Атрия. Камешки в пустых ладонях

– Кассий, сегодня вечером жду тебя и Мая с отчетом в Кабинете Совета, – сухо сказал Карр. – Арон, ты тоже зайди.

– Клянусь, у меня не было оснований заподозрить актеров в измене, – удрученно пробормотал Северин, опускаясь на свое место. – Эта труппа много лет давала представления по всей Атрии, – он взглянул на арену и сразу повеселел. – О! Сейчас начнется забег. Я половину состояния поставил на гнедого жеребца из министерии Липпа.

Бланка с сожалением посмотрела на дядю.

– Но ведь фаворит – конь всадника из министерии Хорти, – сказала она. – Говорят, у той рыжей лошадки из министерии Эльгарда тоже неплохие шансы на победу. Тебе следовало поставить на кого-то из них.

– Я верю в свою счастливую звезду, – заявил Северин, азартно потирая руки.

– Отец, а ты на кого поставил? – поинтересовался Джад.

– На лошадь из министерии Нила. Твоя мать и твой дядя меня уговорили.

– Я тоже сделал на нее ставку, – деловито сказал Сентурион. – У нас самые быстрые лошади, правда, Кит? Я уверен: на последнем круге она обойдет фаворита.

Лот-судья с флажком в руке встал у линии старта. Всадники приготовились к забегу. Им нужно было проскакать пять полных кругов и еще полкруга до финишной линии. По сигналу судьи лошади рванули с места. Публика снова зашумела. Неприятный инцидент с актерами, казалось, был забыт. Люди исступленно выкрикивали названия столиц министерий, на которые сделали ставки.

Северин, вскочив на ноги, скандировал:

– Лип-пи-я! Лип-пи-я!

– Сентурия! – закричал маленький Джад, зараженный всеобщим азартом.

Когда всадники зашли на четвертый круг, Трис наклонился к уху Лики, стараясь перекричать рев амфитеатра:

– У гнедого жеребца великолепные породные данные. Мне кажется, что всадник его сдерживает.

Девочка внимательнее присмотрелась к жеребцу. Вскоре стало ясно, что Трис прав: на последнем круге всадник из министерии Липпа вырвался вперед и пересек финишную линию с большим отрывом от фаворита. Лошадь из министерии Сентуриона пришла третьей.

Бланка захлопала в ладоши и обняла дядю. Карр с немым укором посмотрел на друга, а Сентурион лишь пожал плечами.

Лот-глашатай объявил перерыв, во время которого зрители могли перекусить принесенными с собой припасами.

– Пойду заберу свой выигрыш, – вставая, сказал Северин.

Тея раздала детям хлеб и сыр. Наклоняясь к Лике, она заметила ледяным тоном:

– Не думай, что твоя выходка останется безнаказанной. Мы к этому еще вернемся.

– Что я сделала? – возмутилась Лика.

– Мало того, что ты научилась стрелять из лука, что само по себе уже является недостойным занятием для девочки, так ты еще и продемонстрировала свою невоспитанность в присутствии гостей твоего отца. Я непременно сделаю выговор наставнику Табии.

– Мама, у Лики не было дурного умысла, – попытался вмешаться Трис.

– Закрой рот! – рявкнула на него Тея и снова обратилась к падчерице. – Ты тоже помалкивай. И чтобы до конца турнира никаких сумасбродных выходок!

Лика насупилась, но спорить не стала.

В северной части арены лоты устанавливали мишени для состязания лучников. Воины разминались у парапета. Зрители в амфитеатре оживились, предвкушая финальную часть Большого турнира.

Снова тупик

Звук трубы возвестил о начале состязаний. В поединках использовали специальные копья с наконечниками в виде короны с четырьмя зубчиками. Во время подготовки к турниру длину копий измеряли, чтобы ни у кого не оказалось преимущества перед соперником. Арон Северин контролировал это лично.

Участники состязаний выехали на арену. На щитах, покрытых латунью, поблескивали родовые гербы, а рисунки на кожаных попонах лошадей сообщали о принадлежности всадника к той или иной министерии. Пока лот-глашатай зачитывал правила турнира, Лика отыскала глазами Фабиана Серака, Тита Липпа и Друэлла Хорти, гарцующих в отполированных доспехах.

Если воины заранее не бросили кому-то вызов, их разбивали на пары согласно жребию.

После первой серии поединков на арене осталось восемь участников. К досаде Лики, Фреи и Триса, наследник Липпа оказался искусным противником. В следующей серии атак ему выпало сразиться с молодым Хорти.

Лика всем сердцем болела за Друэлла. Она находила его очень милым, особенно после танца на ужине в честь начала Великого Совета. Поединок Друэлла и Тита стал последним в серии.

После первой сшибки оба соперника удержались в седле. Во время второй атаки Тит сбил шлем с головы Друэлла. По правилам турнира, атаковать всадника без шлема запрещалось, однако Тит не дал лоту возможности подать Друэллу шлем и вновь понесся на противника. От неожиданности министр казны не успел отвести удар и вылетел из седла.

– О, звезды! – невольно вскричала Тея.

– Скользкий гаденыш! Он нарушил правила! – возмутился Сентурион.

Лика и Трис переглянулись. Друэлл ударился головой о настил арены, из министерской ложи было видно, как его лицо залила кровь. Лоты помогли министру встать и поддерживая повели к воротам. Судья жестикулировал, показывая Титу, что за несоблюдение правил он отстраняется от дальнейшего участия в турнире, а наследник Липпа отказывался подчиниться. В спор вмешался верховный командующий армией, и Тит в конце концов покинул арену.

В следующих поединках Серак по очереди сразился с двумя противниками и стал победителем Большого турнира в копейном состязании всадников.

Затем начались групповые битвы на мечах, рукопашный бой и состязания лучников.

Под, ставший особенно задумчивым после нападения Тита на Друэлла, заметил, что Северин собирается покинуть ложу, не дожидаясь окончания турнира. Внутреннее чутье подсказало ему, что на это у мастера арены есть особая причина. Выждав несколько секунд, он встал и тоже вышел.

В сводчатом коридоре первого яруса мастер арены огляделся по сторонам, проверяя, нет ли за ним слежки. Под успел спрятаться за выступом, оставшись незамеченным. Северин отпер железную решетку, спустился и ускорил шаг. Мастер секретных дел шел следом, соблюдая дистанцию.

Возле опустевших клеток страусов стоял человек в плаще с капюшоном, натянутым на самые глаза. Под притаился за столбом в трех шагах от ближайшей клетки, стараясь не пропустить ни единого слова.

– Вот оставшаяся часть, – сказал Северин, передавая увесистый кошелек человеку в капюшоне. – Рад, что ты меня не подвел.

– Всегда к вашим услугам, мастер.

– Надеюсь, этого хватит, чтобы ты держал язык за зубами.

Снова оглядевшись, Северин зашагал обратно, а мужчина задержался, чтобы привязать к поясу мешочек с монетами. Затем, запахнув плащ, он направился к другому выходу из подземелий. Под последовал за ним.

Когда незнакомец в капюшоне начал подниматься по лестнице, ведущей в первый ярус, мастер секретных дел догнал его и прижал к стене. Сильные пальцы сомкнулись на горле мужчины. Капюшон съехал назад, и Под, у которого была великолепная память на лица, узнал всадника из министерии Липпа, чей гнедой жеребец пришел первым вопреки ожиданиям зрителей.

– Какую услугу ты оказал мастеру арены? Говори! – Под тряхнул всадника, уступавшего ему по габаритам, уже догадываясь о том, каким будет ответ.

– Я… я должен был придерживать коня на тренировочных забегах, – прохрипел всадник, когда мастер слегка ослабил хватку, – чтобы никто не заподозрил, что у меня есть шансы победить в состязании… Мастер Северин хорошо мне заплатил… У меня пятеро детей, а я небогат. Всё, что имел, я потратил на жеребца…

Под разжал пальцы и отступил на шаг. Всадник, отчаянно кашляя, с трудом удержался на ногах. Мастер смотрел на него со смешанным чувством презрения и досады. Единственная зацепка, похоже, привела в тупик.

– Вы арестуете меня? – слабым голосом спросил всадник.