Одиночное плавание к острову Крым

Если учесть походные условия, то сделано было все просто великолепно. Правда, ноль санитарии, но про ботулизм думать не хотелось. К тому же слово это страшное ей казалось каким-то выдуманным, и она ни разу не слышала, чтоб кто-то подцепил от грибов эту заразу.

Правда, ежегодно газеты пугали народ грибными отравлениями со смертельным исходом, но это ведь касалось тех случаев, когда в хорошие грибы пробирались гнусные поганки, а у нее белые настоящие – сомнений в них не было.

Ведерко с соленьем Марина пристроила поближе к себе – перед пассажирским сиденьем. Чтобы визуально контролировать процесс. Часа через два, когда солнышко запекло не по-осеннему жарко, грибочки начали пускать пузыри. Марина попробовала рассол.

– Соли маловато!

Кинула на глазок соли, размешала палочкой. Снова пробу сняла.

– Уже лучше! На этом и остановимся.

Видимо, соли грибам и в самом деле стало достаточно, так как пузыри пускать они перестали, а еще через пару часов в салоне оглушительно запахло осенним бабкиным рассолом.

– Хоть закусывай! – посмеялась Марина.

Мандраж, который одолел ее в самом начале пути, давным-давно прошел, на смену ему пришло хорошее настроение, которое подогревалось почти южным солнышком.

– Щаз спою! – Весело прорычала Марина, прибавив громкости в магнитоле, и вдавила посильнее в пол педаль газа.

Дорога радовала. Транспорта не так много, как это было на выезде из Питера. Никто никого не торопит, к обочине не жмет. На Мотьку проезжающие смотрят с уважением. Он, кстати, не так прост, Маришкин Мотька. Он такой нарядный, что просто глаз не отвести. Рукастая она, Марина Валерьевна, по жизни. Машинку ей давно хотелось как-то украсить. Хорошо бы расписать хоть под хохлому, что ли! Но… Дорогого стоит аэрография. И она изобрела свой способ украшения автомобиля. Нового в нем ничего – техника аппликации давно известна. Главное достоинство ее в том, что все было ею сделано в единственном экземпляре. Два дня работы и по бронзовому тельцу Мотьки проросла изумрудная травка с ромашками, на которых пристроились ярко-красные в черных конопушках божьи коровки. И на капоте летящий на цветы жук. В общем и целом – красота нечеловеческая! Марину на таком Мотьке даже на улицах фотографировали из проезжающих мимо машин, а пешеходы в восторге показывали на нее пальцем.

Кроме выпендрежа, было во всем этом рациональное зерно: машинка на дороге была заметной, а значит – более безопасно можно на ней передвигаться. Может быть, все это она себе просто придумала, но с этим ей жить стало веселее.

И погода радовала. Все-таки, более тысячи километров от Питера – это уже совсем не север! Солнышко светило во все лопатки, и ветер врывался в открытые мотькины окна, и запах у этого ветра был совсем не осенний. Задержавшимся летом пахло, яблоками, разнотравьем. И отпуском, черт возьми, отпуском!!! Ах, как ей было хорошо, Марине Андреевой, выжимая из Мотьки «стошку», упорно двигаться к цели.

В Орле телефон у нее «ожил» после долгого дорожного молчания вне зоны действия сети. Посыпались смс-сообщения от сына, от подруги Сашки. Сашку Синицкую – лучшую Маринину подружку, было искренне жаль. Если бы не работа ее на полный износ на две ставки в школе-интернате, мчались бы сейчас на море вдвоем. Эх, и пошуровали бы в Крыму две еще очень шустрые тетеньки, про которых говорят «баба ягода опять». Но Санька не могла себе позволить даже две недели отпуска. Черт дернул ее влезть в ипотеку и купить квартиру, и теперь она была повязана по рукам и ногам огромным кредитом. Повелась на эту авантюру она с подачи ее любимого и незаменимого супруга Дениса, которому надоело проживание в коммунальной квартире. Ну, коммуналка и Сашке не меньше надоела, поэтому она предложение Дениса приняла, и ипотеку на себя оформила. Кто же думал, что ему очень скоро полное безденежье надоест, и он свалит от Сашки к своей бывшей супруге.

А у Сашки остались от него только стоптанные тапочки в прихожей, и этот жуткий кредит, и чтобы оплачивать удовольствие жить в отдельной квартире, она должна была пахать, как негр на плантации.

Потом позвонил Алексей. Марина поморщилась недовольно: говорила же, не звони больше! Какого черта? Была без радостей любовь, разлука будет без печали. Надоели ей эти половинчатые отношения с женатым мужчиной Алексеем Сотниковым. В праздники он занят, в будни спешит. Позвонить ему, можно, конечно, но лучше послать смс, которую он быстренько уничтожит, а при возможности перезвонит. Ну, и что это за жизнь?!

И вообще, Марина считала, что Алексей ее немного обманул. Когда они познакомились, он сказал ей, что женат, но все идет к тому, что вот-вот – и брак рухнет!

Господи! Ну, сколько можно наступать на одни и те же грабли?! «Рухнет брак»! Да когда мужики так говорят, это значит только одно: никогда и ни при каких обстоятельствах этот брак не рухнет. Просто, ему приелась сытая семейная жизнь, или вообще с супругой Карибский кризис, вот и потянуло на приключения. А поскольку просто так свободные женщины не желают связываться с женатыми мужиками, то тут ими и роняется, как бы между прочим, эта гнусная маленькая ложь – «все хреново, собираюсь разводиться!»

Собираться – не значит разводиться! И все же Марина считала себя чуть-чуть обманутой. Не прозвучи тогда у Алексея эта фраза, она бы не стала и голову себе морочить по этому поводу, не стала бы встречаться с ним, тем более что знакомство было, как знакомство, искры не сыпались вокруг, и пожара не было. Нет, Марина Андреева вовсе не грезила замужеством. Но и отношений хотела с человеком свободным от семьи.

Она очень быстро поняла, что Алексей не собирается ровным счетом ничего менять в своей жизни, и не собирался, но так же быстро она умудрилась врасти в отношения с ним. Вроде и не обжигали они, но стали привычкой, от которой трудно было отказаться. И когда этой весной Марина «заметила» своего соседа, она легко отказалась от встреч с Алексеем Сотниковым, объяснив ему все по телефону.

Он сделал вид, что не понял. Удивлялся и выспрашивал, что случилось, мурлыкал, что соскучился, и хочет встретиться.

Леш, я не хочу обижать тебя, поэтому не заставляй объяснять тебе на пальцах, почему мы больше не увидимся.

Но нам же хорошо было вместе?! – То ли спросил, то ли пытался убедить в этом ее Алексей.

Это тебе было очень хорошо. И удобно. А мне – нет. И еще… – Марина сделала паузу. – Хочешь, я скажу тебе, что чувствовал ты со своей дражайшей супругой после похода ко мне?

Она помолчала, дождалась, когда Алексей выжидающе глотнул воздуха и выдохнул:

Что?

Вину за измену, от которой было тебе сладко-сладко, так, что опостылевшая твоя Лена в этот момент казалась тебе самой-разсамой.

Ты не права, Мариша! – С жаром, но не очень убедительно ответил ей Алексей. – Конечно, что-то подобное было. Я имею в виду вину. Но не так, чтобы что-то сравнивать…

Это уже детали. Главное, что я для тебя являюсь некой таблеткой, которая лечит семейные отношения. Что-то типа виагры… А я этого не хочу. Ты знаешь мое отношение к браку и семье. Я не стремлюсь надеть на тебя хомут. Но и роль таблетки – не для меня. Прости, Леш, на свете немало женщин, которые легко примут твои условия, и будут довольствоваться редкими встречами. Но это не я. Да и, если уж совсем честно, то хочется фейерверка чувств, взрыва эмоций. Я понимаю, что этого уже никогда может не быть, но хотеть-то этого я могу!

И после всего этого Алексей, как ни в чем не бывало, промурлыкал в трубку:

Привет, дорогая моя! Как дела? Чем занимаешься?

Привет! – откликнулась радостно Марина. – Дела отлично, как обычно. А занимаюсь чем… Ну, даже с трех раз не угадаешь, поэтому и тумана напускать не буду: я еду на юг, на машине!

С кем? – Сотников был искренне удивлен, и, кажется, даже что-то вроде ревности прозвучало в голосе.

Почему «с кем»? Представь себе, одна!

Героическая женщина! Вернешься – пригласишь на южное вино и свежий загарчик?!

Нет, не приглашу! Сотников! Сколько говорить тебе, что мы только друзья – не более?!

Так ты и пригласи меня, как друга!

Опять, видать, поругался со своей половиной?

Угадала! Нет, Маришкин, я все-таки решусь на развод. Вот прямо в понедельник и напишу заявление!

Удачи!

До того, как Марина нажала кнопку «отбоя», она успела услышать вопрос: «Так ты позовешь меня в гости?»

Ага! Разбежалась! – ответила она онемевшему телефону, и усмехнулась.

Странное дело: стоило ей серьезно отказать Алексею, как у него резко изменилось отношение к ней. Раньше он звонил лишь от случая к случаю. («Каламбурчик! „От случаю к случаю“ почти как от случки к случке. Тьфу! Противно!») Теперь же активизировался не на шутку. И хоть отношений давно никаких, ему надо сохранить всеми силами этот статус героя-любовника. Но точка поставлена, и возвращаться к этим отношениям Марина не собиралась.

Со вчерашнего дня она ждала звонка с какого-нибудь незнакомого номера, а звонка не было. Наверное, сосед ее, мрачноватый мент, найдя записку в почтовом ящике, решил, что это розыгрыш, порвал ее и выбросил. Ну, оно и к лучшему! Что бы она сказала ему? Что он ей нравится? Ну, и что? Опять же мораль и законы не писаные о том, кто должен проявлять инициативу при знакомстве. Мы ведь не в Америке или Голландии. Там, говорят, это в порядке вещей. Да и предлагают женщины мужчинам совершенно конкретные вещи. Например, совместную аренду жилья, естественно, с проживанием под одним одеялом.

Марина-то совсем другого хочет. У нее и жилье свое, и самостоятельность полная во всем. Когда несколько лет назад у них в результате обменов-разделов появилось вторая квартира, сын ей тут же предложил жить раздельно:

– Мам, живи одна, может, еще замуж выйдешь! А мы с бабулей! Так ведь, ба?!

– А вдруг мы скучать будем? – Задумчиво спросила Марина.

– Ну, скажешь тоже – «скучать»! В соседних-то домах?!!

Марина не сразу привыкла к тому, что у нее появилось отдельное жилье, и порой с работы она, забыв об этом, въезжала в соседний двор, где все было знакомо, где ей приветливо кивал почти каждый прохожий.

А потом привыкла к своей уютной квартирке, и зажила одна в свое удовольствие. Вот, правда, с замужеством было глухо, как в танке. Да ей и не замужества хотелось, а отношений. Как она говорила, не с тем, с кем хорошо, а с тем, без кого плохо.