Маэстро, вы убийца!

– Типичная, – ухмыльнулся Гарсия.

– Что ж, Малмсли, – произнесла Трой. – Вы можете воспользоваться случаем и зарисовать все как есть.

Малмсли улыбнулся, уселся на свое место и взялся за эскиз. Вальма Сиклифф склонилась над ним, опершись на его плечи. Хэчетт, Ормерин и Пилгрим стояли рядом, обступив их полукругом. Пилгрим одной рукой обнимал Вальму за талию. Филлида Ли суетилась поблизости. Трой, обведя взглядом группу, со вздохом убедилась, что ее худшие опасения сбываются. Уотт Хэчетт уже успел поцапаться и с Малмсли, и с натурщицей. Вальма Сиклифф откровенно играла в Клеопатру, а Гарсия уединился в углу с Соней. Что-то в их лицах привлекло внимание Трой. Что, черт побери, они задумали? Глаза Гарсии были прикованы к кучке, сгрудившейся вокруг Малмсли, на губах играла странная улыбка. Не понравилось Трой и то, как улыбалась Соня.

– Хватит, Хэчетт, – сказала она. – Вытаскивайте кинжал и принимайтесь за работу.

Вынуть кинжал оказалось еще более непростым делом, чем забить между досками. Наконец все было кончено, подиум водрузили на место, а Соня, ворча и огрызаясь, улеглась в прежнюю позу.

– Чуть больше веса на правое плечо, – подсказала Кэтти Босток.

Трой надавила на плечо натурщицы. Драпировка складками опустилась на нагое тело.

– Ой! – вырвалось у Сони.

– Во, как будто кинжал воткнулся, – усмехнулся Малмсли.

– Не надо, мне плохо будет, – взмолилась Соня. Гарсия хмыкнул.

– Пронзил насквозь ребра и вышел прямо под левой грудью, – не унимался Малмсли.

– Прекратите!

– Как у цыпленка на вертеле.

Соня приподняла голову.

– Что-то вы слишком развеселились, мистер Малмсли, – сказала она. – И откуда вы черпаете свое вдохновение? Из книжек? Или из порнографических журналов?

Кисть выскользнула из пальцев Малмсли прямо на бумагу, основательно заляпав ее свежей краской. Малмсли выругался себе под нос, ожег натурщицу свирепым взглядом и принялся лихорадочно оттирать свой рисунок влажной губкой. Соня злорадно захихикала.

– Господи, – в сердцах произнесла Кэтти Босток. – Ты ляжешь наконец как следует или нет?

– Тихо! – скомандовала Трой. Ее послушались. – Принимайтесь за работу. Выставка открывается шестнадцатого числа. Думаю, многие из вас захотят поехать в Лондон, чтобы принять в ней участие. Я, так и быть, отпущу на тот уик-энд слуг, а мы продолжим работу в понедельник.

– Если эта штука у меня получится, я ее выставлю, – сказала Кэтти Босток. – Если нет – сдам в музей.

– Думаю, на просмотр вы поедете все? – спросила Трой.

– Кроме меня, – мотнул головой Гарсия. – Я хочу куда-нибудь смотаться.

– А мы с тобой как? – спросила Вальма Сиклифф Бейсила Пилгрима.

– Как скажешь, милая.

– «Мы»? – изумилась Трой. – «Милая»? Что это значит?

– Скажем им, Бейсил, – мило улыбнулась Вальма Сиклифф. – К чему скрывать? Только не падайте в обморок. Вчера вечером мы обручились.

Глава 4

Уголовное дело для мистера Аллейна

Стоя на коленях на садовом коврике, леди Аллейн посмотрела на сына:

– Что ж, мой дорогой, мне кажется, для одного дня мы посадили уже вполне достаточно. Увози свою тачку и иди в дом. Тяпнем по стаканчику хереса и поболтаем. Мы заслужили.

Старший инспектор Аллейн послушно затрусил по дорожке, толкая перед собой тяжеленную тачку. Вывалив ее содержимое в костер, он смахнул со лба капельки пота и прошагал в дом. Полчаса спустя, приняв ванну, он присоединился к матери, поджидавшей его в гостиной.

– Садись к камину, сыночек. Наливай себе херес. Я сберегла самую лучшую бутылку для нашего прощального вечера.

– Мадам, – с чувством произнес Аллейн, – вы – идеальная женщина.

– Нет, всего-навсего идеальная мама. Я люблю польстить себе, почитая себя хорошей воспитательницей. Ах, как тебе идет вечерний костюм, Родерик! Жаль, твоему брату недостает твоего шика. Джордж всегда выглядит слишком расхлябанным.

– Джордж – славный малый, – улыбнулся Аллейн.

– Да, я его тоже люблю.

– Вино и впрямь замечательное. Жаль, что это наш последний вечер. Три дня у Батгейтов и – письменный стол, телефон, незабываемые запахи Ярда и славный старина Фокс, улыбающийся до ушей. Впрочем, я уже изрядно соскучился по работе.

– Родерик, – укоризненно произнесла леди Аллейн. – Ну почему ты не хочешь прогуляться со мной в Татлерз-Энд?

– По одной простой причине, мамуля: сердечный прием меня там не ждет.

– Почему ты так думаешь?

– Мисс Трой меня на дух не выносит.

– Ерунда! Она очень милая и толковая молодая особа.

– Мамочка, дорогая!

– Зайдя к ней, я пригласила ее отужинать с нами, пока ты здесь. Она согласилась.

– А потом отказалась.

– Согласись, у нее была веская причина.

– Допустим, – кивнул Аллейн. – Она ведь, как ты выразилась, очень толковая молодая особа.

Леди Аллейн перевела взгляд на висевший над камином портрет сына.

– Нет, дорогой, не может она к тебе так относиться. Судя по этому портрету, ты ошибаешься.

– Эстетическое восприятие объекта живописи не имеет ничего общего с личным отношением.

– Вздор! Не болтай напыщенную чепуху о вещах, в которых не смыслишь.