Оценить:
 Рейтинг: 0

Одиночное плавание к острову Крым

Год написания книги
2016
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
7 из 10
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Не, он мне будет шо-то доказывать! «Папа! Да «папа» дети только после «мама» начинают понимать! А он мне доказывает!!! Слышь, чуть не до драки! Шо?! Та помирилися, конечно! Да, ты ж знаешь, одеяло помирит! Га-га-га!!!

Марина присела за круглый столик у летней кафешки, вытащила из сумочки синенькую бумажку достоинством в пять гривен. Не очень понимая, много или мало это, она положила денежку под нос конопатой девице, которая на ее глазах тянула телефонную резину ни о чем, и решительно сказала:

Будьте добры, один звонок с вашего телефона, всего две минуты, по Украине!

Девица услышала ее. Прошуршала «Я тебе перезвоню!», цапнула бумажку, которая мгновенно исчезла где-то в складках красивой, белой, как хлебобулочное изделие из дрожжевого теста, груди, не умещавшейся в глубоком вырезе пестрой кофточки. Видать, нормальная плата за две минуты разговора! – и деловито спросила:

Номер говорите!

Марина продиктовала Наташкин номер, и через секунду услышала родной голос. Наташка зачирикала, как всегда, но Марина ее погасила аккуратно:

Натик, я в семидесяти километрах от тебя, но я вспомнила, что не знаю твоего домашнего адреса! Да! Записываю! ОК! Жди, я скоро буду!

Донецк показался Марине городом культурных водителей. Ее везде пропускали, одобрительно подмигивали фарами, приветствовали. Правда, «украинскому глобусу» эти нежности были по барабану: навигатор все так же опаздывал с сообщением о нужном повороте. Да еще и прочитать толком не мог набранную латинницей наташкину улицу Щетинкина. В итоге по Донецку Марина наездила чуть не сотню километров, так и не найдя нужного адреса. Да еще и в одном месте, проскакивая перекресток, не разглядела за ним ямку, в которой Мотька подпрыгнул, а вместе с ним подпрыгнул чемодан, сумка с подарками, бутылка с водой и …ведро с грибами. Приземлилось оно не очень удачно, и в салоне больше, чем нужно, запахло соленьями. Часть белых проскользнули в щель между тарелкой и краем ведра и расползлись медузами на коврике.

Черт! – Крикнула Марина в сердцах и стала искать место у тротуара, чтобы по горячим следам убрать грибной беспорядок, а заодно и справиться у горожан: надо ж было как-то добираться до этой засекреченной улицы Щетинкина.

Ей повезло. Какой-то дядя на остановке не стал махать крыльями, посылая ее на все четыре стороны, а сказал:

Сейчас подойдет маршрутка номер «11», вот за ней вы и поезжайте! Кольцо у нее там, прямо на рынке, а рынок – на Щетинкина. Какой дом вам нужен? 17-й? Он у рынка и есть.

Марина дождалась 11-й маршрутки, пристроилась ей в хвост, и порулила потихоньку. Не прошло и десяти минут, как показалась та самая улица, а за ней и тот самый дом, что ей был нужен. Только она высунулась в окно, чтобы спросить у мужиков, дувшихся в палисаднике в домино за колченогим столиком, про нужную ей парадную, как чуть не оглохла от радостного визга:

Маришка! Родная моя! Наконец-то, а я уже три часа гуляю, тебя высматриваю!

Натаха Стрелкова вытащила ее из машины, и принялась душить в своих могучих объятиях.

Когда улеглись страсти, и подруги угнездились наконец за крохотным столиком в игрушечной кухне Наткиной квартирки в «малосемейке», розовая от ванны Маринка, тяпнув по случаю нежной долгожданной встречи «пять капель» чего-то украинского народного коричневатого цвета, спросила тихонько:

Тусь! Ну, как ты тут…?

Наташа Стрелкова когда-то тоже жила в Питере, а познакомились они в роддоме: Наташкина Женька и Маришкин Гошка родились в один день и почти в один час. Счастливые мамаши лежали рядышком, отходя от того сумасшествия, которое только что произошло с ними, а на одном пеленальном столике причмокивали крошечными губами две розовые куклы с крепко зажмуренными глазками.

Сын? – Спросила Наталья.

Сын, – ответила Марина.

А у меня девочка!

А муж хотел мальчика?

А муж хотел хоть кого-нибудь… Он у меня не так молод, поэтому боялся, что вообще детей не будет, и вот… такой подарок.

А за окном больничной палаты плавился первый июньский день и по истертому линолеуму передвигался от стены к стене солнечный квадрат. Когда сегодня утром у них «все началось», солнышко даже не заглядывало в окно, а сейчас переползло на другую сторону. Сколько же это часов прошло?… Какой долгий день! Такого в жизни у Марины еще не было. Словно растянутый до ста часов…

Натуся!!!! – Раздалось за окном.

Наталья встрепенулась и поднялась на локте. Крик за окном повторился.

Левушка… Ну, как я ему отвечу?! – Наталья чуть не плакала.

Муж?

Муж! – Наташка просияла. – Знаешь, какой он?! Необыкновенный… А твой? Уже знает?

Марина резко дернула головой, отвернулась к стене. Она молчала. А Наташка тихонько сказала:

Извини.

Потом их перевезли в обычную палату, где, кроме них была еще одна молодая женщина. Вообще-то женщинами они себя не чувствовали. Девчонкам по 20 лет! Но в роддоме всех называли «женщинами». Ну, «женщина» так «женщина»!

Та, третья, быстро ввела их в курс дела, объяснила, что детей принесут на первое кормление только утром, и посоветовала отоспаться хорошенько, пока не начался «весь этот кошмар». Потом сладко зевнула, отвернулась к стене, и засопела. Когда пришла медсестра с градусниками и тронула ее за плечо, женщина недовольно дернулась, и промычала:

Потом…

Медсестра приставать не стала, ушла, тихонько притворив за собой двери. А Наташка с Мариной переглянулись, и тоже трогать незнакомку не стали, и разговаривали исключительно шепотом.

Вечером того июньского дня Наташкин муж Лева добрался-таки до открытого окна.

Створка заскрипела, зашуршало что-то за карнизом, над которым вдруг показалась коротко стриженая макушка.

Ой, мужчина! – Удивленно сказала Маринка, глядя за окно.

Левка! Ты как сюда попал?! – Шепотом прошипела Наталья, сделав страшные глаза. – Тут же третий этаж!!!

Она сползла с жесткой не удобной, словно с ребрами под матрасом, кровати, накинула халат и кособоко подползла к окну.

Марин, смотри, как он забрался! Ну, изобретатель!

Ничего нового! – Со смехом ответил ей муж. – Тут у мужиков в теплое время года халтурка постоянная. Червонец платишь, и поехали хоть на второй, хоть на третий этаж!

Марина подошла поближе к окну, выглянула вниз. Там стояла огромная машина, у которой вместо кузова была платформа-тележка. Платформа поднималась вверх на большом блестящем столбе. В тележке на цыпочках стоял муж Натальи – Лев, с цветами и апельсинами в сетке-авоське.

Левушка! Ты зачем все это принес? Цветы нельзя сюда, и апельсины тоже! Нам цитрусовые есть противопоказано – у малышей может аллергия начаться!

Ну, и куда я теперь с этим? Знаешь, как я их доставал! Для тебя…

Неси домой! Или, знаешь что… Отнеси в приемный покой, отдай нянечкам. Скажи, приходил в седьмую палату к Стрелковой, а сказали, что нельзя. Пусть апельсины едят и на цветочки любуются.

Ладно! Нянечкам, так нянечкам. – Проворчал муж беззлобно. – Наташка, ну, как хоть все, а? Тебе больно было?

Ну, ты даешь! – Шикнула на него Наталья. – Разве можно такое вам рассказывать? Ты тут в обморок упадешь! Или вообще свалишься вниз с тележки!

А как бы посмотреть, а?

Да я еще и сама не видела! Ну, видела, но не помню. А кормить первый раз только завтра принесут! Дома насмотришься! Все, уходи, вон, дядька уже машет тебе. И больше этого не делай, ладно?

Наталья потянулась поцеловать мужа, и Марина отвернулась, чтобы не смущать их.
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
7 из 10