Ведьмин подарочек к Новому году

– Мир, ты понимаешь, что все это значит? – вдруг воскликнул молодой человек, о котором орк отзывался как о своем друге.

– Нужно подарить Миле похожий набор, чтобы у нее не только лицо и ладони, но и вся кожа побелела?

– А то и значит, – подал голос пожилой мужчина, тот, что доктор, – смешивайте вы свои крема, да продавайте как отбеливающее средство. Белокожим – от веснушек, а оркам – от зелени. Такого еще никто не производил. Станете первыми. А если подсуетитесь и сертификат оформите на эту гремучую смесь, то и монополистами. Вам несказанно повезло – озолотитесь.

– Удивительная удача! – хлопнул себя ладонями по коленям молодой человек.

– Чудесное стечение обстоятельств! – восхитилась Элоиза. – Это надо же было смешать два несовместимых средства! Да еще додуматься с прислугой поделиться. Никому другому подобное даже в голову бы не пришло.

А Мирослав, не сводя с меня глаз, прошептал:

– И ты еще не хотела загадывать в полночь желание! Смотри-ка, сбылось!

Сбылось. И у него, и у меня. Орк получил шанс наладить дела в бизнесе, а я полностью свела с лица веснушки. И дались они мне! Лучше бы загадала что-нибудь поважнее.

С этого момента все свое свободное время я проводила в обществе Элоизы. Мирослав с другом, приложившись в благодарном лобызании моей конечности и прихватив Милу для наблюдений за ее дальнейшим здоровьем, испарились. Оно и понятно – дела, проекты, прекрасные перспективы. А мне оставалось, либо принять приглашение мэдью Дар присоединиться к ней в различных увеселительных мероприятиях, либо гордо удалиться восвояси, так как мои услуги орку уже не требовались. Разумнее было бы предпочесть последний вариант и не злоупотреблять гостеприимством, питая ложные надежды, но стоило только заикнуться об этом, матушка Мирослава оказалась настолько расстроена моим нежеланием провести с ней вместе денек-другой, что больше этот вопрос не поднимался. Я лишь предупредила, что в последний праздничный день с утра уеду к родственникам, как-никак Седьмовик – торжество сугубо семейное. На том и порешили.

Я по-прежнему развлекала подружек Элоизы байками о предстоящем замужестве с Мирославом, играла с их детками, посещала спектакли и приемы, только уже без орка, а в сопровождении его матушки, невероятно гордой своей лже-миссией выводить в свет будущую невестку. И честно пыталась наслаждаться всем этим, ведь на Оуан я ехала именно в надежде посетить максимум интересных мест и получить удовольствие, которого хватило бы на весь следующий год. Но вот досада – мысли постоянно возвращались к «зелененькому». Хотелось узнать, чем он сейчас занят, как продвигается идея с отбеливающими кремами, ел ли сегодня… Это паранойя. Я постоянно ожидала, что вот-вот он появится в соседней ложе театра, или за карточным столиком в гостях… Последние часы моего пребывания на Оуане бежали со скоростью опоздавшего пассажира за оплаченным транспортом, а я все питала надежду, что он вспомнит про меня.

Пыталась не думать о нем. Но если отгоняла от себя мысли о Мирославе, то впадала в размышления над пророческими словами Черной ведьмы. «Когда исполнишь мечту любимого, тогда исполнится и твоя» – примерно так сказала старушка, когда мы виделись в последний раз. И если принять во внимание, что наши с Мирославом желания исполнились почти одновременно, выходит именно орка ведьма называла моим любимым? Вот бесы! И когда только все стало столь серьезно? Но тогда выходит, и первые ее слова на аквавокзале не были проклятием. Как там… «В полночь Нового года в руках будет подарочек»? Примерно так? Но в полночь я у меня ничего в руках кроме бокала шампанского не было. Или было? Орк? Точно! Я обнимала в полночь орка! Значит ли это, что теперь он мой? И у меня есть шанс на его ответные чувства?

Или же я просто размечталась? В конце концов, он мне ничего не обещал. А если точнее – я на него работала, и так заигралась, что сама поверила в собственное вранье о любви и светлом будущем. Пора возвращаться с небес на бренную землю и воспринимать реальность такой, какая она есть.

Элоиза несколько раз отправляла посыльного в дом Мирослава с приглашением к завтраку, обеду или ужину, но получала стандартный ответ: «На днях буду. Пока занят» с приложенной парой коробочек дорогих конфет для «ма и невесты». А я каждый день вопреки логике и здравому смыслу ждала вместе с его матушкой. Ждала до последнего часа, пока не настало время уезжать.

Из спальни вышла налегке, предварительно выиграв нешуточный словесный бой у Элоизы. Она никак не желала понимать, почему я все до единой мелочи, купленного для меня за прошедшую неделю, оставила в комнате.

– Но твои вещи безнадежно испорчены! – выдвигала весомый, по ее мнению, аргумент хозяйка.

– И поэтому я с благодарностью приняла от вас все, что на мне сейчас надето! – стараниями Элоизы я красовалась в премиленьком костюмчике, состоящем из кипенно-белой блузки, сливочно-бежевого укороченного жакета и брючек в тон, а также шубке, шапочке и ботинках из натурального меха. – Но брать остальную одежду и драгоценности не стану. И без того за мелкую услугу я целую неделю наслаждалась за ваш счет. Прошу, оставьте мне хоть капельку гордости!

С тяжелым вздохом женщина подала сумочку наподобие моего старого рюкзачка, но только новую, из замагиченной от влаги и воровства кожи:

– Документы Мила подсушила. Шкатулка с кремами – подарок Мирослава, а сумка – от меня, не смей отказываться.

– Ни за что не откажусь, – усмехнулась я и выудила пару заколок с драгоценными камнями. – Спасибо! Но украшения не возьму. Мне их просто негде будет носить, а продавать подарки я умею.

И снова вздох.

– Тебе точно нужно ехать? – в который раз с тоскливыми нотками в голосе спросила у меня Элоиза. – Вечером будут мэд Джимироус и бабушка, и Мирослав, быть может, ненадолго заскочит.

Не заскочит, я точно знаю. Ему сейчас не до того. Да, и какая в сущности разница, появится ли он на семейном торжестве или нет. Мне его визит ничего не сулит. Уж догадалась. Это я была все последние дни как в пекле проклятия, а он и минутки не выделил, чтобы увидеться. Не нужна – вот весь секрет.

– Точно, – я старательно растягивала рот в улыбке, чтобы не показать своего истинного настроения. Надо сказать, держалась я из последних сил, чтобы не разреветься. – Сегодняшний вечер – праздник сугубо семейный. Здесь я – лишь фиктивная невеста, а в городе меня ждут родственники.

На самом деле меня никто не ждал. Родители давно умерли, а прочая родня жила на другом континенте и про мое существование никогда не вспоминала, фея без крыльев – позор семьи. Но, разумеется, Элоизе я этого говорить не собиралась, как и то, насколько сильно привязалась к ней самой.

– А я так надеялась, что ты станешь мне дочерью! – всхлипнула женщина, колыхнув богатыми телесами.

– Ну, что вы, у нас с Мирославом чисто деловые отношения!

Но та лишь недоверчиво покачала головой.

– Вы так чудесно смотрелись вместе!

– Только в сказке прекрасный принц женится на нищенке, – улыбнулась я. – Не переживайте, у вас скоро появится достойная невестка.

Элоиза хотела мне возразить, но я поспешила обнять ее, и женщина разразилась слезами, от чего расставание с гостеприимной хозяйкой и уютным домом стало для меня еще горше.

Чтобы не позволить себе лишнего, я опрометью бросилась к поджидающему меня на улице такси. Захлопнув за собой дверку, не удержалась и взглянула в окно. На крыльце, ссутулившись, стояла мэдью Элоиза. Сейчас она не казалась ни статной, ни красивой, ни властной. Усталая и не слишком счастливая женщина среднего возраста. Одной ладошкой она сжимала кривящийся рот, а другой старательно махала мне вслед, согласно приметам призывая попутные ветры.

Где-то в глубине души я все еще надеялась на то, что Мирослав вспомнит обо мне и вот сейчас остановит такси, перекрыв дорогу своим крупногабаритным авто, или перехватит мою руку, тянущуюся за билетом в кассу, или не позволит зайти в аквабус. Хотя и понимала, что подобное просто невозможно.

Устроившись в мягком сиденье у самого окна, я глубоко вдохнула и выдохнула, приготовившись ближайший час наблюдать за подводным миром. Народу сегодня совсем мало, что обещает минимум попутчиков и свободные соседские кресла. Я не против общения с незнакомцами, но сегодня не хочется ни с кем разговаривать. Побыть с собою наедине, расслабиться, не удерживая фальшивую маску веселья – все, что мне сейчас нужно.

Аквабус плавно тронулся, соскользая с металлической платформы в воду. На чуть запотевшем от перепада температуры стекле проявилось лицо Мирослава. Что за напасть? Даже в оконных пятнах его вижу. Я задумчиво стала возить пальцем, обводя контуры резких, но красивых черт. Как раз закончила рисовать глаз, когда тот взял и подмигнул. Я отпрянула от окна и наткнулась спиной на теплую преграду, не позволяющую свалиться с кресла.

Медленно, боясь обмануться в своих ожиданиях, обернулась и обнаружила рядом с собой Мирослава. Мне это снится? Или это плод моего больного воображения?

Он собственническим жестом прижал меня к себе и улыбнулся. Кажется, реальный.

– Ты? – не сомневаюсь, что глаза у меня стали как два блюдца. – Что ты здесь делаешь?

– А ты? – вопросом на вопрос отозвался наглый орк.

– Я-то домой еду. А вот ты должен быть на семейном ужине с бабушкой и будущим отчимом.

– Ну, да. Но только с невестой. А она, представляешь какая …мг-м, трусиха, – Мирослав то ли засмеялся, то ли закашлялся, – сбежала от меня. Пришлось догонять.

– Я не невеста, – голос предательски осип, – мы оба это прекрасно знаем. Ты меня просто нанял.

– Я тебе не уплатил ни единой монеты, – возразил орк. – Ты даже купленные для тебя вещи и драгоценности оставила дома.

– Хорошо, – не собиралась я с ним ругаться из-за одежды. – Не нанял, а попросил подыграть тебе в течение недели. Неделя закончилась. Игра тоже.

– А если я не играл? – Мирослав фалангами пальцев осторожно прикоснулся к моей щеке и скользнул вниз по скулам.

– Что? – мне показалось, я ослышалась, а близкое присутствие мужчины смущало и сбивало с мысли.

– Может быть только поначалу, – большой палец прошелся по моей нижней губе, как и жадный взгляд, который даже не думал отвлекаться на что-то другое. – Но точно не потом.

– И что изменилось? – я с трудом сглотнула.

– Я все лучше узнавал тебя, пока не понял, что попался…

– Настолько привык? – с сомнение протянула я. – Кажется, подобное бывает только у оборотней.

– Если бы привык! – орк поднял на меня свои удивительные глаза цвета меда, в которые затягивало словно в омут. – Влюбился. Впервые в жизни. Когда ни есть, ни спать, ни работать не получается. Все мысли только об одной вредной рыжей канапушке.