выхожу из многочисленных сект.
хочешь дам поносить бла-бла-бла
свое сердце тебе, дровосек?
странный, кто ещё так наполнит
твоё бездонное я?
чтобы и в полдень, и в полночь,
и в полночь, и в полдень…
останавливалась земля.
не_она
она выходит из дома с нервно прямой спиной,
ездит улицами, недоступными моему gps.
и, вероятно, кажется всем иной.
рядом с ней нет свободных мест
ни в метро, ни в постели, ни на словах.
ни зачем возникают эти со мной поддавки.
у неё нет пристрастий, но есть права.
и она так по-девичьи держит кий.
её заносит на поворотах, и топомин
брызжет, как будто ножом в гранат.
для неё Бог достоин, красив, един.
и время находится даже для сна.
я наблюдаю это словно через стекло,
испещрённое сеткой морщин-помех.
и у меня, по всей видимости, нет слов,
заглушивших бы её смех.
молоко_2
с яда твоих шизанутых слов,
припущенных горем вдовы клико,
я перешёл на топлёное молоко
от новозеландских тупых коров.
это сейчас говоришь: «иди на…
от твоих откровений блевотный ком.
ты для всех либо проклят, либо иском.
из-под бейсболки проклюнулась седина».
говоришь: «перед концертом нюхни с листа,
не скрывай от народа своих истерик.
и смотри: угостят, а потом постелют,
ведь тебе не подходит одна из ста».
удивляюсь: а ты пережил разлад,
заработав с крови моей васкулит,
предпочитая набраться и поскулить
и послать меня непременно в ад.
удивляюсь: из ящерки вырос дракон.
и допиваю свое молоко.
вокзалом
претворяясь вокзалом, принимать твои поезда
скованными руками (сколькие их хотели).
навещать тебя там, куда сдал.
целовать на наличие ран на теле.
моя монохромность, спешащая к этой воде…