. «Не может быть» – навязчиво пульсировало в висках, лишая покоя. «Не может быть» – мысленно повторяла я, вспоминая низкий голос и черные, грустные глаза.

Глава 13

Два раза в день ко мне заходил Анторис, и я уже не могла быть прежней в его присутствии. Казалось, его слова, которые запали в душу, многое изменили для меня. Хотя он больше никак не проявлял другого отношения ко мне, чем просто забота, я чувствовала себя напряженной рядом с ним. Он всегда был сдержан и внимателен, но я видела, что он очень обеспокоен, хотя и пытался это скрыть. Я узнала, что прошла неделя моего пребывания в госпитале, прежде чем я пришла в чувства. Нога у меня действительно была сломана и в другом месте повреждена энергетическим лучом. Было так же сотрясение мозга и тяжелая инфекция, которая развилась, когда я была в камере. В общем, Анторис спас меня в прямом смысле этого слова, потому что если бы не искал меня, то еще день в тюрьме – и меня уже не было на этом свете. Я пыталась просить, чтобы он разрешил мне встречу с Энтой, но он не мог в этом помочь. Хортеп так взбесился после восстания, что категорически запретил помогать пленным. То, что Анториса пускали ко мне, было просто невероятным. И мне стало стыдно, что я усомнилась в нем и подозревала, хоть и недолго, в организации покушения на меня. Теперь я точно знала, что он этого сделать не мог.

Я с тяжелым сердцем ожидала решения своей участи. Как стало известно, скоро должна состояться казнь всех, кто остался жив и находится в тюрьме. Иногда я спрашивала, зачем было меня спасать, если всё равно хотят убить? Но Анторис упрямо молчал, и только боль и терзание мелькали в его красивых черных глазах.

Моя медицинская комната тщательно охранялась, как будто я могла сбежать. Все два дня, проведенные в ней после того, как я смогла передвигаться, заходили стражники, и свирепо осматривали комнату, вдруг я что-то спрятала для побега. Наверное, при других обстоятельствах, мне было бы смешно, только не сейчас. Каждый новый час я с тяжелым сердцем ждала, что дверь откроется, и на пороге появится конвой, который уведет меня на встречу со смертью. Не могу сказать, что я не боялась совсем. Да, мысленно я была готова, но инстинкт самосохранения все равно вселял страх перед неизвестностью.

И вот однажды, это произошло. На третий день с момента прояснения сознания, ранним утром дверь резко открылась, и на пороге появилось двое высоких, злобных мужчин.

– Вставай! – рявкнул один из них – На выход!!!

Всё. Значит, моя жизнь на этом и закончится. Я в последний раз бросила прощальный взгляд на маленькое окошко, сквозь которое несмело пробивался солнечный луч. Ну что же, во всяком случае, я пыталась изменить этот мир. Пусть у меня не получилось, но не всегда можно всего добиться. Жаль только, что не успела завершить запланированные дела, и не попрощалась с родными. Может, они буду хоть иногда вспоминать меня не только, как преступницу, а как любящую их сестру и дочь…

Поправив одежду, я с приподнятой головой пошла на выход. Никто не увидит меня сломленной, и я встречу смерть как положено дочери правительницы Арлонка – гордо и смело.

Меня вели по длинным узким коридорам, которые пронизывали здание, словно потайные ходы. Я ожидала увидеть еще кого-нибудь из своих друзей, но их не было, и я в одиночестве шла к неизвестности.

Один поворот, второй, третий… Мы спускались вниз по очень узким лестницам, и мне оставалось только догадываться, куда меня ведут. Я даже представить не могла, какого типа смертная казнь меня ждет, ведь ни разу не слышала, чтобы она применялась в современном мире. Когда-то давно я читала, что последняя казнь была в виде укола с ядом, от которого человек умирал быстро и без мучений. Но зная жестокость Хортепа, я ничуть не удивлюсь, если казнь будет более изощренной и мучительной. Ну что же, пусть так.

Пока все эти мысли проносились в голове, мы уже спустились в самый низ и оказались в подвале. Маленькая комната, в которую меня толкнули, напомнила мою камеру, только эта освещалась тусклым светом одинокой лампы. В углу стоял стол, за которым сидел незнакомый человек, с высокомерием и враждебностью взирающий на меня, как палач. Рядом с ним стояло огромных размеров кресло с фиксирующими ремнями, возле которого на деревянном столике размещались шприцы и ампулы с лекарством. Что же, значит всё-таки яд. Во всяком случае, мне будет не больно.

– Ты приговариваешься к смертной казни за восстание и покушение на жизнь правителя очага Верга – прозвучал грозный голос, выносивший мне приговор – Постановлением Хортепа, ты, дочь правительницы Арлонка, должна будешь умерщвлена с помощи укола с ядом. Тебе есть, что сказать?

Конечно, сказать хотелось очень многое, но больше всего спросить, могу ли я попрощаться с матерью, братом, Анторисом… Странно, я думала хотя бы он придет в мой последний час. Ну что же, наверное, я многого хочу…

– Нет, мне нечего сказать – ответила я, поражаясь, насколько спокойно прозвучал мой голос в этих мрачных стенах.

Палач молча кивнул, и грубо взяв меня за руку, усадил на устрашающего вида кресло. Он быстро пристегнул фиксирующими ремнями руки и ноги, и отошел в сторону, набирая мою смерть в шприц.

Я закрыла глаза, приготовившись к неизбежности. В памяти вспыхнули воспоминания, замелькав с невероятной четкостью и быстротой. Мое детство, юность, первое сбитое колено, первое волнение перед учебой, первый понравившийся мальчишка… Словно вся жизнь проносилась передо мной, в последний раз заставляя увидеть самые волнующие моменты. И сердце неистово стучало в груди, а в мыслях пульсировала только одна фраза: «Всё. Больше ничего не будет. Никогда».

Внезапно за дверью послышался сильный шум и чья-то возня, которые заставили меня вздрогнуть, открыв глаза.

– Да идите вы к черту! – послышался за дверью знакомый мужской голос – Если вы меня не пустите, я вас в порошок сотру!

Еще миг, и на пороге появился Анторис. Он был взбешен, а в черных глазах пылал недобрый огонь. В один прыжок он очутился возле меня, расстегивая ремни, и помогая подняться.

– Что это такое?! – в бессильной ярости вскричал палач – Что ты себе позволяешь?!

Но Анторис даже не удостоил его взглядом, лишь протянул лист бумаги с каким-то мелким текстом.

– Ее казнь отменяется – это приказ Хортепа.

Я в недоумении смотрела на Анториса, не в силах понять, как это возможно.

– Это правда? – только и смогла вымолвить я, когда до затуманенного сознания дошел смысл этих слов.

– Правда, вот только… – он запнулся, пытаясь подобрать слова – Это не значит, что ты свободна. Я не смог добиться от отца большего… К сожалению…

Анторис резко отвернулся от меня, поворачиваясь к палачу.

– Вы видите, что здесь написано? – резко бросил он – Иленнию возвращают в тюрьму, где она будет находиться на протяжении десяти лет. Таков новый приговор правителя очага Верга.

– Десять лет? – прошептала я, чувствуя, как всё зашаталось и закружилось перед глазами. Еще миг, и я бы непременно упала, если бы Анторис не подхватил меня под локоть.

– Не переживай – еле слышно прошептал он – Я что-нибудь придумаю. Нам надо выиграть время.

Я посмотрела в его черные глаза, которые были совсем рядом, и поняла, что верю ему безоговорочно и слепо. Конечно, он придумает, иначе мне было бы лучше умереть, чем провести десять лет в заключении.

– Уведите ее! – яростно заорал палач, обращаясь к конвою.

Я испуганно смотрела на Анториса, но в его глазах была такая уверенность в победе над всеми неприятностями, что мне стало спокойно и легко.

Послушно последовав за стражниками, я через пятнадцать минут снова оказалась в больничной комнате. Обессилено рухнув на кровать, я заснула тревожным сном, который снова и снова возвращал меня к маленькой комнате смерти и огромному креслу в ней.

*****

Вечером меня повели в новую тюрьму, в которой должна проходить моя жизнь десять лет. Как это ужасно понимать, что такое долгое время я буду лишена всего, кроме монотонных однообразных дней в неволе. Отныне жизнь сосредоточится на одиночной небольшой тюремной камере, в которой нельзя будет читать книги, писать, разговаривать. Хотя разговаривать всё равно будет не с кем. Нет, никто не сможет там долго выдержать, а наказание длиною в десять лет – просто насмешка. Я сойду сума намного быстрее – в тишине, одиночестве, изгнании… Без посетителей и права на общение, где только черные стены и потолок будут моими последними спутниками… Казалось, что худшего наказания невозможно придумать, чем то, которое выбрал для меня Хортеп. Да, его ненависть ко мне поистине огромна.

На улице уже потемнело, когда меня вывели на улицу десять человек. Впереди виднелась кабина скоростного полета, и я с замирающим сердцем пошла к ней, чувствуя, что каждый шаг, словно последний.

И вдруг, темноту ночи прорезали вспышки энергетического луча. Они были подобны молниям в таком количестве, что я зажмурилась. Вокруг слышались крики и вопли стражников, которые подали на грунт. Кто-то пытался достать оружие, чтобы выстрелить в ответ, но не успевал. Всё произошло настолько быстро, что через минуту, вокруг меня не осталось ни одного охранника.

– Давай быстрее – услышала я знакомый голос, и тотчас из темноты показался Анторис.

Он быстро схватил меня за руку и потащил в сторону.

– Боже мой… Что ты наделал? Ты же убил их всех!

Но он лишь молча втолкал меня в свою скоростную кабину, и через мгновение, мы поднялись высоко в небо. Анторис задал какие-то координаты и с довольной улыбкой откинулся на спинку кресла, не сводя с меня глаз.

Я смотрела на него, не в силах поверить в произошедшее. Это было ужасно. И не только то, что он убил стражников. Теперь его жизнь в не меньшей опасности, чем моя. Я не могла позволить, чтобы он тоже стал преступником, выкравшим меня из-под стражи.

– Остановись! – осознав всю нелепость ситуации, воскликнула я – Если ты меня увезешь, тебя будет преследовать полиция! Ты что, с ума сошел? Хортеп никогда тебя не простит!

Но Анторис даже ухом не повел на мое негодование.

– Я знаю – спокойно ответил он – Я все решил и пусть тебя это не беспокоит.

– Как меня это может не беспокоить? Я не могу позволить, чтобы из-за меня твоя жизнь пошла под откос! Ты должен меня высадить, пока не поздно!

– Я этого не сделаю. Уже давно слишком поздно.