Жажда. Тёмная душа

Женщина сжала Витькину руку, слегка улыбнулась, посмотрела на него проникновенным материнским взглядом. Ей даже не хватало сил, чтобы раскрыть полностью глаза – веки скрывали половину зрачков.

– Я так рада, что ты меня нашел, Ади…

Витька заметил кровь на ее одежде. Осмотрел, нашел в районе плеча пулевое ранение, замотанное наспех какой – то тряпкой. Она потеряла много крови.

– Что с вами случилось? Где ваши близкие?

Она смотрела на него пристально, как на родного сына, и улыбалась.

И где же чертов сын? Почему допустил, что такое случилось с его матерью?

Витьке нужно ехать. Взять женщину с собой он не может, она не переживет дорогу. Но и бросить ее одну он тоже не может.

– Как прошел день в школе? Ты сдал стихотворение?

– Да… мам…

– Я рада. Ты так долго его учил… Ты такой молодец. Бабушка ждет нас в гости завтра, приготовит твои любимые вишневые булочки.

– Хорошо.

Она помолчала.

– Ади… Анника будет славной женой, у нее доброе сердце, я чувствую.

Возможно, ее сын погиб, и теперь пораженный жаждой мозг перемешал воспоминания, оголив страшную, незажившую рану.

– Я знаю, первая операция – это большая ответственность. Но ты справишься, я в тебя верю. Я так тобой горжусь, сынок.

– Спасибо, мам.

– Вот, это тебе поможет.

Она сняла с шеи небольшую иконку на веревочке с изображением какого – то бородатого старца.

– Это святой Платон.

– Извините, я не могу…

– Возьми, Ади. Он придаст тебе сил, защитит от бед. Надень и никогда снимай, и помни обо мне.

– Но я не ваш…, – Витька прервался. Сделал глубокий вдох. – Пусть он останется у тебя, мам, пока ты не поправишься.

– Хорошо, Ади.

Витька набрал во флягу воды из дождевого стока, поднес к губам женщины.

– Попей, мам. Тебе станет лучше.

Темная вода даст временное насыщение и облегчение… Прежде чем убьет.

Женщина пила медленно, будто понимая, что делает это в последний раз. Будь на ее месте Витькина мама, также говорила бы с ним о школе, в которую он никогда не ходил, о свадьбе, которой не было. Если бы в этот мир не пришла эта проклятая вода, мама была бы жива, у Витьки была бы самая обычная жизнь, как у парня по имени Ади…

Витька просидел с женщиной еще час или два, разговаривая с ней от имени родного сына. Она умерла спокойно, без мучений, с улыбкой на лице.

Глава 3

Гвардейцы на пропускном пункте Кремля повидали всякое, но судя по их удивленным физиономиям подобная картина им еще не встречалась. Прибывшую машину даже не пришлось досматривать – все и так было на виду. Промокший и продрогший от встречного ветра водитель тоже выглядел не лучшим образом: ледяной взгляд и искривленное болью лицо говорили о полном нежелании тратить время зря.

В Кутафьей башни не оказалось подъемного оборудования для разгрузки движка, поэтому пикап пропустили на территорию через Троицкие ворота. С тех пор как Витька побывал в Кремле в свой первый и единственный раз здесь многое изменилось. Когда-то отливавшие каменным спокойствием здания храмов и дворцов, пронесшие через века непокорность и непоколебимость, теперь выглядели удручающе: стены испещрены выбоинами от попадания снарядов и пуль, целые этажи лежали в руинах, в небо смотрели огрызки церковных куполов, черные от пожаров окна напоминали глазницы высохших черепов. По слухам, Кремль потерял убитыми не менее сотни человек. Треть водоустановок не подлежало восстановлению, еще столько же получили заметные повреждения и до сих пор работали на половине мощности. Именно для ввода в эксплуатацию одной из установок и требовался электродвигатель.

Рабочие в механическом цехе зацепили движок тельфером, сняли с пикапа и поставили на постамент для проверки. Работоспособность – важный пункт в техническом задании. Если движок повредился, Витька получит менее трети вознаграждения, а если его признают неремонтопригодным – вообще ничего.

Когда к движку подключили провода и подали напряжение, могучий вал с тихим сапом начал вращаться. Все показатели в норме.

– Идеальное состояние, – похвалил приемщик. – Трудно, наверное, достался.

– И не представляешь, – ответил Витька.

– Езжай на наливную. Заслужил. Только поторопись, сегодня они закрываются раньше обычного. Профилактика.

Витька опоздал от назначенного времени на пять часов, сталкерской водовозки у наливной уже не было. Возможности связаться с Мидом тоже нет – рация утонула. Оставалось два варианта: вернуться в домой, сообщить об успешном выполнении задания, однако к тому времени ехать за водой будет уже поздно. Водовозке придется ждать утра; либо он может залить воду в придонный бак пикапа и доставить ее в Мид самостоятельно. Первый вариант – самый безопасный, и именно так велел бы поступить Опер, – только это означало бы, что следующие двенадцать часов мидовцы проведут без воды, и для кого-то это может стать смертельным.

В особенности для Ромки.

***

Уже стемнело, когда Витька покинул территорию Кремля с полным баком воды. Дождь прекратился, через черные, как мазут, облака не проглядывал ни лучик лунного света.

Кремль и Мид разделяли всего несколько километров по Новому Арбату, однако ехать этой дорогой означало с большой вероятностью угодить в засаду мародеров, снующих по ночам в поисках легкой наживы. С этими людьми, хотя есть большие сомнения, что в них осталось что-то человеческое, договориться невозможно. Мародеры не признают никаких правил и авторитетов, им неведомы сострадание и жалость. По началу это были небольшие группы из урок, дружинников и бомжей. Они занимались грабежами и налетами, похищениями людей и даже заказными убийствами. Вскоре группы стали объединяться и укрупняться, становясь настоящей занозой в заднице всего Кольца. Поговаривают, что даже Акилу достали их выходки, и он подумывает о том, чтобы навсегда их прищучить. Одна проблема – никто не знает, где расположено их убежище.

На улицах города было ни души – пустые переулки, мертвые здания, и полная тишина, нарушаемая только тарахтением движка пикапа.

Специально для подобных случаев сталкеры предусмотрели обходные маршруты: расчистили прилегающие к Миду переулки, а въезды закамуфлировали травой и кустарниками. По одному из таких маршрутов Витька и поехал. Если все пойдет хорошо, через пятнадцать минут он будет дома.

В переулке Сивцев Вражек, который в обиходе за небольшую ширину называют просто Сивкой, Витьку ждал неприятный сюрприз. Дорогу поперек преграждала внушительных размеров яма. Последний раз он проезжал здесь несколько дней назад, и никакой ямы не было.

Обвал грунта? Засада?

Выйдя из машины, Витька осмотрелся с фонарем. Слева и справа напирали невысокие здания старинной застройки с торчащими наружу, похожими на высохшие языки, балконами. Вдоль тротуара ржавыми цепочками тянулись автомобили бывших жителей. Витька приблизился к яме и сразу понял, что она искусственная, об этом говорили ровные края, и валявшиеся рядом лопаты и кирки. Глубина ямы около четырех метров, на полметра заполнена водой, на дне – массивная железная труба с вырезанной дыркой, по бокам обглоданные останки нескольких человек.

Витька нашел возле ямы кобуру с пистолетом. Проверил магазин – полный. Убитые не успели даже дотянуться до своего оружия, смерть настигла их мгновенно.

После войны доставка воды превратилась в опаснейшее занятие. Гортранс перестал существовать, отколовшиеся от него коробейники быстро сообразили, что доставлять воду за небольшой процент – себе дороже. Если с Гумом Кремль нашел решение (всего-то Красную площадь проехать), то со своим главным покупателем – Гарднером, было сложней. Ни одна водовозка туда просто не доезжала, даже сопровождение из десяти вооруженных бойцов не помогало – их либо убивали, либо бойцы сами же воду и воровали. Тогда в Кремле приняли сумасшедшее, как могло показаться на первый взгляд, решение – пустить воду по трубопроводу. Благо под Москвой полно вакантных железных артерий. Все провернули в строжайшей секретности – точное расположение трубопровода было известно только узкому кругу высшей номенклатуры Кремля. Когда слухи об этом расползлись, многие кинулись рыть траншеи, чтобы отыскать трубопровод. Пока никому не удалось.

Этим ребятам тоже не повезло. Вместо заветного приза, они наткнулись на трубного червя. Твари эти жутко страшные, с мощными челюстями, способными перекусывать стальную арматуру, редкие встречи с ними почти всегда заканчивается для людей печально.

На Сивке пикап не развернуть, придется ехать задним ходом метров двести до ближайшего переулка. Витька выжал сцепление, потянул рычаг переключения скоростей в позицию «R». Коробка в ответ захрустела. Он попробовал еще раз, хруст стал громче. Скорость наотрез отказывалась включаться.